Самая долгая ночь - Грег Кайзер Страница 15

Вторник, 6 апреля 1943 года.

Маус настолько устал, что у него даже не было сил ненавидеть сидевшего рядом с ним одноглазого. Зато он был готов убить кого угодно, лишь бы только вновь оказаться в кресле у Тутлса.

Пока они летели из Лиссабона до Британских островов, их самолет нещадно трясло. Тем не менее они успешно добрались до места назначения, и, когда приблизились к побережью Англии, для их сопровождения был выслан британский истребитель. Приземлившись в Пуле, они пересели в поезд и через три часа оказалась в Лондоне. Маус попытался уснуть, но, увы, это ему не удалось — ребенок в их купе плакал всю дорогу. Затем они ехали в поезде метрополитена, построенного, как показалось Маусу, еще в дни его розового детства. Они вышли на станции «Кингс-Кросс» с ее огромными рекламными щитами, а оттуда — на шумную лондонскую улицу.

В левой руке Маус крепко сжимал ручку портфеля, который вручил ему Мейер Лански, в правой — свой собственный чемоданчик. Ему не нравилось, что заняты обе руки, так как это лишало его возможности в нужный момент воспользоваться «смит-и-вессоном». Но тут уж ничего не поделаешь. Кагену нет доверия, так что чемоданчик понесет он сам.

Маус огляделся по сторонам.

— Куда мы идем? Где остановимся на ночь? — спросил он. Никаких отелей поблизости не было видно. Ему сейчас хотелось одного: получить гостиничный номер, запереть за собой дверь, бросить на пол портфель с деньгами и забраться в горячую ванну, после чего перебраться в чистую постель. Может быть, выпить немного шотландского виски.

Каген поставил на землю рюкзак и вытащил небольшой блокнот в черной обложке. Полистав его, он нашел нужную запись.

— Вот. Аргайл-стрит, дом номер сорок семь.

Это был узкий дом с высокими крыльцом и высокими узкими окнами. Ничем не примечательный двухэтажный дом из красного кирпича, такой же, как и остальные на этой улице. Пожелай кто-нибудь спрятаться от посторонних глаз, о лучшем пристанище не стоило даже мечтать. Но это, разумеется, отнюдь не отель «Ритц». Каген взял рюкзак, и они прошагали остаток улицы до нужного дома. Подойдя к нему, они поднялись по ступенькам крыльца, и одноглазый постучал в дверь. Маус поставил чемодан и сжал рукоятку спрятанного за ремнем пистолета 38 калибра.

— Разговаривать буду я, — сказал Каген и повернулся к двери. Маус не сразу понял, что имелись в виду обитатели дома. — А ты держи свой гангстерский язык на замке, не то…

Маус не дал ему закончить.

— Поцелуй меня… — начал он, но не договорил.

Дверь открыла женщина. Нет, не просто женщина, а хорошенькая женщина. Светлые волосы до плеч, тонкий изящный носик, пухлые губки. Цвет глаз определить было трудно. Глядя на нее из-за плеча Кагена, Маус сначала подумал, что они голубые, потом — зеленые, затем снова голубые. На ней было сине-зеленое платье, перехваченное в талии пояском, туго обтягивавшее бедра. Перехватив ее взгляд, Маус понял, что она смотрит не на него, а на Кагена.

— Питер Бергсон сказал, что я могу заглянуть к вам и передать от него привет, — произнес Каген. — Меня зовут Давид Такер.

— Мы ждали вас, — ответила женщина с легким акцентом, точно угадать который Маусу не удалось. Явно не британский, — в поезде он послушал, как говорят англичане и, похоже, не немецкий. Женщина отступила в сторону, держа дверь открытой.

Первая комната оказалась гостиной. Здесь они поставили вещи в угол. Портфель с деньгами Маус так и не выпустил из рук.

Женщина стояла посередине комнаты, и в свете падавших в окно лучей ее волосы казались золотистыми. Она протянула Кагену руку.

— Рашель Схаап, — представилась она и пожала руку гостя.

— Пауль Каген, — в свою очередь назвал свое имя тот и задержал ее руку в своей на мгновение дольше, чем следовало бы.

Маус шагнул вперед, протянул руку и сказал:

— Меня зовут Маус. Все друзья называют меня так.

Женщина выпустила руку Кагена и повернулась к нему.

— Странное имя, мистер?..

— Вайс. То же самое, что и Уайт.

— Маус Вайс, — улыбнулась блондинка. Неужели она смеется над ним? — Должно быть, вы тот самый американец, о котором Питер телеграфировал нам. — Она бросила взгляд на его портфель. — Скоро здесь соберутся остальные. Приготовить вам что-нибудь поесть? — спросила она у Кагена. Тут согласно кивнул.

— Где я могу умыться? — спросил Маус. Он не принимал ванну уже… Он поймал себя на том, что не может вспомнить, когда это было в последний раз. Они выехали в воскресенье, а сегодня уже вторник.

— В дальнем конце комнаты лестница. Туалет наверху слева.

Через несколько минут Маус спустился по лестнице вниз, чувствуя себя посвежевшим и чистым после того, как ополоснул лицо. Из гостиной доносился смех. Хозяйка дома сидела в кресле, Каген устроился во втором кресле напротив нее. Они почти соприкасались коленями. Каген что-то говорил, но Маус не разобрал слов. Его собеседница вновь рассмеялась и на этот раз положила руку на колено одноглазому. Как только Маус постучал в дверь, она встала. Войдя, он сел в ее кресло и возле ног поставил портфель.

Рукой с зажатым в ней куском сыра Каген указал на портфель. Чтобы они могли подкрепиться, Рашель принесла для них тарелку с сыром и хлебом, которую поставила на крошечный столик у окна.

— С этим нужно что-то сделать, — заявил он.

— Например, охранять его вместо меня? — язвительно уточнил Маус.

— Если мы потеряем деньги, то потеряем все, — ответил Каген, смерив Мауса тяжелым взглядом.

Маус понял, что именно не дает тому покоя. Каген оказался сообразительнее, чем казался с первого взгляда. Возможно, от того не скрылось, каким взглядом он посмотрел на деньги там, в офисе Бергсона. Что неудивительно. Ведь заметил же он, как жадно они с Бергсоном смотрели на пачки стодолларовых купюр.

— Ты не доверяешь мне, я правильно тебя понял? — спросил он.

— Разве я сказал… — начал Каген, но его собеседник не дал ему возможности закончить фразу.

— Это деньги Мейера Лански, а не твои, так что не забывай об этом! — заявил Маус.

— Это наши деньги, гангстер! — огрызнулся Каген.

— Да пошел ты, козел!

Каген подался вперед, явно собираясь встать, однако в следующее мгновение дверь открылась, и послышались чьи-то голоса. Это Рашель вернулась в обществе двух незнакомых мужчин. Один из них был высоким блондином в коричневой форме британской армии. В руке зеленый берет. Второй — пониже, ростом примерно с Кагена, темноволосый, на переносице круглые очки. Одет он был в лоснящиеся вельветовые брюки и мешковатый свитер. У него были руки человека, зарабатывающего на жизнь физическим трудом.