Список возмездия - Дженнифер Арментроут Страница 14

Я понятия не имела, как у меня хватало сил стоять перед ним.

– Ты ведешь занятия по самообороне?

Дженсен широким размашистым шагом приблизился ко мне. Господи, да заставь же его надеть футболку, в отчаянии подумала я, чувствуя, что мне все тяжелее удерживать взгляд на его лице.

– Я иногда помогаю инструктору во время занятий, поэтому знаю, что к чему.

Я все-таки скользнула взглядом к длинным впадинам по обеим сторонам живота, прямо возле выпирающих костей бедер. Уж он-то знал, что к чему.

– Все равно не понимаю. Разве ты не должен быть на футбольной тренировке?

Дженсен остановился в нескольких шагах от меня, непринужденно расправляя футболку, чтобы не надеть ее наизнанку.

– Я в этом году не играю в футбол.

– Почему? – настаивала я… как будто имела право знать. – Я хочу сказать, что слышала, как тебя вроде бы поставили квотербеком. Ты ведь участвовал в отборе прошлой весной. И тебя взяли в команду. – Моим щекам стало тепло, когда он удивленно вскинул бровь, и я догадалась, что, наверное, такая осведомленность выглядит странной, если учесть, что мы не общались с тех пор, как он объявился в середине учебного года в десятом классе. – Ну, в смысле, все об этом говорят.

Он посмотрел на меня сквозь пелену опущенных ресниц, выворачивая наружу рукава футболки. Черт возьми, такие густые ресницы следовало бы объявить вне закона.

– Пытаюсь получить стипендию Университета Мэриленда. Футбол мне в этом не поможет, поэтому я решил сосредоточиться на учебе. Буду пробиваться мозгами, так вернее.

Как это я пропустила новость о том, что он больше не играет в футбол? Впрочем, после его возвращения мы тусовались в разных компаниях, так что ничего удивительного. Я просто предположила, что он изменился. Стал таким же остолопом, как Брок или Мейсон. Хотя с этим я, кажется, переборщила. Дженсена я бы ни за что не назвала остолопом. Этот парень всегда отличался незаурядным умом. Просто я забыла, какой он, настоящий.

Наблюдая за тем, как он натягивает футболку через голову, я уже и не знала, радоваться или сожалеть о том, что от меня прячут тело, рождающее буйные фантазии.

– Итак, – сказал он, когда футболка опустилась, скрывая кубики живота. – Ты хочешь научиться самообороне?

Я обомлела.

– Ты знал, что это я, когда к тебе обратилась мисс Рид?

Его глаза сверкнули в ярком сиянии ламп дневного света.

– Да.

– И ты согласился?

Он коротко рассмеялся, словно его это позабавило.

– Да.

– Не понимаю.

Дженсен пробежался пальцами по волосам, слегка наклонив голову набок и окидывая меня взглядом, в котором сквозило еле сдерживаемое недовольство.

– Ладно. Ты просила мисс Рид помочь найти кого-то, кто может научить тебя самообороне?

– Да, но…

– И она это сделала. Поймала меня перед обедом и спросила, могу ли я научить тебя некоторым приемам. Я сказал «да». – Он опустил руку. – И вот мы здесь. Нетрудно догадаться, почему.

Мои глаза сузились.

– Я не тупая. И могу проследить цепочку событий.

– Знаю. Ты далеко не тупая.

– Но я все равно не понимаю, почему ты согласился мне помочь. Ты же…

Его глаза превратились в тонкие щелочки, когда он сделал шаг вперед.

– Я что?

Все инстинкты вопили, призывая меня бежать отсюда, но я не шелохнулась.

– Ты же плохо ко мне относишься.

Кривая усмешка стала шире.

– Ни разу за всю свою жизнь я не сказал, что плохо к тебе отношусь, Элла.

От того, как он произнес мое имя, меня бросило в жар. Он никогда не произносил мое имя так. Внезапно он оказался прямо передо мной, так близко, что его кроссовки касались пальцев моих ног, как утром в школе. Если не считать сегодняшнего дня и субботней ночи, в последний раз мы стояли так близко друг к другу, когда…

С Дженсеном у меня случился первый поцелуй.

Сердце екнуло от воспоминаний. Мы были детьми и сами не знали, чем занимаемся, но тот поцелуй так и остался незабываемым и неповторимым. В груди затрепетало, как будто захлопала крылышками маленькая колибри, пытаясь вылететь на волю. И ничего подобного я тоже не испытывала ни с кем другим – даже с Гэвином.

– Думаю, это очевидно, – выдавила я из себя.

Он повел бровью.

– С чего ты взяла?

– Ты четыре года со мной не разговаривал.

– Элла, я уезжал.

Злость опалила меня, жгучая, как солнце.

– Хм, насколько мне известно, в мире существуют такие современные изобретения, как телефон и Интернет.

– Да, кажется, я что-то слышал об этом, но… понимаешь, возникло столько сложностей. Все гораздо серьезнее, чем ты думаешь, но знаешь, что я тебе скажу? Я почти уверен, что вся эта коммуникационная хрень работает в обоих направлениях. Ты ведь тоже не пыталась связаться со мной, – добавил он, прежде чем я смогла уточнить, что значит «серьезнее, чем ты думаешь». Он чуть сместился, не сводя с меня глаз, которые, как всегда, прожигали насквозь. – И, если мне не изменяет память, я пытался поговорить с тобой, когда вернулся в Мартинсберг. В школе, в самый первый день, как только пришел, и ты сказала, чтобы я держался от тебя подальше. Это я услышал уже во второй раз.

О, тут он был прав, и мне бы очень хотелось забыть тот досадный эпизод.

– Думаю, это было…

Дженсен сделал быстрое неуловимое движение, так что я не успела ничего предпринять. Он схватил меня за плечи и развернул кругом. Я крепче сжала ключи и телефон, но сейчас они казались совершенно бесполезными, потому что он уже держал меня мертвой хваткой, прижимая мои руки к бокам.