Чего боятся женщины - Эми Гутман Страница 13

Он вернулся, он правда вернулся!

Это не сон. Она шагнула вперед, прижимаясь к любимому. Тот наклонился и поцеловал ее. Они долго стояли обнявшись и целовались. Келли обхватила Рика за шею, он нежно поглаживал ее шелковистые волосы.

— Как твой отец? — прошептала она.

— Лучше.

Келли захлопнула дверь, и Рик тут же сгреб любимую в объятия, развернул ее лицом к себе и заглянул в глаза.

Анна, наверное, уже спит… Они проскользнули в комнату Келли и, обнявшись, упали на кровать. Женщина закрыла глаза: в сознании проплывали несвязные образы. Куртка Рика, глаза Стивена… С годовщиной…

Мужчина снял с Келли блузку, обнажая грудь, и поцеловал коричневатый сосок. Тела их сплелись в единое целое. Внутри себя Келли ощущала стремительно нарастающую пустоту. Она взяла Рика за руку и провела его ладонью по бедру.

Почему так долго? Чего он ждет?

Он нужен ей — сразу, безраздельно, сейчас!

— Ну же, — прошептала Келли. — Ну же, давай! Послышался шелест: Рик вскрыл пакетик с презервативом.

Через несколько томительных секунд он снова опустился сверху. Келли прижалась к нему — близко, еще ближе. Ритм все нарастал. Келли перекатила мужчину на спину и очутилась сверху — словно настоящая амазонка. Быстрее, быстрее… Ночь взорвалась ослепительной вспышкой. Где-то рядом и одновременно невероятно далеко застонал Рик.

Да, да, да!

Потом она лежала у него на плече, прислушиваясь к чуткой тишине. Как хорошо. Как надежно… Надежно… Раньше она не понимала значения этого слова.

Когда они с Риком только начали встречаться, Келли жила в постоянном страхе. В страхе, что он уйдет, и в страхе, что останется. Она не желала терять независимость, за которую так дорого заплатила. Новый страх пришел, когда она привязалась к Рику. Вдруг он увидит, как она в нем нуждается, и — уйдет?

Келли напоминала себе трехлетнего ребенка, который хочет совершенно противоположных вещей. Однажды Анна — она была тогда совсем маленькой — постелила одеяльце на лестнице и целый день просидела на ступеньках. Ей хотелось быть одновременно с матерью, внизу, и с любимыми игрушками — наверху.

С Кевином все вышло по-другому. Спокойно, даже равнодушно. Познакомились они на воскресном пикнике. Кевин был мил, серьезен и невыносимо скучен. Очень много рассказывал о своих племянниках. Да, детей он любил, и холодность Келли его удивляла.

Свадьба была скромной, из гостей — только родители. Келли несла белоснежный букет из самых разных цветов, главное — без роз. Молодые купили домик в пригороде Индианаполиса. Келли жила по инерции: смотрела телевизор, болтала по телефону, играла с маленькой дочерью. За все два года, что она провела там, она ни с кем не подружилась. Казалось, Келли знала, что рано или поздно уедет навсегда, и не хотела связывать себя дружбой. Впрочем, несчастной ее назвать было сложно. Теперь-то Келли понимала: счастье — понятие относительное.

Когда Анне исполнилось два, ее мать взглянула на себя глазами собственного ребенка и ужаснулась. Она привыкла во всем полагаться на Кевина, растеряла жизненные цели и ориентиры. Какой же пример она подает растущей дочери? С каждым днем ей становилось все яснее, что замужество было чудовищной ошибкой.

Рик что-то невнятно пробормотал, возвращая женщину к действительности. Келли прижалась к нему, тихонько вложила ладонь в руку возлюбленного. Взгляд невольно упал на исполосованные запястья. Белые ниточки шрамов прочно связывали ее с прошлым…

Она подняла глаза. Рик проснулся, пристально смотрел на нее и молчал. Келли хотела отвернуться, но заставила себя не отводить взгляда. Еще одна маленькая победа.

— Думаю, нам стоит пожениться.

Слова прозвучали неожиданно и тихо, в первую минуту она даже решила, что ослышалась.

— Ты выйдешь за меня замуж?

Сердце стучало мерно и неутомимо. Келли глубоко вздохнула, чуть отвернувшись. Она не знала, как назвать охватившее ее чувство.

— Келли? — Рик потряс ее за плечо. — Кел? Милая, что с тобой?

— Я…

Женщина втиснула лицо в прохладные простыни. Щеки ее пылали.

— Что с тобой? — повторил Рик.

Келли не отвечала. Что она могла сказать? Затем повернулась к Рику, медленно и неохотно, словно превозмогая себя.

— Дело в Анне…

— Мы справимся, — заверил он.

— Я…

— Я люблю тебя, Келли.

На глаза набежали слезы. Если бы все было так просто…

— Откуда ты знаешь? — выдавила она наконец.

— Откуда? Откуда знаю? Что? — недоумевал Рик. Он приподнялся на локте, пытаясь заглянуть ей в глаза.

— Откуда ты знаешь… что… что любишь меня? — пробормотала она. — Как-то один человек уже говорил мне эти слова, и я ему поверила. Он много всего говорил, и я верила ему — во всем. Но он лгал! Лгал постоянно! Если я сейчас поверю тебе… что изменится? Возможно, я просто не понимаю, что такое любовь. Что такое любовь — между мужчиной и женщиной? Когда я задумываюсь над этим, то начинаю сходить с ума. Я даже…

— Келли, я не такой, как твой бывший муж, поверь мне! Женщина удивленно повернулась к Рику. Слезы медленно высыхали на щеках.

— Я не такой, как Кевин. Я не брошу тебя.

— Я…

Наверное, он почувствовал смятение в ее голосе.

— Ты ведь о Кевине говоришь? — уточнил он.

— Нет, — призналась Келли, — о другом. О том, который был до Кевина.

Как же мало он знает о ее жизни. Интересно, а сам Рик сознает это? Чувствует ли он пропасть прошлого, зияющую между ними? Сможет ли собрать воедино кусочки головоломки? А впрочем… Даже если Келли сама расскажет любимому правду, поверит ли он?

— Знаешь, — доверительно сказала она, — я иногда думаю… Откуда мы знаем, что за человек рядом? Да ниоткуда. Все это — обман.

В груди набухал горький пузырь. Он рос, рос… пока наконец не излился новыми слезами. Тело женщины сотрясли рыдания. На этот раз она не отворачивалась. Пусть смотрит. Пусть видит.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала Келли.

Слова вырвались из самого сердца, оставляя кровоточащий след. Но боль пришла не страданием, а облегчением. Боль пришла рождением чего-то нового.

Рик прижал Келли к груди. Он гладил ее волосы, шептал нежные, ничего не значащие слова. Так успокаивают ребенка. Или любимую. Он не выказывал нетерпения или раздражения. Он принимал Келли такой, какой она была. Он даже почти понимал ее. Почти… И Келли почти верила Рику. Почти…

Почти верила. Верила… Верила. Почти…

Почти, но не совсем.

Через минуту, а может, через час слезы иссякли. Рик и Келли, словно рыбины, выброшенные штормом на берег, лежали неподвижно, прислушиваясь к дыханию друг друга. Келли откинула руку и смотрела на белесые шрамы. Ты наша, казалось, шептали они, никуда ты от нас не денешься.