Я — Господь Бог - Джорджо Фалетти Страница 13

Когда он уходил, Бен стоял на пороге. И не спросил, ни куда он идет, ни что собирается делать. Но по лицу было видно — он уверен, что вскоре узнает об этом, и потому провожает его взглядом сообщника.

В этот момент оба не сомневались в двух вещах.

Первое — что Бен не предаст его.

Второе — что они больше никогда не увидятся.

Он пешком прошел через весь город до здания в конце Микэник-стрит. Он предпочел идти несколько миль, лишь бы не просить машину у Бена. Не хотел более необходимого втягивать его в эту скверную историю. И не хотел попасться при попытке украсть чью-то машину.

Он шел по городу, и Чилликот даже не замечал его присутствия, как всегда. Это был всего лишь обыкновенный американский город, где он питался крохами надежды, в то время как многие его сверстники беспечно жили в полнейшем благополучии.

Он шел по улицам, избегая людей и освещения, и с каждым шагом рождалась мысль, и каждая мысль…

Шум двигателя за окном вернул его к действительности, от которой он ненадолго отвлекся. Он поднялся с дивана и прошел к окну. Отодвинул штору, пропахшую пылью, и посмотрел наружу. «Плимут-барракуда» последней модели уткнулся носом в железную штору гаража. Свет фар погас, и один за другим из машины вышли Дуэйн Уэстлейк и Уилл Фэрленд.

Оба в форме.

Шериф стал еще тучнее, чем в тот последний раз, когда они виделись. Наверное, слишком много ел и слишком много пил пива. И должно быть, еще больше в нем скопилось дерьма. Другой остался все таким же тощим, хилым мерзавцем.

Разговаривая о чем-то, они подошли к двери.

Ему не верилось в такую удачу.

Он думал нанести этой ночью два визита. А теперь случай преподносил ему на блюдечке с золотой каемочкой возможность обойтись только одним. И к тому же каждый из этих двоих будет знать, что…

Дверь открылась, и прежде, чем зажегся свет, он увидел на полу их тени.

Свет и тень.

Толстый и тонкий.

Зло и страшнее зла.

Он отошел к лестнице и некоторое время стоял за стеной, слушая их разговор. Диалог звучал, словно текст из какой-то пьесы, которую однажды читала ему Карен.

УЭСТЛЕЙК:

— Что ты сделал с теми двумя парнями, которых мы остановили? Кто такие?

ФЭРЛЕНД:

— Бродяги. Обычное дело. Длинноволосые с гитарами. У нас ничего нет на них. Но пока прибудет подтверждение, эту ночь проведут на холодке.

ФЭРЛЕНД, помолчав:

— Велел Рабовскому посадить их в камеру к кому-нибудь покруче, если получится.

Послышался смешок, похожий на мышиный писк. Это веселился помощник шерифа.

И опять ФЭРЛЕНД:

— Сегодня ночью не любовью будут заниматься, а воевать.

УЭСТЛЕЙК:

— Может, захотят постричься и поискать работу.

В своем укрытии за стеной он горько усмехнулся.

Волк каждый год линяет, да обличья не меняет.

Только это не волки. Это шакалы, причем самого худшего вида.

Он осторожно выглянул из-за стены. Шериф включил телевизор, швырнул шляпу на стол и плюхнулся в кресло. Экран осветился.

И прозвучал комментарий к бейсбольному матчу:

— Господи, игра уже кончается. И мы проигрываем. Так и знал, что в Калифорнии нам ничего не светит.

Уэстлейк повернулся к помощнику:

— Хочешь, там есть пиво, в холодильнике. Захвати и для меня.

Шериф был властным начальником и любил подчеркивать это даже у себя дома. Спрашивается, так ли бы он держался, окажись в этой комнате вместо помощника судья Свенсон.

Он решил, что момент настал. Вышел из укрытия с пистолетом в руке.

— Пиво подождет. Руки вверх.

Услышав его голос, Фэрленд, стоявший справа от него, вздрогнул. А рассмотрев, побелел.

Уэстлейк резко обернулся и, увидев его, оторопел:

— А ты кто такой, черт возьми?

Не тот вопрос, шериф. Ты уверен, что хочешь знать, кто я такой?

— Пока это не имеет значения. Поднимись и стань посередине. А ты рядом.

Выполняя приказание, Фэрленд все же попробовал дотянуться до кобуры.

Этого следовало ожидать.

Он шагнул в его сторону и, поточнее взяв на прицел, покачал головой:

— И не думай. Я отлично владею этим оружием. Поверишь на слово или хочешь, чтобы я продемонстрировал?

Шериф поднял руки спокойным жестом, как бы прося не волноваться:

— Послушай, приятель, давай успокоимся. Я не знаю, кто ты такой и что тебе нужно, но, думаю, твое присутствие в этом доме — уже преступление. Вдобавок угрожаешь оружием представителям закона. Тебе не кажется, что твое положение весьма и весьма серьезно? Прежде чем затевать еще что-либо, советую тебе…

— Ваши советы приносят одни несчастья, шериф Уэстлейк.

Услышав свое имя, шериф крайне удивился. Он нахмурился и склонил голову набок:

— Мы знакомы?

— Знакомиться будем потом. А теперь, Уилл, садись на пол.

Фэрленд слишком растерялся, чтобы задавать вопросы. Он посмотрел на шефа, не зная, как быть.

Слова, которые он услышал, в ту же секунду развеяли все сомнения:

— Он больше не командует здесь, кусок дерьма. Теперь командую я. Хочешь свалиться замертво, так я готов исполнить твое желание.

Фэрленд подогнул колени и, опираясь одной рукой, опустился на пол.

Он направил ствол пистолета на шерифа.

— А теперь спокойно и без резких движений сними у него с пояса наручники и защелкни на его руках за спиной.

Уэстлейк покраснел от натуги, пока наклонялся и выполнял приказание. Двойной щелчок наручников обозначил начало пленения помощника шерифа Уилла Фэрленда.

— Теперь возьми свои наручники и надень кольцо на свое правое запястье, потом повернись и отведи руки за спину.

Глаза шерифа пылали яростью. Но прямо в них, в упор, смотрело дуло пистолета. Он повиновался, и тотчас уверенная рука защелкнула оба кольца.

Так началось и его пленение.

— Садись рядом с ним.

Шериф не мог помочь себе руками. Подогнув колени, он неуклюже свалился на пол и при этом сильно толкнул в спину Фэрленда, так что они оба едва не растянулись на полу.

— Кто ты такой?

— Имена звучат и забываются, шериф. Только воспоминания остаются.

Он на мгновение скрылся за лестницей и появился с канистрой в руке. Обследуя дом, он нашел ее в гараже, рядом с газонокосилкой. Видимо, шериф держал ее там про запас. Эта пустяковая находка навела на одну очень интересную мысль, которая необыкновенно обрадовала его.