Два лика января - Патриция Хайсмит Страница 13

— Не понимаю, как ты можешь спокойно говорить об этом, — вспыхнула Колетта.

— Дорогая, мне тоже нелегко, но я обязан сохранять спокойствие, если хочу… если мы хотим выпутаться из этой истории. Ты ведь не хочешь, чтобы я потерял самообладание?

— Нет, — всхлипнула Колетта, словно ребенок, от которого требуют послушания.

— Ну вот и умница. Я делаю все, что в моих силах. В четверг на Крите мы получим новые паспорта. Я встречусь с тем парнем в аэропорту, как только он сойдет с самолета. А теперь посмотри, что я тебе принес.

Он поднялся, достал из кармана пиджака жемчужный браслет и поднес к свету, чтобы ей было лучше видно.

Какое-то время она смотрела, затем протянула руку и повернула браслет на ладони.

— Красивый, — проговорила Колетта и убрала руку обратно под одеяло.

— Дорогая… — Честер на мгновение растерялся. — Настоящий жемчуг и почти даром. Всего пятьсот баксов. Ну же, улыбнись. — Он взял ее за теплый круглый подбородок.

Прежде она улыбалась и охотно подставляла губы для поцелуя. Теперь же в ее глазах застыла тревога.

— Это будет тянуться за тобой до конца дней. Ведь так?

— Что именно?

— Смерть грека.

Честер понял, что она имеет в виду, и присел на кровать.

— Не совсем. Это будет тянуться за Честером Макфарландом. Но теперь Макфарланд не имеет ко мне никакого отношения. — И посмотрел на нее с таким видом, словно изрек прописную истину. — Короче, в четверг у нас обоих будут новые имена.

Он подождал, что скажет жена, но она молчала. Тогда он поднялся и начал снимать пальто.

— Честер, мне страшно, — всхлипнула Колетта, совсем как ребенок, который не хочет, чтобы папочка уходил.

— Я знаю, что ты сейчас испытываешь, дорогая. Но завтра, вот увидишь, все будет позади. Обещаю. Райдел купит нам билеты, я дал ему денег. От нас требуется лишь одно: быть в десять часов в аэропорту.

Колетта молчала и по-прежнему глядела перед собой невидящими глазами. Честер надел пижаму. Он уже принял перед ужином ванну и теперь брился своей бритвой на батарейках. У него была густая щетина, и сегодня вечером это досаждало ему вдвойне. Он бодро проговорил:

— Кстати, этот молодой человек поедет с нами. Что ты об этом думаешь? По-моему, он нам может пригодиться.

— На Крит? — Колетта оживилась и впервые за весь разговор подняла голову.

— Да. Я предложил ему поехать с нами. Он не хочет брать за свои услуги ни цента. Во всяком случае, так он сказал. Может, ему перепадет что-нибудь из той тысячи, которую получит от меня Нико. Но главное, он едет, и это нам выгодно, — добавил Честер, понизив голос и продолжая вытирать руки полотенцем. Он приблизился к Колетте. — В случае чего Райдел подтвердит, что был с нами весь день и что мы не видели того грека. Впрочем… — Честер осекся. Только сейчас он сообразил, что после четверга, когда они уже не будут Макфарландами и у них появятся другие паспорта, отпадет необходимость в алиби.

— Так, значит, он не взял у тебя денег. Как благородно с его стороны! Видишь, твои подозрения оказались беспочвенными, — улыбнулась Колетта. Она села на постели, обхватив колени.

— Может быть.

Честер уже начал раскаиваться в том, что пригласил потенциального шантажиста — а Райдел еще мог оказаться таковым — сопровождать их в поездке. Честер и сам должен был понять, что после четверга алиби ему больше не понадобится. Но почему же Райдел Кинер об этом умолчал? Ведь он очень толковый молодой человек и наверняка учел все. Честер посмотрел на просветлевшее лицо жены. От ее слез не осталось и следа. Он прошел к бюро, на котором стояла бутылка виски.

— Хочешь немного выпить?

— Нет, спасибо. От чего бы я сейчас не отказалась, так это от стакана молока.

— Заказать?

Честер поставил бутылку и направился к телефону.

— Не надо. — Колетта замотала головой и снова задумчиво уставилась перед собой. — Надеюсь, он получит что-нибудь с той тысячи.

— Почему это тебя волнует?

— Потому что он заслужил эти деньги и к тому же в них остро нуждается. Ты обратил внимание на его туфли?

— Да. — Честер отхлебнул виски и нахмурился. — Я только что подумал: после четверга у нас уже не будет нужды в его услугах, если, конечно, ничего не случится и мы не останемся без паспортов. Тогда без него не обойтись. Нам придется заявить, что у нас их украли или что-нибудь в этом роде. Ты помнишь, он обещал подтвердить, что был с нами весь день?

Колетта слабо усмехнулась, и Честер почувствовал, что она поняла все это раньше его. Он частенько замечал, что Колетта схватывает все гораздо быстрее. У нее был острый ум и тонкая интуиция.

— Он знает греческий, и это может нам пригодиться. Кроме того, он порядочный человек, ты мог в этом убедиться, Чес.

— Ты так считаешь? Будем надеяться. Выключить свет?

— Да. Он говорил мне, что родом из Массачусетса.

— Что с того? Я знавал достаточно проходимцев родом из тех мест.

— Но он не похож на проходимца. — Она уютно устроилась в его объятиях, положив голову ему на грудь.

— Ты же видела, как он одет.

— При чем тут его одежда? У него приятные манеры. Наверняка он из бедной, но хорошей семьи.

Честер снисходительно улыбнулся в темноте. На такие темы спорить с Колеттой бесполезно. Он считал, что в глубине души она оставалась южанкой. В ванной таинственно загудела труба. Где-то за стеной раздался глухой сердитый голос, ему ответил пронзительный женский.

— Надеюсь, это не будет продолжаться всю ночь? — проговорила Колетта.

— Хотелось бы.

Настроение у нее заметно улучшилось. Честер вдруг понял причину. Это оттого, что молодой человек едет с ними. А он еще собирался уговаривать Колетту согласиться. Не смешно ли? Честер нахмурился. Ему вспомнилось, как Райдел и Колетта переглянулись, когда он выходил из ванной комнаты с чемоданом. Как знать, может, здесь кроется причина, почему молодой человек умолчал о том, что скоро отпадет необходимость в его услугах. Честер поморщился. Теперь, если Райдел останется, он сможет держать его еще крепче. Видимо, он рассчитывает на большую сумму, нежели несколько сотен долларов или даже тысяча.

— Что с тобой, дорогой? Я сказала что-то не так?

— Нет. Все нормально.

У него было неспокойно на душе. Вновь и вновь он мысленно возвращался к тому, о чем думал весь день. О том, что тело убитого агента обнаружат в гостинице «Кингз-палас» не позднее пяти часов утра. Часа через два полиция осмотрит поезда и автобусы, после чего займется проверкой афинских гостиниц. Макфарландов могут задержать уже в восемь часов утра, прежде чем они успеют покинуть «Дарданеллы». А может, он испытывал гнетущее состояние оттого, что у него был такой тяжелый день? За ужином Честер почти заставил себя съесть бифштекс. И после всего Колетта заявляет, что он совершенно спокоен! Честер еще долго не мог уснуть. Рука у него затекла. Осторожно, чтобы не разбудить жену, он вытащил руку из-под ее головы и повернулся на другой бок.