Идеальный сын - Лорен Норт Страница 13

Так я впервые приняла антидепрессанты. Просто выдавила одну таблетку из пластикового блистера и запила водой. Даже спросить твоего совета или задуматься над правильностью этого решения не успела. Потом приняла душ, помыла голову. Три раза шампунем промыла. Надела джинсы, бюстгальтер, куртку, кофту. Пойду в магазин, еды возьму. И не картошку фри, не рыбные палочки, не пиццу – у нас этого добра навалом в морозилке, мы на этом месяц живём. Нет, настоящую еду – лук, грибы, помидоры, фарш. Сделаю нам с Джейми болоньезе, и у нас на вечер будут спагетти, а на следующий – пенне, а что останется – из того сделаем лазанью.

Я себя беру в руки.

Умница ты моя, Тесси.

В супермаркете на окраине Колчестера полно народу. Не ожидала, что столько будет, в четверг-то с утра. На парковке удаётся найти место в третьем ряду, а тележка попадается без колеса. Ветер холодный, кусачий, но при этом мне почему-то теплее, чем за последние недели.

Миную автоматические двери, лавирую мимо выходящей пожилой пары. «Всё у меня неплохо», – думается мне. Возвращаюсь к былому ритму жизни, вот и джинсы снова надела. Всё у меня получится.

Тесси, конечно, получится.

Гляжу на бумажку в руке. Список покупок на листочке из дневника, что дала мне Шелли. Впервые он мне пригодился. Чистая разлинованная бумага – есть в ней что-то приятное. Жаль даже на список покупок тратить, но зачем ещё мне дневник? Нет смысла писать тебе каждый вечер письма – и так с тобой в любой момент можно поговорить.

Шелли прислала сегодня эсэмэску. Я была никакая – оттирала пол от молока и сомневалась, что вообще буду в состоянии дойти до магазина. В сообщении вроде и дежурные фразы: «Тесс, привет. Это Шелли. Хотела узнать, как твои дела. Если захочешь, позвони». А всё же сил прибавилось: в конце сообщения Шелли поставила смайлик, и мне будто передались её уверенность и спокойствие.

И эсэмэска её читается по-другому, не так, как сообщения со словами поддержки от моих челмсфордских подруг. Шелли будто бы знает, что написать и когда. Я ответила «Спасибо», поставила «большой палец вверх» и прыгнула скорее за руль, пока снова не раскисла.

Из кафе неподалёку до меня доносится согревающий аромат обжаренных кофейных зёрен. Иду в отдел овощей и фруктов. «Ты справишься», – шепчу я себе.

В ряду с шоколадками впервые что-то не так. Весь ряд отдали под шоколадные пасхальные яйца. Каких только нет. До Пасхи, может, ещё несколько недель, но я себя знаю: Пасха обычно подкрадывается незаметно, а я в это время уже буду так поглощена хлопотами о дне рождения Джейми, что в конце концов за яйцами в отчаянии рванусь накануне праздника, а к тому моменту уже все лучшие разберут.

Для сына я беру не просто шоколадное, а ещё с двумя машинками и деталью игрушечной трассы оранжевого цвета внутри – как раз подойдёт к тем, что уже есть у Джейми. Себе беру с молочным шоколадом, а ещё набор яиц поменьше – вдруг Джейми и в этом году захочется, чтоб я спрятала их по всему дому, а он искал. Своим весом толкаю тележку вперёд, тянусь за твоим любимым, вафельно-шоколадным. В этом году на выбор два вида – с кружкой и без. Беру оба, думаю, какое тебе больше понравится. И только держа их в руках, понимаю, что не нужны тебе никакие пасхальные яйца. Потому что тебя больше нет.

Бросаю коробку с яйцом, словно горячую сковородку, бегу скорее в другой ряд. Здесь на полках чистящие средства, но я смотрю не на них, а на тебя: ты стоишь в другом конце, кладёшь в корзину набор чёрных пакетов. Даже сзади очевидно, что это ты. Из-под шерстяной шапки торчат кончики каштановых волос. Одежда – серые джинсы, флотская курка – незнакомая, но я бы из тысячи узнала эти движения и походку, Марк.

Знаю же, что это не ты, но всё равно окликаю тебя, когда ты скрываешься за полками. Всё равно я бегу за тобой.

Секундой спустя я уже в главном проходе между рядами, и там вдруг столько народу – мамы с детьми в колясках, покупатели, – что тебя не видно. Бегу мимо пасты, мимо кухонь мира, варений, консервов, заморозки. Одежды, электрических изделий, туалетных принадлежностей. Пробегаю кассы – нет тебя. И у меня перехватывает дыхание.

В ногах слабость. Щёки горят. Ну не ты это был, знаю же. Дрожащими руками роюсь в сумке, ищу телефон. Нужно тебе позвонить, нужно услышать твой голос. Эти шесть слов на автоответчике: «Добрый день, это Марк. Оставьте сообщение». И почему только раньше не догадалась.

Нужно услышать твой голос.

Тишина, звонок. Но вместо автоответчика отвечает чей-то голос: «Слушаю».

– Марк? – В голове ураган: ты взял трубку.

– Тесс.

– Марк… Я…

– Тесс, это Йен, – произносит он быстро, но я замечаю, как чётко он выговаривает каждый звук. Ты ещё над ним подтрунивал по этому поводу.

– Йен? Но я звонила Марку.

– Я поговорил кое с кем из отдела кадров у Марка на работе, мы договорились, что звонки будут перенаправляться мне. Вдруг кто-то позвонит, кто не знает, что Марк умер.

– Да? – Мне это и в голову не пришло сделать. Чувствую себя обделённой, хотя сама еле могу заставить себя на звонок ответить. «Марк – мой, а не твой», – хочется мне крикнуть, но я, конечно, молчу. Даже в моей голове эти слова звучат глупо и инфантильно.

– Ты мне не говорил.

– Говорил, когда мы занимались организацией похорон. Ещё была твоя мама и священник.

– Да, – повторяю я. Вспоминается наша гостиная. Поднос с чайником. Блюдца, которые по настоянию мамы пришлось достать из давно позабытой коробки. Видимо, нельзя встречать священника без красивого блюдца. Помню печенье на тарелке так и осталось лежать нетронутое. А вот разговора не помню. Джейми убежал играть в свой домик в саду. Я всё время простояла у окна, глядя на деревянные доски домика, на землю под деревом, боялась, что Джейми сорвётся и упадёт.

– Тесс, с тобой там всё хорошо? Зачем ты звонила Марку? – спрашивает Йен.

– Я… Мне показалось, что я его увидела. Я в супермаркет пошла. Это не он был, конечно. Но мне так захотелось услышать его голос. – Замолкаю, оглядываюсь. Вокруг меня столпились покупатели с тележками. Стоят и смотрят на меня. И работница магазина пришла. Устроила тут не пойми что своей беготнёй.

– Ты где? – спрашивает Йен. – Давай приеду, отвезу тебя домой. У тебя голос очень грустный.

У меня муж умер, и вдруг я его встречаю в магазине за покупками. Ещё бы не быть грустной. На секунду мне хочется сказать Йену, где я, чтобы он меня забрал, но он вдруг вздыхает, и при этом как-то нетерпеливо, так, что я чувствую, как к щекам приливает кровь.

– Нет… Спасибо. Всё хорошо. Просто не ожидала, что кто-то с телефона Марка ответит.

– Мне очень жаль, Тесс.

– Мне пора. – Кладу трубку, не дожидаясь, что ответит Йен, и кидаю телефон обратно в сумку.

Работница магазина отходит от группы покупателей, глядящих на меня. Идёт, очевидно, ко мне. Подходит, кладёт руку на тележку. Ей на вид под пятьдесят, тёмно-русые волосы собраны в нетугой хвостик, тональник забился в морщинки вокруг глаз.