Похитители тьмы - Ричард Дейч Страница 12

— Стамбул, — повторил Майкл, и звук его голоса замер в воздухе. Он обменялся с Бушем озабоченными взглядами.

— Прекрасный город, — со всей серьезностью произнес Симон.

— Хорошо, — смягчился, наконец, Сент-Пьер. — Рим или Стамбул, нам все равно придется садиться в Азербайджане на дозаправку.

— В Азербайджане? — Голос Буша прозвучал озабоченно, он подался вперед.

— Если ты не предпочитаешь Тегеран. Но думаю, там тебя ждет менее теплый прием. — Сент-Пьер повернулся к Кэтрин, которая не произнесла пока ни слова — она заканчивала второй сандвич и допивала бутылку воды. — Тебе принести еще еды?

— Самолет в тридцать пять миллионов долларов… — сказала она скорее обвинительным тоном, чем в качестве поверхностного комментария. Лицо ее оставалось покрытым грязью и кровью, спутанные светлые волосы прилипли к лицу.

— Ты не об этом думаешь.

— Да, ты прав, — скептически произнесла КК. — Как ты нас нашел, черт побери?

— Можешь поблагодарить за это моего отца, которому, кстати, все это и принадлежит, — ответил Майкл, при этом он сделал движение рукой, обозначая самолет и еду. — Ему позвонили из Ватикана — там получили анонимные сведения, что Симон находится в «Хироне». — Он помедлил, переводя взгляд с Симона на КК. — Есть какие-нибудь соображения по поводу мистера Анонима или почему они позвонили моему отцу?

— Ни малейших, — сказал Беллатори, покачав головой и даже не поднимая глаз, — он накладывал шов на рану у себя на руке.

Кэтрин долго, пристально и безмолвно разглядывала Майкла.

Он не стал выжимать из нее то, чего она не хотела говорить. Иногда ответы требуют терпения и времени.

— Как бы то ни было, он получил фотографию Симона в наручниках, сообщение о казни и приблизительный набросок тюрьмы. Мы получили несколько спутниковых изображений этой территории — и вот пожалуйста…

— Твой отец богат? — спросила КК.

— Можно сказать с прописных букв: БОГАТ, — вставил Буш, подняв брови.

— Но это не то, что ты можешь подумать, — тут же вставил Майкл. — Я не из тех, кто родился с серебряной ложкой во рту.

Кэтрин смущенно смотрела на него.

— Ты говорил, что твой отец — бухгалтер и что он умер несколько лет назад. Точно помню — типичный средний класс. А об этом я ничего не слышала.

— Это долгая история. Если вкратце, то меня усыновили. Когда мои приемные родители умерли, я встретил своего настоящего отца, который в свое время от меня отказался. Мы с ним сильно подружились за последний год. Он позволил мне позаимствовать у него эту игрушку… даже категорически настоял.

— Почему ты думаешь, что эта история долгая? — спросила КК, оглядывая салон.

— История всегда дольше, чем кажется на первый взгляд, — последовал ответ. — Но я думаю, ты знаешь это не хуже меня.

Девушка выдержала взгляд, потом сменила тему:

— Я тут смогу где-нибудь привести себя в порядок?

— Конечно.

— А сестре могу позвонить?

— Звони с телефона в спальне — там будет удобнее. Сможешь посекретничать.

Сент-Пьер повел ее по самолету — через гостиную, по кухне, и, наконец, они оказались в главной спальне. Хотя размеры помещения невелики, здесь стояла огромная двуспальная кровать. Сама же комната была декорирована как номер старой гостиницы в Новой Англии: белые кружевные занавесы и покрывало, дубовая мебель. Маленькая дверь вела в ванную.

— Давление воды в душе слабое — имей в виду. — Майкл показал на черный спортивный костюм на кровати. — У меня в сумке еще кое-какая одежда. Бери, что сочтешь нужным.

Кэтрин, непривычная к такому богатству и удобству, молча оглядывала помещение.

— И не забудь набрать код страны, — сказал Майкл, показывая на телефон на стене у кровати.

— Спасибо.

Несколько мгновений прошло в тягучем молчании. Впервые оказавшись наедине после спасения, они смотрели друг на друга и чувствовали себя так же неловко, как в день знакомства. Никто из них не произносил ни слова, лишь лица выдавали, что они стараются скрыть эмоции. Майкла одолевали противоречивые желания: с одной стороны, он хотел обнять ее и крепко прижать к себе, а с другой — встряхнуть хорошенько за то, что Кэтрин ввязалась в такую историю и лгала ему. Они совсем недавно были так близки, так крепко связаны, и все это теперь оказалось уничтожено ядом обмана, сделавшего их чужими людьми.

КК, не сказав ни слова, вышла в ванную и закрыла за собой дверь.

Майкл развернулся, прошел назад по самолету и сел за столом против Беллатори.

— Она — вор… Ты познакомил меня с вором.

— Очень хороший вор, — ответил друг, закончивший накладывать шов.

Услышав это, Майкл испытал укол профессиональной ревности.

— Я давно знаю ее, — продолжил Симон. — Она замечательнейшая из людей. Ей досталось много боли в жизни. У нее никого нет. И нужно, наконец, обрести тихую гавань и поставить себя на первое место. Поэтому я вас и познакомил. Вы двое так похожи — вы еще не отдали в этом себе отчета.

— Что? — Майкл с сомнением покачал головой. — Это смешно.

К ним повернулся Буш.

— Ты просто зол.

— Это ты прав. Я чертовски зол.

— Из-за того, что она не сказала тебе о своей профессии, потому что скрыла кое-что от тебя. Но так же и ты скрывал кое-что от Мэри, когда та была жива. — Пол склонил голову, произнося это увещевание. — Ты так и не сказал жене, чем зарабатывал на жизнь до брака. И, кстати, во время того замечательного месяца, который вы провели вместе, в какой именно момент ты сообщил КК, что когда-то был — или, точнее сказать, до сих пор остаешься — вором? Ты ненавидишь себя самого. — Буш рассмеялся.

Майкл повернулся к Симону, который наклонил голову, соглашаясь с Полом.

— У вас, ребята, одно дерьмо в голове.

— Да прекрати ты злиться на мир, — сказал Буш, подначивая друга. — Неужели ты из-за такой мелочи будешь портить себе жизнь?

— Что? — Сент-Пьер пытался скрыть нервный смех.

Пол был неким подобием нравственного барометра, и Майкла он знал лучше, чем тот знал себя самого. Когда по службе он надзирал за условно освобожденным, то проник в его душу и разум; так он там и остался. Между ними установились братские отношения; они могли разругаться в прах, а пять минут спустя попивать пиво и смеяться над своей ссорой. Хотя Майкл и злился, но понимал, что по большому счету Буш прав.

— Она — это ты в юбке, — бывший полицейский рассмеялся. — А ты, глядя в зеркало, начинаешь раздражаться.

Кэтрин сидела на кровати в спальне, расположенной в хвосте самолета, завернувшись после душа в белое полотенце. Давление воды и вправду оказалось низким, но это не имело значения: горячая вода смыла остатки ночного кошмара, оставшегося, к счастью, позади.