Первый всадник - Джон Кейз Страница 12

Архангельск, 23 марта 1998 года

Фрэнк Дейли был уже на полпути из Москвы в Мурманск, когда «Ил-86» задрожал мелкой дрожью. Фрэнк поднял глаза от экрана ноутбука и посмотрел в иллюминатор. Вокруг было облако, почти не пропускавшее света, даже крыло растворилось в тумане.

Дрожь постепенно усилилась, превратившись сначала в мерную вибрацию, а затем и в тряску. Фрэнк засунул компьютер в сумку, запихнул ее под сиденье и судорожно вцепился в подлокотники. «Это я виноват, мы сейчас упадем, обязательно упадем, потому что я играл в „DOOM“, вместо того чтобы готовить материал, а бог ветра не жалует лодырей».

Вот только…

Он не верил ни в каких богов. Разве что в крайних случаях. Например, когда в десяти километрах над землей попадаешь в ураган.

Самолет внезапно накренился. «Нечего играть в „DOOM“ в самолете! И чем я только думал?!» Дейли постучал по креслу — сначала три раза, потом еще три. Он давно забыл, откуда взялась эта привычка, но от черных кошек она до сих пор исправно помогала. И от разбитых зеркал тоже.

И от авиакатастроф.

Своего рода молитва, один из последних отголосков католического воспитания.

Его сосед, солидный усатый мужчина, ойкнул в ужасе, на удивление по-женски, и закрыл лицо руками. Небо почернело, а над головой замигали зловещие красные надписи: «Не курить! Пристегните ремни! Готовьтесь к смерти!» Где-то со звоном опрокинулся столик с напитками, кто-то закричал. Самолет начало бешено швырять из стороны в сторону.

Так продолжалось долгих десять минут. Воздух в пассажирском отсеке густо пропитался запахом рвоты. По проходу катились бутылки, на головы сыпались сумки и чемоданы из открывшихся ящиков, повсюду слышались возгласы боли и ругательства.

Наконец самолет выровнялся и повернул на восток. Многие рыдали, где-то сзади мужской голос нестерпимо громко повторял молитву на незнакомом языке. От запаха спирта и рвотных масс кружилась голова. Стюардессы деловито наводили порядок: осматривали пострадавших, успокаивали остальных и распихивали по местам вывалившийся багаж.

Полчаса спустя, когда самолет шлепнулся на посадочную полосу, пару раз подпрыгнул и наконец остановился, раздались вымученные аплодисменты. За иллюминатором валил снег. Вдалеке виднелось табло, испещренное русскими буквами.

— Где мы? — произнес Дейли, ни к кому не обращаясь.

Ответ донесся спереди, из прохода. Побагровевший австралиец крикнул ему, заглушая вопли разоравшегося младенца:

— В Архангельске, приятель! В Архангельске, чтоб ему пусто было!

Целый час Дейли провел, выясняя, когда следующий рейс на Мурманск, пока не убедился, что этого никто не знает. Оператор Аэрофлота десять минут наводила какие-то справки, только чтобы сообщить, что все рейсы отменены.

— По погодным условиям, — поделилась она потрясающей новостью.

— И как же мне добраться до Мурманска? — поинтересовался Дейли. — Мне очень нужно туда попасть.

Она пожала плечами и записала ему телефоны турагентств «Интуриста» и «Спутника», где «предложат билеты на железную дорогу».

У единственного телефона-автомата выстроились пять человек. Дейли отправился ловить такси. К немалому его удивлению, оно нашлось почти сразу: черная «Волга» с помятым крылом. Печка обдувала колени почему-то прохладным воздухом.

— По-английски говоришь?

— Да, — ответил шофер, посмотрев на него в зеркальце заднего вида. — Я все говорю.

— До Мурманска далеко?

— Примерно пятьсот, — пожал плечами шофер.

— Пятьсот чего, миль?

— Долларов. Рублей. Километров. Не важно. Туда не попадешь.

— Но мне нужно туда попасть!

— Значит, попадешь, — хохотнул шофер. — Только не сегодня.

— Но я…

Шофер расплылся в улыбке и подмигнул в зеркало:

— Добро пожаловать в Архангельск. Архангельск — ворота Северного полюса.

К половине пятого вечера они добрались до центра города, где находился офис агентства «Спутник». Было уже темно. Впрочем, неудивительно: судя по путеводителю, который Дейли принялся листать от скуки, от Архангельска до Полярного круга всего тридцать миль.

Сначала у него еще оставалась слабая надежда. Барышня из агентства бросала в его сторону ободряющие взгляды, набирая один за другим телефонные номера. На секунду она вроде бы встрепенулась, и в отработанной профессиональной улыбке даже возник намек на теплоту.

Затем ее лицо нахмурилось, и улыбка исчезла. Девушка огорченно прищелкнула языком и положила трубку.

— Железная дорога перекрыта и на Мурманск, и на Москву. Знаете, у нас…

— Знаю. Ураган.

— Да. Очень сильный снег. Извините, вам придется переждать здесь день или два.

Дейли застонал, но делать было нечего.

— Вы хотя бы номер в отеле можете забронировать?

— Нет, только билеты.

Вероятно, вид у Дейли стал совсем убитым. Так или иначе, девица сжалилась. Ее взгляд скользнул по дорогим ботинкам и пуховику и остановился на облезлом уродливом ранце цвета хаки с пластиковыми застежками, которые тщетно делали вид, что они из кожи.