Телохранитель - Деон Мейер Страница 12

В сумерках мы дошли до ресторана под названием «Осоед». Здесь все помещения, как я заметил, назывались в честь различных видов хищных птиц. Мне показалось, что Эмма чем-то подавлена. Вчера в Херманусе за ужином она почти не подавала голоса. Может, она жаворонок, а может, на нее так действует жара.

Когда мы уселись за столик, на котором горела свеча, она сказала:

— Наверное, вы очень голодны, Леммер.

— Против еды я бы не возражал.

Официант принес нам меню и винную карту.

— Иногда, — сказала она, передавая мне винную карту, — я забываю о еде. Если хотите, выпейте вина.

— Нет, спасибо.

Она долго и без всякого энтузиазма изучала меню.

— Мне только салат, греческий, — обратилась она к официанту. Я заказал бутылку минеральной воды, которая здесь стоила как малолитражка, и филе из говяжьей вырезки под перечным соусом с картофельным пюре. Мы огляделись. В зале сидели и другие посетители — в основном иностранцы средних лет группками по два-четыре человека. Эмма вынула белую льняную салфетку из кольца под слоновую кость. Потом принялась вертеть кольцо в руке, разглядывая вырезанный на нем тонкий лиственный орнамент.

— Извините меня за мою несдержанность, — сказала она вдруг, вскидывая голову. — Когда я увидела антилоп импала…

Я вспомнил миг, когда она закрыла рот ладонью.

Она снова опустила голову и принялась вертеть в руке кольцо от салфетки.

— У нас была ферма-заказник в Уотерберге. Мой отец… — Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, стараясь сохранить спокойствие — видимо, за словами крылось слишком много эмоций. — Ферма небольшая, всего три тысячи гектаров, просто кусок земли, где паслись антилопы. Мы приезжали туда по выходным. Папа говорил, что купил ферму в основном для нас, детей, чтобы мы не росли совсем уж городскими. Чтобы знали, как трава растет. Когда мы приезжали на ферму, Якобуса днями не бывало дома. Он и спал под открытым небом, и гулял — можно сказать, жил там… Там у него всегда было двое или трое друзей, но под вечер, на закате, он всегда приходил и брал меня с собой. Тогда мне, наверное, было лет девять-десять, а он только что закончил школу. Но он не стеснялся гулять с младшей сестренкой. Он знал, где можно найти антилоп. Все их стада. Спрашивал меня: «Сестренка, кого ты сегодня хочешь увидеть?» Потом рассказывал мне об антилопах. Какие у них повадки, что они делают. И о птицах. Мне пришлось выучить все их названия. Мне было забавно, но я всегда чувствовала себя немножко виноватой, потому что я была не такая, как он. Похоже, он оживал, только когда был на ферме. А мне не всегда хотелось туда ехать, не каждые выходные, не каждые каникулы..

Эмма снова замолчала и молчала до тех пор, пока нам не принесли еду. Я с жадностью накинулся на мясо. Она поковырялась вилкой в салате и отодвинула тарелку.

— Отец… так и не смирился с тем, что Якобуса не нашли. Может быть, ему было бы легче, если бы… нашли тело. Хотя бы что-то… — Она взяла с колен салфетку и прижала ее к губам. — Ферму он продал. Когда больше не осталось надежды. Он никогда не говорил с нами о случившемся; просто однажды пришел домой и сказал, что ферма продана… это был первый раз… сегодня я увидела антилопу в первый раз с тех пор… как погиб Якобус.

Я ничего не ответил. На мою способность сочувствовать нельзя полагаться. Я сидел как истукан, сознавая, что мне дарована особая привилегия. Просто я оказался единственным доступным слушателем.

Эмма снова взяла кольцо от салфетки.

— Я… Вчера ночью я думала, что, наверное, совершила большую ошибку, может быть, мне просто так хочется сохранить какую-то память о Якобусе, что я не способна относиться к произошедшему бесстрастно. Как я могу быть уверена в том, что у меня не разыгралась фантазия? Я скучаю по ним, Леммер. Мне их всех очень недостает — брата, мамы, папы. Всем нужна семья. Возможно, и сюда я приехала в поиске семьи? На самом ли деле человек, которого показывали по телевизору, похож на Якобуса? Я ни в чем не уверена. Но ведь не только… Был еще телефонный звонок… Если вы спросите, что точно говорил тот человек, что конкретно я услышала? В такие минуты понимаешь, для чего тебе нужен отец. Его можно спросить: «Папа, так правильно? Так можно поступать?»

Моя тарелка опустела. Я облегченно положил нож и вилку. Теперь мне не придется чувствовать себя виноватым из-за того, что я наслаждаюсь вкусной едой в то время, как она борется с захлестнувшими ее чувствами. Но и ответить на ее вопрос я тоже не мог. Поэтому сказал: