Счет по головам - Дэвид Марусек Страница 12

Но когда я добежал до писсуара, у меня ничего не вышло. Мне казалось, что я сейчас лопну. Я стал глубоко дышать, чтобы успокоиться. Когда из меня все-таки полилось, то конца этому не было. Сколько, собственно, литров помещается в пузыре? Моча была вязкой, мутной, с тусклым металлическим блеском, точно к ней подмешали алюминиевый порошок. Тому, что Внукор закачал в меня, предстояло выходить наружу несколько суток. Слава богу, хоть крови не видно. Однако я чувствовал жжение, а как только вымыл руки, мне захотелось опять.

На моем этаже пояс не смог открыть дверь квартиры — пришлось просить, чтобы она впустила меня. Дверь меня не узнала, но Кабинет разрешил ей открыться. В квартире разило дезинфекцией. Я заглядывал во все комнаты и звал Элинор. Мне только сейчас пришло в голову, что ее может не оказаться дома.

— Я тут, — отозвалась она.

Идя на голос, я повернул в гостиную, но вместо Элинор на диване сидел ее пожилой стерильный двойник, директриса Кабинета. По бокам от нее расположились юристка в черном костюме и шеф охраны с всегдашней зубастой улыбкой.

— Это что еще за хреново заседание Кабинета? — осведомился я. — Где Элинор?

— Присядьте, пожалуйста, Сэм. — Директриса по-деловому указала мне кресло напротив. — Нам нужно многое обсудить.

— Обсудите это между собой. Где Элинор? — Теперь я был уверен, что она сбежала. Как улепетнула из кафе, так до сих пор и не остановилась — а трех своих приспешников оставила здесь, чтобы они сообщили мне эту новость.

— Элинор у себя в спальне, но она…

Я, не слушая, затрусил по коридору и нашел спальню запертой.

— Дверь, откройся!

— Доступ возможен только для жильцов этой квартиры, — монотонно ответила дверь.

— Я и есть жилец, идиотка. — Я грохнул по ней кулаком. — Элинор, открой! Это я, Сэм!

Не дождавшись ответа, я вернулся в гостиную.

— Какого хрена здесь происходит?

— Сэм, — сказала директриса, — Элинор увидится с вами через несколько минут, но не раньше, чем…

— Элинор! — заорал я, поворачиваясь поочередно ко всем камерам гостиной. — Я знаю, ты меня видишь. Выходи, поговорить надо. Мне нужна ты, а не эти куклы.

— Сэм, — ответила она сзади. Нет, не она. Меня опять обмануло их сходство. Директриса сложила руки, как сердитая Эл, и сдвинула брови. Я подумал, уж не проецирует ли Эл себя через нее, так все было похоже. — Возьми себя, пожалуйста, в руки и сядь. Поговорим о том, что с тобой случилось.

Последние слова она произнесла примирительным тоном, но я на него не клюнул.

— Случилось? Вот, значит, как это у нас называется? Скажу тебе так: никакой это не случай, а самое настоящее нападение. Насилие!

— Извините, — подала голос юристка, — но выражение «несчастный случай» мы используем как юридический термин. Согласно предварительной договоренности обеих сторон…

Я повернулся и вышел — опять в туалет. Он, к счастью, впустил меня сразу. Я знал, что веду себя плохо, но ничего не мог поделать с собой. С одной стороны, я был благодарен, что Элинор еще здесь, что она не ушла от меня. С другой, меня одолевали злость и обида. Мне хотелось одного: обнять ее, и чтобы она тоже меня обняла. Сейчас я нуждался в этом больше, чем за всю мою взрослую жизнь. Я не желал тратить время на голиков. Хотя и ее можно было понять. Она сильно напугана. Думает, может быть, что я заражен, а я ничего не сделал, чтобы ее успокоить. Надо и вправду взять себя в руки.

Жжение в уретре сделалось еще сильнее, во рту пересохло. Я набрал из крана воды и стал пить стакан за стаканом, удивляясь собственной жажде. Потом умылся. Холодная вода подействовала так приятно, что я сорвал с себя внукоровскую одежду и стал под душ. Это оживило меня, подкрепило. Я не захотел одеваться опять, обмотался полотенцем и пошел в свою спальню. Там меня встретило полное запустение. Ни мебели, ни ковров, даже краску со стен ободрали. Я вернулся в гостиную и велел голикам передать Элинор, чтобы дала мне что-нибудь надеть. Пообещал, что не стану врываться к ней, когда она откроет дверь спальни.

— Вся ваша одежда конфискована Внутренним Корпусом, — сообщила директриса, — но Фред принесет вам что-нибудь из своего.

Не успел я спросить, кто такой Фред, из запасной спальни, которую я использовал для перелетов в Чикаго, вышел здоровенный мужик, расс. В коричнево-синем скафе, с коричневым купальным халатом на руке. Копия своего клон-брата там, в Юте — во всем, кроме формы.

— Это Фред, — представила директриса. — Его назначили…

— Чего? — завопил я. — Эл боится, что я передушу ее голиков? Выломаю ее дверь?

— Ничего подобного Элинор не думает. Фред назначен Советом Трех Дисциплин.

— Мне он здесь не нужен. Отправьте его обратно. Уходи, Фред.

Рacс невозмутимо протянул мне халат.

— Боюсь, что Фред будет служить у нас, пока Элинор занимает пост советника, — ответила директриса. — Ни от нее, ни от вас это не зависит.

— Только мне на глаза не попадайся, — бросил я, пролетев мимо расса в ванную. Там в шкафу нашелся халат Элинор. Тесноват, но ладно, сойдет.

В гостиной я плюхнулся в кресло лицом к Кабинету.

— Ну, сел. Чего надо-то?

— Уже лучше. — Директриса откинулась назад и расслабилась, точь-в-точь Эл. — Для начала позвольте проинформировать вас о событиях на данный момент.

— Непременно проинформируйте. Директриса предоставила слово юристке.

— Вчера утром, в четверг, третьего апреля, — начала та, — ровно в 10.47 по местному времени, вы, Самсон П. Харджер, находясь в кафе «Четыре угла», Блумингтон, Индиана, были протестированы анализатором Внутреннего Корпуса, модель 890 АЛ. Анализатор обнаружил несоответствие с постановлениями Внутреннего Корпуса от 2014, 2064 и 2087 годов. Последовавшие за этим процедуры…

— Человеческим языком, пожалуйста, — попросил я.

— Вас протестировал слизняк, мар Харджер, — пояснил мужественным баритоном начальник охраны. — Анализ был плохой, и вас замели.

— За что? Что у меня было не так?

— Да много всего. Вас зашкалило по всем показателям. Неодинаковая ДНК в десяти взятых для анализа кожных клетках. Какая-то МОБИ, обнаруженная в крови. Гены-маркеры, не соответствующие записи в Национальном Регистре. Зато с данными известного террориста, находящегося в розыске, вы совпали тютелька в тютельку. И с данными человека, умершего двадцать три года назад.

— Это же просто смешно! Как мог слизняк засечь все это за один раз?

— Внукор тоже хотел это знать. Поэтому вас разобрали на части.

— Чего?

— Любой из названных факторов давал им право на это. Разбираться с чувством с толком у них терпения не хватило, вот они и накачали в вас столько всякого, что бассейн можно наполнить.