Папина дочка - Мэри Хиггинс Кларк Страница 11

Гамильтон повернулся к Уиллу Небелзу.

— Уилл, не могли бы вы повторить перед журналистами то же, что рассказали мистеру Берну?

Небелз нервно переступил с ноги на ногу. Ему было явно неуютно в галстуке, рубашке и костюме, которые на него надели — в этом я не сомневалась — специально для конференции. Старый трюк защиты, который я уже сотни раз видела на суде. Одеть подзащитного как можно приличней, подстричь, убедиться, что он гладко выбрит, выдать галстук и рубашку, пусть даже ваш клиент никогда в жизни не застегивал на ней верхней пуговицы. Тот же фокус срабатывал и со свидетелями защиты.

— Мне очень тяжело, — начал хриплым голосом Небелз.

Я отметила, какой он худой и бледный, и подумала, не болен ли он. Я его помнила очень смутно, но когда он ремонтировал что-нибудь у нас в доме, то всегда казался мне крепким и здоровым.

— Я жил с этим очень долго, и когда писатель заговорил со мной об этом деле, я понял, что не могу больше молчать.

Затем Небелз выдал ту же историю, что передавали по радио. Он видел, как Пол Штройбел на машине Роба Вестерфилда подъехал к гаражу-"убежищу" и вошел внутрь с каким-то тяжелым предметом в руке. Конечно же, Уилл намекал на домкрат, найденный в багажнике машины Вестерфилда, тот самый, которым проломили голову Андреа.

Затем заговорил Винсент Вестерфилд.

— Двадцать два года мой сын провел в тюремной камере с самыми закоренелыми преступниками. И все это время он отрицал свою причастность к этому ужасному убийству. В тот вечер он поехал в кино. Он припарковался на заправке неподалеку от кинотеатра. На этой заправке всегда обслуживались автомобили нашей семьи, так что изготовить запасной ключ к машине Роба было несложно. В этот сервисный центр за последние несколько месяцев мой сын обращался как минимум три раза, чтобы устранить мелкие неисправности. Тем вечером там работал Пол Штройбел. Заправка закрывалась в семь, но он все еще ремонтировал какую-то машину во внутреннем гараже. Роб попросил у Пола разрешения оставить автомобиль на стоянке, пока он будет в кино. Мы знаем, что Пол всегда отрицал такой ход событий, но теперь у нас есть доказательства того, что он лгал. Пока мой сын смотрел фильм, Штройбел взял его машину, поехал в так называемое «убежище» и убил девушку.

Винсент выпрямился, его голос зазвучал громче и глубже.

— Мой сын подпадает под досрочное освобождение. Судя по всему, его выпустят из тюрьмы. Но этого мало. На основании только что полученной информации мы будем требовать пересмотра дела. И мы верим, что на этот раз Роб будет признан невиновным, а Пол Штройбел, настоящий убийца, предстанет перед судом и сядет за решетку до конца своих дней.

Я смотрела пресс-конференцию по телевизору, который стоял в небольшой гостиной на первом этаже отеля. Весь этот фарс привел меня в такое бешенство, что я хотела уже запустить чем-нибудь в экран. Роб Вестерфилд в беспроигрышной позиции. Даже если его опять признают виновным, то уже не посадят — он отбыл свой срок. Если же оправдают, то штат вряд ли начнет дело против Пола Штройбела на основании показаний такого сомнительного свидетеля, как Уилл Небелз. Однако в глазах общественности Пол станет убийцей.

Наверное, не одна я слышала об этой конференции — стоило мне включить телевизор, как все стали подтягиваться в гостиную.

Первым прервал молчание администратор:

— Пол Штройбел? Что за чушь, бедный парень и мухи не обидит!

— Не знаю, многие уверены, что он сделал кое-что похуже, — возразила одна из официанток, работавших в столовой. — Меня здесь не было, когда все это произошло, но слухами земля полнится. Знали бы вы, сколько людей считают, что Роб Вестерфилд невиновен.

Тем временем участники пресс-конференции засыпали Уилла Небелза вопросами:

— Вы понимаете, что можете сесть в тюрьму за взлом и дачу ложных показаний? — спросил один из репортеров.

— Разрешите я отвечу на ваш вопрос, — вмешался Гамильтон. — Срок давности преступления уже истек. Тюремное заключение мистеру Небелзу не грозит, и сейчас он хочет одного — восстановить справедливость. Он не знал, что Андреа Кавано в ту ночь была в гараже. Не знал он и что с ней произошло. И когда мистер Небелз понял, что из-за своих показаний может стать одним из подозреваемых в убийстве, то, к сожалению, запаниковал и решил промолчать.

— Вам пообещали денег за это свидетельство, мистер Небелз? — вставил другой журналист.

Ну прямо мой вопрос, подумала я. И снова вмешался Гамильтон:

— Конечно, нет.

Решится ли мистер Небелз играть в этом спектакле до конца?

— Мистер Небелз уже сделал заявление в прокуратуру?

— Еще нет. Мы решили ознакомить с показаниями мистера Небелза беспристрастно настроенных граждан до того, как его слова будут рассмотрены в прокуратуре. Дело в том, что — страшно и сказать — если бы Андреа Кавано подверглась сексуальному надругательству, то Роба Вестерфилда давным-давно бы выпустили из тюрьмы на основе анализа ДНК. Без сомнений, он стал жертвой собственной ответственности. Андреа умоляла его встретиться в «убежище». Она рассказала Робу по телефону, что согласилась пойти на танцы с Полом Штройбелом, только потому, что не сомневалась, что такой видный молодой человек, как Роб Вестерфилд, точно не станет ревновать к какому-то Полу. Андреа Кавано буквально преследовала Роба. Она постоянно ему названивала. Но ему было все равно, с кем она встречается. Андреа была доступной девушкой, особой легкого поведения, которую интересовали только мальчики.

Какая грязная ложь! Меня передернуло от возмущения.

— Единственная ошибка Роба — что он поддался панике, когда нашел тело Андреа Кавано. Он поехал домой, даже не подозревая о том, что в его машине лежит орудие убийства, а кровь Андреа уже впиталась в багажник. Роб был настолько испуган, что в ту же ночь сунул брюки, рубашку и пиджак в стиральную машину.

Но не настолько, чтобы положить туда гору отбеливателя, в надежде вывести пятна крови, подумала я.

Камеру перевели на журналиста Си-эн-эн.

— Вместе с нами из своего дома в Олдхэме эту трансляцию смотрит детектив в отставке Маркус Лонго. Мистер Лонго, что вы думаете о заявлении мистера Небелза?

— Это чистая фальсификация. Роба Вестерфилда признали виновным в убийстве, потому что он виновен в убийстве. Я понимаю горе его семьи, но подобная попытка свалить всю ответственность на невинного человека с умственными проблемами просто отвратительна.

Браво, подумала я, живо вспоминая, как много лет назад мы с детективом Лонго сидели в гостиной и он объяснял мне, почему я должна выдать секрет Андреа.

Сейчас этому мужчине с вытянутым лицом, тяжелыми темными бровями, римским носом и остатками волос, серо-пепельной дымкой обрамляющих голову, перевалило уже за шестьдесят. При этом весь его внешний вид исполнен такого чувства собственного достоинства, что весь разыгранный перед нами цирк казался еще более нелепым.