Перед падением - Ной Хоули Страница 11

– Ты герой, – ободряюще улыбается Скотт. – Ты настоящий герой, парень.

Скотт чувствует, как с каждой каплей жидкости, поступающей в его организм из укрепленного на штативе пакета, он оживает. Ощущение, что вот-вот потеряет сознание, быстро проходит.

– Я собираюсь ввести вам обоим легкий седативный препарат, – сообщает врач. – Вы долгое время находились в стрессовой ситуации. Будет неплохо, если вы оба немного успокоитесь.

– Я в полном порядке, – заверяет доктора Скотт. – Займитесь в первую очередь ребенком.

Врач не видит смысла спорить с ним. Сестра вводит иглу в эластичную трубку капельницы мальчика.

– Тебе надо немного отдохнуть, – говорит ему Скотт. Я буду здесь, рядом. Разве что выйду куда-нибудь на минутку, но сразу же вернусь. Договорились?

Мальчик в очередной раз кивает. Скотт гладит его по голове. Он вспоминает, как в девятилетнем возрасте упал с дерева и сломал ногу. В больнице он держался молодцом, но, когда в палату вошел его отец, Скотт позорно разревелся. Что же касается спасенного им мальчика, то его родители почти наверняка погибли. Это означало, что они не придут навестить сына, а следовательно, у него не будет возможности расслабиться и дать волю слезам.

– Вот и хорошо, – пробормотал Скотт, увидев, что глаза мальчика понемногу закрываются. – Ты просто молодчина.

После того как ребенок заснул, Скотта в инвалидном кресле отвозят в другой смотровой кабинет. Там его кладут на носилки. Он совсем не может двигать левой рукой. Плечевой сустав словно заклинило.

– Как вы себя чувствуете? – спрашивает врач. На вид ему лет тридцать восемь. Кожу в уголках глаз прорезают лучики мелких морщинок – так бывает у людей, которые много улыбаются.

– Знаете, – отвечает Скотт, – мне кажется, что все вокруг начинает вращаться.

Доктор быстро проводит поверхностный осмотр, проверяя, есть ли на теле пациента раны или гематомы.

– Вы в самом деле плыли всю ночь в полной темноте?

Скотт кивает.

– Вы вообще что-нибудь помните?

– Немногое.

Доктор светит фонариком ему в глаза.

– Головой обо что-нибудь ударялись?

– Не помню. Наверное. Видите ли, самолет упал в воду…

Свет фонарика на секунду ослепляет Скотта. Доктор удовлетворенно хмыкает.

– Ну, ваши глазные рефлексы в порядке. Полагаю, сотрясения мозга у вас нет.

– Мне кажется, я не смог бы плыть всю ночь с сотрясением мозга.

– Пожалуй, вы правы, – соглашается врач, немного подумав.

Теперь, когда ему снова тепло, а в обезвоженный организм поступает жидкость, Скотт вспоминает о существовании остального мира. О том, что на свете есть разные страны и народы, миллионы людей продолжают жить своей обыденной жизнью, есть телевидение и Интернет. Он думает о том, что его трехлапый пес, оставленный на попечение соседа, мог никогда больше не увидеть своего хозяина, который часто подкармливал его под столом кусочками мяса в дополнение к обычному рациону. Почувствовав, как его глаза наполняются слезами, Скотт встряхивает головой.

– Что говорят в новостях? – интересуется он.

– Немного. Что самолет взлетел вчера примерно в десять вечера. Служба авиаконтроля видела его на экранах своих радаров около пятнадцати минут, а потом он исчез. Сигнал бедствия борт не подавал. Была надежда, что произошел отказ радиосвязи, а самолет совершил где-нибудь вынужденную посадку. Но потом с какой-то рыбацкой лодки на воде заметили обломок крыла.

На какое-то время Скотт снова мысленно оказывается в чернильной темноте океана, освещаемой оранжевыми отблесками пламени.

– А есть… другие выжившие? – спрашивает он.

Доктор отрицательно качает головой. Он полностью поглощен осмотром плеча Скотта.

– Вот так больно? – Он осторожно приподнимает руку пациента.

В тело Скотта словно вонзается раскаленный нож. Он невольно издает громкий вопль.

– Нужно сделать рентгеновский снимок и томографию, – говорит врач, обращаясь к медсестре. – Я хочу убедиться, что нет внутреннего кровотечения.

Затем он кладет руку на предплечье Скотта.

– Вы спасли мальчику жизнь, – восхищенно объявляет доктор. – Вы ведь это знаете, верно?

Скотт снова чувствует, как на глаза наворачиваются слезы. В течение нескольких долгих секунд он не в состоянии произнести ни слова.

– Я собираюсь позвонить в полицию, – говорит доктор. – Сообщу им, что вы здесь. Если вам будет что-нибудь нужно, скажите об этом сестре. Я скоро вернусь и проверю, как у вас дела.

Скотт кивает:

– Спасибо.

Доктор некоторое время молча смотрит на него, а потом потрясенно качает головой.

– Черт побери, – произносит он себе под нос и, улыбаясь, выходит из кабинета.

В течение всего следующего часа у Скотта берут всевозможные анализы. Он согревается, температура его тела возвращается к нормальной. В качестве болеутоляющего средства ему дают таблетку викодина. Приняв ее, он погружается в сладкое полузабытье. Выясняется, что плечо у него вывихнуто, но кости целы. Боль, которую ему причиняет хирург, вправляя сустав, просто чудовищна. Но сразу же после этого Скотт мгновенно ощущает такое облегчение, что некоторое время даже не может поверить в столь быстрое окончание своих мучений.

По настоянию Скотта его отвозят в палату к мальчику. Обычно детей держат в отдельном крыле больницы, но в данном случае персонал решает сделать исключение из общего правила. Когда Скотта в инвалидном кресле вкатывают в палату, ребенок не спит. Он ест желе из пластикового стаканчика.

– Как дела? – интересуется Скотт.

– Круто, – отвечает мальчик и хмурится.

Кровать Скотта стоит у окна. Он с наслаждением ложится на грубые больничные простыни. На другой стороне улицы он видит дома и деревья. По дороге едут машины, и на их ветровых стеклах сверкают солнечные блики. По велосипедной дорожке навстречу движению бежит трусцой какая-то женщина. Неподалеку в небольшом дворике мужчина в голубой бейсболке ухаживает за газоном.

Это кажется невероятным, но жизнь продолжается, словно ничего не случилось.

– Ты хоть поспал немного? – обращается Скотт к мальчику.

Тот неопределенно пожимает плечами и спрашивает:

– А мама еще не приехала?

– Нет, – отвечает Скотт, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. – Работники больницы позвонили твоей тете – у тебя вроде бы есть дядя и тетя, которые живут в Коннектикуте. Они уже едут сюда.

– Тетя Элли, – говорит мальчик и улыбается.

– Она тебе нравится?

– Она смешная.

– Смешная – это хорошо, – задумчиво произносит Скотт и прищуривается. – Вот что, я немного посплю, если ты не против.