Зэка укроет тайга - Евгений Сухов Страница 11

Кубасов осторожно взял фотографию. На переднем плане стоял президент, его невозможно было с кем-то спутать, второго такого человека не было во всей России. Образ, размноженный сотнями тысяч фотографий, чаще всего официальных, где он смотрелся предельно сдержанным и серьезным, ассоциируясь с величием державы, никак не вязался с тем, что он видел сейчас на любительском снимке. Судя по всему, фотография была сделана во время веселого пикника, где президент сидел за раскладным потертым столиком, держа в одной руке шампур с нанизанными на него кусочками мяса и печеными помидорами, и весело, заразительно смеялся. А вот его собеседником был тот самый коротко стриженный незваный гость.

Антон невольно улыбнулся — нечасто можно увидеть столь ликующего человека. А уж президента страны… Хотя как посмотреть, такой же, в сущности, человек, как и прочие.

— Почему он смеется? — вернул Кубасов фотографию.

Уложив снимок обратно в бумажник, гость произнес:

— Ничего особенного, просто я рассказал анекдот, а у нашего президента отличное чувство юмора.

— Хм, судя по тому, что вы здесь, я это уже понял. Хорошо, я соберусь через десять минут.

Все произошло именно так, как и говорили люди президента. С единственной оговоркой — пришлось ехать на предельной скорости, и Антон, не любивший быструю езду на автомобиле, тем более по крутому серпантину, лишь вжимался в кресло, надеясь добраться до конечного пункта целехоньким. Однако поездка не затянулась, вскоре высадились у вертолета, дожидавшегося в предгорье, а оттуда полетели на аэродром, где их уже встречал военный самолет. Так что не оставалось времени даже попить водички.

Отдышаться удалось только в самолете, где механик, взявший на себя обязанности стюарда, накормил его курицей с рисом. Весьма неплохое блюдо, если не считать того, что завтрак с обедом как-то пролетели мимо него. Виталий сидел рядом и, прикрыв глаза, просто дремал, видно, наслаждаясь предоставленным покоем. Поспать Антону так и не удалось, едва он сомкнул глаза, как самолет начал снижаться, и через рваные клочья облаков он увидел узкую речушку, пробивавшуюся через массив леса тонкой темно-синей полоской. Посадка прошла быстрее, чем предполагалось, — шасси жестко стукнулось о бетонную поверхность, и самолет покатил по посадочной полосе, слегка постукивая на неровностях. Вскоре лайнер остановился едва ли не в открытом поле, где вдали просматривались невысокие каменные строения и внушительных размеров ангары.

К трапу, выкрашенному в синий цвет и с обшарпанными прорезиненными ступенями, подкатил «Мерседес» представительского класса. Антон Кубасов невольно хмыкнул: столь значительного уважения к своей скромной персоне он не ожидал. До резиденции, распугивая проблесковыми маячками встречные машины, добрались быстро. Остановились лишь дважды у шлагбаумов перед резиденцией, когда бдительная охрана всякий раз заглядывала в салон и, выслушав короткое объяснение сопровождающего и просмотрев документы, разрешала:

— Проезжайте!

Впереди показалась знаменитая резиденция, утопавшая в зелени, с огромным развевающимся флагом над главным корпусом. Кажется, только сейчас Антон начал осознавать масштаб происходящего. То, что поначалу воспринималось им как маленькое приключение, в действительности оказалось реальностью. Он почувствовал, что его парализовал самый настоящий страх, не было возможности даже пошевелиться, он как будто бы врос в кресло автомобиля.

Машина остановилась, и через узкий проем он увидел высокую коричневую дверь, через которую едва ли не ежедневно выходил президент.

— Я не пойду, — произнес Антон.

— Что? — не понял Виталий.

— Я не пойду! — едва ли не в отчаянии отозвался Кубасов.

— Ты чего это дуришь, парень?! — воскликнул сопровождающий. Теперь его лицо выглядело злобным, даже отталкивающим. От прежнего добродушия не осталось и следа. — Ты хоть знаешь, что говоришь? Ты думаешь, мы с тобой в бирюльки, что ли, будем играть?! Думаешь, мы тебя сюда за тысячи километров привезли, чтобы этот детский лепет выслушивать?!

— Я не знаю, для чего ему нужен! — дрожащим голосом произнес Антон. — Что я ему могу сказать?! Это просто какая-то ошибка! Меня с кем-то перепутали! У президента своих советников полно. Я обыкновенный человек, каких в нашей стране миллионы!

Охрана стояла подле дверей и терпеливо ожидала распоряжений. Достаточно было только пошевелить пальцем, чтобы вытащить парня из салона автомобиля, как пробку из бутылки, и бросить под ноги президенту. Вот только оценит ли тот такие жертвы? Следовало придумать что-нибудь иное. С подобным состоянием Виталий был знаком — даже у самых мужественных людей перед предстоящей встречей с президентом случается паралич воли. Самые выдающиеся мыслители вдруг становятся косноязычными, порой не могут сформулировать даже самую простую мысль, разменивают свой незаурядный интеллект на банальности… Надо признать, что он и сам прошел через подобное состояние, и потребовалось сначала крепко пообтереться в закулисье охраны, чтобы смотреть без боязни в бледно-голубые глаза президента и связно отвечать на обычные вопросы. А тут ничем не примечательный парень с неустойчивой психикой, никогда не помышлявший о чем-то великом, вдруг должен общаться с первым лицом государства. Причем такая ноша обрушилась на него неожиданно, безо всякой подготовки. Такой психологический груз и в самом деле может так вжать в пол, что и не поднимешься.

Сдаваясь, Виталий вернулся в салон и прикрыл за собой дверцу. Почти беззвучно работал кондиционер, остужая разгоряченное лицо. Парня следовало приободрить, в самом деле, не силой же его тащить к президенту!

— Знаешь, Антон, я и сам не знаю, зачем ты ему понадобился, — после некоторого молчания протянул он. — Для всех нас это тоже большая загадка. Может, ты владеешь какими-то секретами? Колись!

— Я ничего не знаю! — воскликнул Антон. — Вся моя жизнь на виду! Я даже и не думал никогда о нем! Я занимаюсь астрофизикой, наукой, очень далекой от политики.

— Соглашусь, это действительно все очень странно. А может, ты того… его незаконнорожденный сын? Бывает и такое. По возрасту ты как раз подходишь ему в сыновья. Сначала такие папаши не думают о своем ребенке, а потом совесть просыпается, вот и он решил тебя поближе к себе пристроить. Глядишь, из этого кабинета министром выйдешь, может, я даже еще под твоим началом буду служить. Не оставишь меня, а? Поможешь пробиться?

— Чего?! У меня есть свои отец и мать! — разозлившись, выкрикнул Антон.

Виталий удовлетворенно кивнул, сумел растормошить, следовательно, не все потеряно.

— Вот и отлично, — серьезно произнес он. — Как ты думаешь, сколько я здесь служу?

— Не знаю, — миролюбиво ответил Кубасов, успокаиваясь.

— Пять лет! Еще при прежнем президенте начинал… По местным меркам, я уже старожил, обычно в охране президента служат года два, потом уходят. Работа непростая, все время на нервах. Это на первый взгляд у нас у всех такие благополучные рожи, в дорогие костюмы, например, одеваемся. А ответственность так давит, что будь здоров! Куда прибыльнее охранять какой-нибудь нефтяной офис или банк! Работы меньше, а денег в несколько раз больше. В выходные всегда дома. А тут в любое время дня и ночи могут выдернуть. Вот ты видел меня на фотографии с президентом…