Девочка из стен - Эй Джей Гнюзи Страница 11
Девочка из стен - Эй Джей Гнюзи читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
Воскресные работы Мейсонов подошли к завершению — или, даже скорее, как обычно, к открытому финалу, — и каждый отправился своей дорогой. Мистер Ник — отдыхать в своем кабинете наверху, миссис Лора — почитать на заднем крыльце, а мальчики — по спальням. Дверь за Маршаллом тут же захлопнулась, Эдди же просто притворил свою. К ночи в доме становилось тихо. Не скрежетала перетаскиваемая из комнаты в комнату стремянка, не ревела в гараже настольная пила. Даже заляпанный краской радиоприемник в коридоре торжественно замолкал.
Этим вечером Мейсоны, казалось, вовсе перестали обращать внимание на звуки, которые изрыгал дом в полнейшей тишине. Голоса пары верховых, совершавших ночную прогулку по дамбе, звучали так громко, словно доносились изнутри дома, из какой-нибудь пустой комнаты или чулана. Полы и потолки иногда поскрипывали, будто сами по себе. Прикорнув на диване в гостиной, сквозь сон можно было расслышать прошмыгнувшие где-то в доме шаги — и тут же списать это на перестукивание веток по обшивке дома или биение собственного сердца.
Но девочка тоже их слышала. В ее голове тут же зазмеились мысли: может, в доме был еще один «безбилетник», который, прямо как она, скользил незамеченным из комнаты в комнату? Может, он пришел за ней? Может, не одна она играет в прятки?
Люди пропадают каждый день. Спасатели, друзья, соседи и родственники ищут их — гуляя по дорогам и набережным каналов, наведываясь в их любимые места, заглядывая на катки, в кафе, на детские площадки и потроша фургончики мороженщиков, кружа на вооруженных дальним светом машинах по ночным паркам… Люди пропадают каждый день. А вот находятся — не каждый. Если вообще находятся.
Но пропасть без вести не всегда значит исчезнуть.
Например, родные — дедушка в Миннесоте, тетя в Висконсине, троюродный брат в Иллинойсе — узнают, что их внучка и племянница пропала. Звонок из Луизианы оповещает их о несчастном случае: родители погибли, девочка провела ночь в приемной семье, которую для нее подыскала опека, — и сбежала. После себя она оставила только распахнутое окно спальни.
Родные в шоке, в панике. Они убиты горем и подавлены. Что им остается? Они отправляются в Луизиану. Из-за зимней непогоды их рейсы задерживаются — тогда они прыгают по машинам. По прибытии они разговаривают с полицией и женщиной из приемной семьи, раздосадованной, но совершенно бесполезной. Они садятся за руль и курсируют по незнакомым улицам города, ездят по дорогам, по которым, как им кажется, родители возили ее, пока были живы. Они идут к ним домой, обыскивают там все, но находят только горящие лампы, все еще ждущие возвращения хозяев. Они не сдаются. Выключают свет и выходят на улицу, в промозглый холод. Поддаваясь ужасающим догадкам, они кидаются обыскивать канавы и переулки. Они заглядывают в окна соседних домов, надеясь, что вот-вот в их угрюмых серых отблесках возникнет ее лицо. Что она улыбнется им, жмурясь от света их фонарей.
Их ноги начинают неметь от холода, болеть и подгибаться. Усталость берет свое. Там, дома, у них своя жизнь. Она продолжается, она кипит. А девочка… Ее просто нет. Они звонят ведущему ее дело офицеру — вдруг у него есть новости? Возможно, они позвонят еще — из дома. Они уезжают, обещая друг другу не прекращать поиски.
Но наблюдая в зеркало заднего вида кажущуюся бесконечной ленту шоссе I-55, вьющегося в их северные штаты, они постепенно свыкаются с неизбежной, неумолимой мыслью: авария забрала три жизни.
Взрослые числятся погибшими, девочка — пропавшей без вести. Их больше нет.
Жуткое осознание: как легко и просто разом стереть целую семью. Жуткое, но неверное.
Взрослых и вправду больше нет. А вот девочка не пропала — она спряталась.
Домишко, в который они с родителями переехали несколько месяцев назад, своим домом она не считала. Им был старый дом — громоздкий, запутанный, будто лабиринт в детском журнале. Тот, который поминутно пытался развалиться на части. Тот, который хранил множество пока не разгаданных ей тайн. Тот, который хранил воспоминания.
Другие дома были всего лишь коробками из кирпича, дерева, стекла и черепицы. Но этот — этот был чем-то бо́льшим. Каждый день он будил ее, обнимал, баюкал. Подавался ей навстречу, отзывался на прикосновения ее пальцев, прижимался к ее голым ступням.
В то декабрьское утро она попала в дом через библиотечную дверь. Ее ручка болталась, а при повороте — выскакивала под приглашающий щелчок открывшегося замка. У двери были свои взгляды на то, что значит быть запертой. В двойные зимние окна дома настырно стучал холодный ветер. Новые хозяева уехали на каникулы. Она поняла это по лампам, зажигавшимся по таймеру, и по обогревателю, поставленному на прохладные восемнадцать градусов. Рождественская елка почти совсем засохла, игрушки кренили поникшие ветви к полу, угрожая вот-вот свалиться. В мусорном ведре на кухне девочка разыскала пустую упаковку из-под апельсинового сока и наполнила ее проточной водой, чтобы полить умирающее дерево. Она легла на живот и залила воду прямо под срубленный корень — ее папа всегда поступал именно так, чтобы не уколоться об иголки.
За это время нужно было подготовиться: проверить старые проходы в стены и узнать, какие из них все еще существуют. Нужно было заглянуть в бельевую шахту, которую показал ей отец, отыскать щель между досками на чердаке — она видела ее, когда родители ремонтировали мансардный этаж, посмотреть, на месте ли съемная панель в потолке кладовой — за ней были спрятаны старые, вечно протекающие трубы.
Она пробралась в стены и пролезла куда дальше, чем когда-либо. В этих глубинах она не оказывалась даже в самых своих смелых путешествиях, пока родители занимались очередным ремонтом на другом конце дома и не могли наступить на горло ее любознательности прагматичным требованием вернуться в пределы безопасности. Теперь она знала наверняка, как далеко могла зайти.
Она познавала и сугубо практическую сторону дома: петли каких дверей обязательно наябедничают на нее своим заунывным скрипом, докуда слышен смыв унитаза и сколько времени требуется для наполнения бачка. Она научилась, слегка давясь, сдерживать чихание. Она изучила жившую здесь семью: их личные вещи, спрятанные в ящиках, размеры их одежды, мыло, шампуни, дезодоранты и зубные пасты, которыми они пользовались. С каждым часом дом, казалось, разрастался — пока комнаты вовсе не перестали быть комнатами. Каждая была отдельным домом, а между ними вилась дорога коридора. Ну а чердак стал небесным куполом.
Элиза завернулась в стены дома, будто в зимнее пальто. И снимать его не собиралась.
Вечерние часы, после того как Мейсоны оставили пол гостевой спальни в покое на сегодня, Эдди провел в своей комнате за возведением замка. Инструкцию он даже не открыл. Он сидел на ковре — босой, все в тех же потрепанных джинсовых шортах, которые в тот день служили ему рабочими, — и бормотал что-то себе под нос так тихо, что, даже подобравшись к нему вплотную, услышать можно было лишь причмокивания подрагивающих губ. Он разделил детальки Лего по цвету и размеру, разложил их по расставленным вокруг коробкам и начал закладывать фундамент замка.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии