Мертвая бухта - Владимир Колычев Страница 10

И на меня он глянул как на деревенского дурачка, который по простоте своей душевной связался с ненормальной. Посмотрела на меня и девушка. На меня глянула, на мать, что-то взвесила там себе в уме и снова села за руль. Марта нажала на кнопку брелока, ворота открылись, и машина заехала во двор. Следом за ней скрылась и Марта.

Я побрел к себе и бухнулся на кровать. В конце концов, я в бессрочном отпуске, и у меня есть полное право лечь спать, когда захочется.

Уже стал засыпать, как в калитку кто-то громко стукнул. Это могла быть Марта, а я не мог держать ее за порогом, потому легко поднялся и поспешил открыть дверь.

Но за калиткой стояла не Марта, а молодой человек ее дочери, наверное, ее муж.

Парень видный, интересный, красивые девушки таких любят. Неудивительно, что дочь Марты выбрала его. Она была похожа на мать, но, увы, не было в ней той изюминки, которая делает женщину неповторимой.

Парень смотрел на меня с улыбкой, в ожидании, видимо, восторженных отзывов. Как же, он весь такой из себя городской снизошел до дремучей деревенщины, я просто прыгать должен был от радости. Он поздоровался со мной кивком и весело, но с легким укором заметил:

– Звонка у вас нет.

– А это чтобы покойники по ночам не звонили, – ответил я, открывая калитку.

Хотел провести звонок, но как-то не дошли руки. Да и глаз замылился. В своем доме все сразу надо делать, потом острота момента проходит, и он теряется в ворохе других проблем.

– Весело тут у вас… – еще шире улыбнулся парень. – Э-э… меня Павлом зовут.

– Игорь Иванович. – У меня не было ни малейшего желания молодиться перед ним.

– Вы меня видели, – сказал он.

Это был не вопрос, а утверждение, поэтому я промолчал.

– Марта Марковна у вас была.

– Да, посидели немного. – Я кивком показал на скамейку возле крыльца и отступил на шаг, давая понять, что Павел может зайти во двор и даже присесть.

Он зашел, но сразу же остановился. Осмотрел двор медленным взглядом и спросил:

– А вы здесь недавно живете?

– Это что, допрос?

– Нет, что вы! Просто интересно… Даже очень… Моя супруга очень переживает за свою мать.

– Понятное дело.

– Сохнет Марта Марковна здесь, покойники мерещатся.

– Покойники здесь всем мерещатся.

– Ну, это смотря на какую голову. – Павел улыбнулся, изображая молодецкий задор, и повел ладонью перед носом, давая понять, что перегар от меня чувствуется.

– Марта Марковна не пьет, – заметил я в ответ.

– С ней особый случай, – вздохнул Павел. – Ей покойники наяву мерещатся.

– И что? – посмотрел я ему прямо в глаза.

– Покойный Семен Данилович является ей.

– Это от большой любви.

– Ну да, мужа она любила… И до сих пор очень сильно любит… Я бы сказал, безумно. Иногда я даже завидую ему… И надеюсь, что его дочь… – Павел оборвал себя, замолчал, но, судя по выражению глаз, проговорил начатую фразу про себя.

Да, мое эго тоже хотело бы иметь такую жену, для которой земная жизнь закончилась бы вместе со мной. И я не стал бы говорить об этом вслух. И о многом другом бы умолчал, а Павел душу раскрыл, хотя он явно не из тех, кто распахивается перед первым встречным.

– Вы что-то хотели? – спросил я.

– Да, да… – кивнул Павел, приложив палец к подбородку. – Моя супруга… Да я и сам переживаю за Марту Марковну. Она здесь одна, в плену своего… своих фантазий. – Парень выразительно пошевелил пальцами у своего виска. – Ни с кем не контактирует, замкнута в себе… Может, вы сможете ее разомкнуть? Вы только не подумайте, я не заставляю вас!

– Еще бы вы заставляли меня!

– Просто мне кажется, что вы симпатизируете Марте Марковне. Женщина она красивая… Если что, не бросит, как молодая, с другим не уедет.

– А кто уехал? – нахмурил я брови.

Марта Марковна знала о моей истории с Ликой, но неужели она разболтала об этом своей дочери? Та могла поделиться с мужем… Я не мог в это поверить.

– Еще не уехала, – не моргнув глазом улыбнулся Павел. – Еще только может… – Он понизил голос, перешел на шепот: – Это я о своей жене.

– Ваша жена от меня не уедет, – качнул я головой.

Павел засмеялся и указал на меня пальцем:

– С вами – нет… И ни с кем… Это я так подумал, к слову. Сказал, что Марта Марковна уже не молодая…

– И от мужа не сбежит.

– Ну да… – Павел изобразил озадаченность, ущипнув себя за подбородок. – Привязала она себя к гробу, как бы совсем с ума не сошла.

– Совсем не надо.

– Только не подумайте, что я свожу вас с Мартой Марковной. Зачем она вам, если вы считаете ее сумасшедшей?

– Я не считаю ее сумасшедшей, – оборвал я его.

– Нет? – спросил он, внимательно и, как мне показалось, с разочарованием глядя на меня.

– Нет.

– Ну, вот и отлично!

Павел отвел в сторону руку, будто собирался хлопнуть меня по плечу, но не решился на столь смелый жест. Я ему не друг, уже немолод, а главное, он не смог поставить меня в зависимость от себя, хотя стремился к этому. Как минимум я мог хлопнуть его по плечу в ответ, а как максимум вышвырнуть за ворота. Ну, не нравился мне этот щегол.

– Ладно, пойду я.

Павел правильно меня понял, поэтому не решился подать мне руку на прощание – вдруг не пожму – и направился к дому своей тещи. А я смотрел ему вслед, пока он не скрылся из виду, и думал о том, что не может этот Павел исчезнуть просто так, он обязательно еще появится, не сегодня, так завтра. Странный парень, очень странный.

Дома я принял душ, перекусил и завалился спать. На этот раз заснуть удалось легко, и я провалился в глубокий сон.

Проснулся очень поздно, за окнами уже стояла ночь. Принял душ, причесался, надел спортивный костюм и вышел из дома. Над головой луна в звездах, в кущах над оврагами соловей заливается, в огородах сверчки свиристят. А собак не слышно, может, луной псы зачарованы. Или покойников боятся разбудить.

Ветра как такового не было, листва на деревьях не шелестела, но я ощущал движение воздушных потоков, которые, сплетаясь у меня за спиной, тянули к дому Марты. Или на кладбище? Там сейчас мертвая тишина, и в ней мерцают светлячками души покойников. Но меня это почему-то не пугало. Если вдруг увижу видение, одним доказательством станет больше. Доказательством существования загробной жизни.

Но видением стал я сам. Я подошел к дому Марты, в калитку звонить не стал, просто постоял немного и повернул назад. Свет в окнах не горел, в доме тихо, может, дочь Марту уже в город увезла…