Шантаж - Джон Гришэм

По случаю очередного еженедельного судебного заседанияглавный шут облачился в свое обычное и уже ставшее привычным одеяние – изряднопоношенную и практически полностью выгоревшую на солнце пижаму темно-бордовогоцвета и бледно-лиловые купальные тапочки из потертой махровой ткани на босуногу.

Он был далеко не единственным обитателем этого заведения,который с утра и до вечера расхаживал в пижаме, однако только он мог позволитьсебе носить столь экзотическую обувь.

Его звали Т. Карл, и в не столь отдаленные времена он владелсетью крупных банков в Бостоне.

Пижама и пляжная обувь были далеко не единственнымипредметами его облачения, способными вызвать удивление у любого постороннегочеловека. Голову Т. Карла украшал видавший виды парик, который его приятель,находившийся за стенами заведения, приобрел по случаю в каком-то магазинесеконд-хэнд, что в районе Виллидж на Манхэттене, и преподнес в качестве почтибесценного подарка. Волосы парика разделял прямой пробор, крупные пряди,закрывая уши, тяжело спадали на плечи. Плотные завитушки парика былисветло-серыми, почти белыми от времени, и по форме он напоминал старинныепарики служителей магистратов в давно забытой старой Англии много веков назад.

Т. Карл надевал его только на судебные заседания и носил снеобычайной гордостью, что создавало особую атмосферу на этом необыкновенномшоу. Все остальные обитатели заведения старались держаться от него подальше исоблюдали определенную дистанцию вне зависимости от того, в парике он или нет.

Т. Карл подошел к складному и довольно грязному столику втюремной столовой, постучал по нему пластмассовым молотком, который обычнозаменял ему деревянный молоток председателя суда, тщательно прокашлялся иобъявил громким голосом, преисполненным высочайшего достоинства:

– Встать, суд идет! Федеральный суд низшей инстанцииоткрывает очередное заседание!

Никто в зале не шевельнулся. Во всяком случае, никто изприсутствующих не сделал ни малейшей попытки встать или посмотреть в сторонупредседателя. Тридцать заключенных этой не совсем обычной тюрьмы удобнорасположились на пластиковых стульях и как ни в чем не бывало продолжалиболтать друг с другом, как будто ничего необычного в столовой не происходило.

– И пусть все обиженные и оскорбленные сомкнут свои ряды впоисках правды и справедливости, – торжественно изрек Т. Карл, не обращая нималейшего внимания на столь пренебрежительное поведение публики.

Но и на сей раз его слова не произвели должного эффекта.

Никто даже не засмеялся. Несколько месяцев назад подобноезаявление вызвало бы если не взрыв хохота, то по крайней мере добродушный смех,но сейчас все это стало частью уже привычного шоу и никого, в сущности, неинтересовали слова председателя.

Выдержав приличествующую моменту паузу, Т. Карл сдостоинством уселся на пластиковый стул и самым тщательным образом поправилспадающие на плечи завитушки парика, вероятно, для того, чтобы они были хорошовидны всем присутствующим, а затем неспешно открыл толстый, обтянутый старойкожей журнал, который с некоторых пор служил книгой регистрации всех судебныхдел.

В этот момент в тюремную столовую из примыкающей к ней кухнивошли три человека. Двое из них были обуты и выглядели более или менееприлично, а третий что-то напряженно жевал и громко топал по грязному полубосыми ногами, загорелыми от длительного пребывания на солнце и совершеннолишенными какой бы то ни было растительности.

Он был выходцем из Калифорнии, о чем свидетельствовалахарактерная для тех мест татуировка на икрах.

Все они были облачены в старые церковные одеяниябледно-зеленого цвета, отороченные золотой тесьмой, которые были подарены имсамим председателем суда по случаю Рождества и, очевидно, были из того жемагазина подержанных товаров, что и парик Т. Карла. Надев парик, он хотелпоказать, что весьма серьезно относится к своим обязанностям официальногопредставителя судебного заседания.

Когда все трое судей в развевающихся одеяниях важнопрошествовали к столу председателя, шаркая по полу, в зале послышался шепот.Приблизившись к столу, они медленно уселись рядом с председателем и обвеливзглядом собравшихся.

В середине этой высокопоставленной троицы оказался Джо РойСпайсер – низкорослый и толстый мужчина, который в последнее время исполнялобязанности главного судьи, а в своей прежней жизни был хорошо известным ивесьма почтенным мировым судьей в небольшом округе штата Миссисипи, гдепользовался поддержкой подавляющего большинства жителей.

В тюрьму он попал почти случайно, когда федеральныечиновники обнаружили пропажу части дохода от игры в бинго в местном клубе«Шрайнерс» и обвинили его во всех смертных грехах.

– Прошу садиться, – торжественно распорядился он, хотя никтои не думал вставать.

Судьи заерзали на пластиковых стульях, поудобнее устраиваясьи обворачиваясь в свои чересчур просторные одежды.

Рядом с ними в позе, выражающей высочайшее почтение, стоялпомощник начальника тюрьмы, но на него никто не обращал ни малейшего внимания.И только присутствие рядом с ним охранника в форме свидетельствовало о том, чтоперед собравшимися находится человек, наделенный определенной властью.

Собратья, как они сами себя называли, раз в неделюсобирались в этой столовой, пользуясь великодушным разрешением тюремногоначальства, и выслушивали взаимные претензии обитателей этого заведения,разрешали возникающие между ними конфликты, выступали посредниками в спорныхделах, улаживали недоразумения, а то и драки между самыми отчаянными парнями,благодаря чему давно уже снискали себе заслуженную репутацию миротворцев средиобитателей этой не совсем обычной тюрьмы. Спайсер внимательно посмотрел на листбумаги, подготовленный для него председателем суда, а затем бросил исполненныйдостоинства взгляд на присутствующих:

– Суд призывает всех к порядку и объявляет о началезаседания.

Справа от него сидел достопочтенный Финн Ярбер – крупныймужчина шестидесяти лет, осужденный за уклонение от налогов на семь лет, причемдва года он уже отсидел и теперь терпеливо дожидался окончания срока. Всемжелающим слушать его рассказ он часто повторял, что стал жертвой вендетты икрестового похода, который устроил губернатор Калифорнии – республиканец,вздумавший убрать Ярбера с весьма солидной должности председателя Верховногосуда этого штата.