Вечные поиски - Джулиан Брэнстон Страница 9

– Не воображай, будто я не готов переведаться с тобой, – сказал старик безапелляционно, – я ведь видел в моем сознании такое, хуже чего ты для меня не придумаешь.

– А это в мои намерения вовсе не входит, – сказал демон, с облегчением переходя на прозаическую речь (сапоги жали жутко), – пугать тебя или угрожать тебе. Ведь ты только этого и ждешь. Ты же человек, выросший в воюющем мире, и успел закалиться кровопролитием и существованием на полях сражений. Быть может, практичнее показать тебе что-то особо для тебя желанное. Но опять-таки это требует взвешивания. Тут ничем общепринятым не обойтись – ни женским образом, ни сундуком, полным золота, ни тем, чтобы тебя начали называть «светлостью» или «великим». Это общедоступные желания, ну а ты более двадцати лет не жил в приличной обстановке и не понял бы, что тебе делать с обещанным женским образом, так что вряд ли все подобное на тебя подействует. Чтобы соблазнить тебя, нам надо показать тебе нечто духовное.

– Что бы ты там ни показывал, меня не соблазнит, – сказал старик, – ибо я знаю, что ты демон и показывать можешь одни только иллюзорности. Мне достаточно будет объявить тебя и твои приманки нереальными.

– Ну, это в какой-то мере для меня оскорбительно, – сказал Фабритинекс, – или ты воображаешь, будто демон моего ранга и положения не обладает подлинными силами? Например, я могу создать хлебную ковригу, такую на вид с пылу с жару и аппетитную, что ты невольно протянешь к ней руку, а она тут же исчезнет по моему мановению. Ну и разумеется, когда ты увидишь в следующий раз ковригу, тебе придется задуматься, реальна она или нет.

– Я, собственно, не люблю хлеб, – сказал старик, – потому что, по-моему, мука вредит моему горлу, ну и ты сам понимаешь, как мне не понравился бы твой иллюзорный хлеб. Поищи другое средство.

– Это только показывает мне, насколько ты умен, – сказал Фабритинекс, – и более чем готов для моих соблазнов. Задача в том, как воздействовать на тебя таким образом, чтобы ты забыл про свою цель и в ошеломлении не мог вспомнить, зачем ты, собственно, здесь. Так как же мне этого добиться?

– Ну, – сказал старик, – пока ты раздумываешь, я продолжу свой путь.

– А знаешь, – сказал Фабритинекс, – это я набрал средства, чтобы свести тебя с ума. Собственно говоря, это было чрезвычайно наглядное демонстрирование для младших демонов, и какой же успех оно имело! Набивка твоей головы противоречиями, а также многочисленными ни с чем не сообразными переживаниями постепенно привели тебя к помешательству, и твои родные были вынуждены изъять тебя из общества и поместить в достойнейшее заведение, где и началась наша дьяволодружба.

– Ну, наговорил ты много и заметно больше обычного, – сказал старик. – А что до сведения меня с ума, так это только внушило мне еще больше доверия к Воле Бога и благодарности за Его любовь и благожелательность ко мне. Пусть же Он и далее не возвращает мне его здравость. А теперь, извини меня, я ощущаю всю неотложность моих поисков, и что-то подсказывает мне, что я должен незамедлительно покинуть тебя и это дерево.

– Ну, раз должен, так должен, – сказал Фабритинекс, – ведь в реальности встать тебе поперек дороги я не могу. Что же, отдохну здесь и поразмыслю о других способах ввергнуть тебя в горе и вечную погибель.

– Я уже потерял все, – сказал старик. – И больше ничего не осталось, разве что ты уберешь землю у меня из-под ног.

– Да нет, – сказал Фабритинекс, – нельзя отрицать, что земля эта принадлежит Все-Ты-Знаешь-Кому-Вышнему. Мои владения – твое сердце и твое сознание, а там все запуталось. Я ответственен за наплыв мыслей и полумыслей, подавляемых, сдерживаемых, отвергаемых, тревожных, спутанных, ненавистных и так далее, накапливавших силу с каждой новой бедой. Можно сказать, я воплощаю все вышеупомянутые страхи и пороки, и я не имел бы никакой власти над тобой, если бы ты в них не верил.

– А я и не верю ни в них, ни в тебя, – сказал старик, – и понял это еще в приюте.

– Так, значит, ты понимал, что был в приюте, – сказал Фабритинекс. – И как же ты пришел к этому выводу?

– Поскольку каждый человек там оказывался помешаннее предыдущего, – сказал старик, – было бы трудно этого не понять. А теперь, извини меня, я уже сказал, что испытываю определенную потребность уйти подальше от тебя и от этого дерева.

– Ну, не стану тебя задерживать, – сказал Фабритинекс, – так как буду рад почесать мою чешую об эту орясину. Покедова, до следующего соблазна.

Демон проводил взглядом старика, шагающего по невысоким папоротникам.

– Приходится признать, – сказал себе Фабритинекс, – что, возможно, мы его потеряли. Старый дурень вроде бы исполнен безоговорочной убежденности, над которой не стоит посмеиваться. Чистейшее проклятие, что простые, неправдоподобные идеи имеют такую силу укреплять человеческое сознание. Хотя он вряд ли понравится моему адскому начальству, но я полагаю, что выход есть: если нам придется прекратить контроль над этим глупым стариком, на его место вроде бы уже имеется другой. – Фабритинекс помахал старику, который на некотором расстоянии от него остановился и обернулся. – Но почему, – спросил себя демон, – он все еще стоит там?

Старик, теперь наблюдавший за демоном издали, поспешно покинул место отдыха под деревом, подчинившись внутреннему побуждению, о происхождении которого мог только догадываться, но необоримость которого была несомненной. Он понаблюдал, как демон беседует сам с собой, и заметил, что над исчадием ада возникла густая черная туча, по цвету и форме убедительно напоминавшая воздушный шар. Демон отвлекся от обдумывания своих планов, чтобы еще раз вопросительно взглянуть на старика. И тут из тучи в него ударила ослепительная молния, превратив в пар и его, и дерево, и солидный кусок земли под ними.

Старику понадобилось время, чтобы разобраться в том, что он видел, в том, как его враг был уничтожен с такой полнотой и абсолютностью. Вздохнув и еще раз поглядев па дымящуюся землю, на туман белых искр, уносившихся вверх с круга почернелой земли, старик заключил: «Без сомнения, перун Бога! А потому мое положение становится еще более необычным и требующим действий. Ибо у меня есть не только союзник-перун, уничтожающий моих врагов, но и неопровержимое напоминание, возвращающее меня к моим поискам».

Обнаружив, что к его поискам причастна Божья Десница, старик решительно пошел прочь от опаленной земли в направлении, как он считал, цивилизованных мест. Он знал одно: для продолжения поисков ему необходимо вернуть свои доспехи, коня и меч сэра Ланселота, которые были похищены у него (кем и когда, вспомнить ему не удалось). Бог обеспечит их возвращение и поможет ему приготовиться к трудностям его поисков.

В течение долгих месяцев, которые ушли на приготовления, у него было несколько мелких приключений, в том числе спасение довольно корпулентного меняльщика из демона-реки, а также чтение о себе в наборе сообщений (продиктованных писцом Бога – иного объяснения он не нашел), которые вручил ему какой-то университетский студент. Он, кроме того, обнаружил, что былые его мучители – император Филипп II и герцог Альба – скончались и что новая столица империи Вальядолид находится вблизи от приюта для умалишенных, где он провел в заключении столько времени.