Не плачь, Тарзан! - Катарина Масетти Страница 9

Беру трубку и вдруг слышу ее голос, голос Тарзан. Честно говоря, я забыл ее настоящее имя: Мария? Марианне? Или что-то в этом роде. Помню только, что у нас был отличный секс на берегу, я и Тарзан визжали, урчали и фыркали от смеха — в детстве мы так же боролись с соседской девчонкой. Точно, так оно и было: мне тогда исполнилось лет десять — двенадцать, я толком не понимал, что происходит у меня в шортах, мне просто хотелось бороться с ней до бесконечности; когда она появлялась, я уже сидел в засаде за кустами смородины. Она всегда требовала, чтобы я ложился сверху и прижимал ее бедрами к земле по тех пор, пока она не крикнет: «Сдаюсь!» После этого она становилась какой-то размякшей и вялой. Она была на несколько лет старше меня, одному Богу известно, что было у нее на уме. Как только она произносила «сдаюсь», я неохотно приподнимался и вставал, как того требовал школьный кодекс чести в обычной драке, но, казалось, ей это совершенно не нравилось, она лишь недовольно вздыхала. Наша возня продолжалась до тех пор, пока однажды ее отец не застал нас — он приподнял меня за загривок так, что я беспомощно затрепыхался в воздухе, и швырнул в надувной бассейн, где плескался ее младший брат. Отец заорал, прибежала мать, девчонка заревела, а младший брат огрел меня ведром по голове. По идее это должно было отвратить меня от женщин, старших по возрасту, на всю оставшуюся жизнь.

Но когда в автоответчике раздался голос Тарзан, ко мне снова вернулось это чувство — словно в трусах у меня поселился зверь, который пытается вырваться на свободу и зажить своей жизнью. Я как раз предавался этим воспоминаниям, когда зазвонил телефон.

— Привет, это Тарзан!

И вдруг я лишился дара речи. Как зовут эту женщину? Она ведь тоже наверняка не знает моего имени, я для нее всего лишь пьяный насильник, у которого есть машина. Что ей от меня надо? Я вообразил, что она хочет подать на меня в суд за нападение, но с какой стати? Насколько я помню, она бросилась на землю и раскинула ноги и руки, будто книга, которая упала на пол и раскрылась на любимом месте.

— Алло! — ответил я наконец. Краткость — сестра таланта.

Она хотела забрать пакет своей подружки. Я давно собирался его выбросить, вся машина пропахла детской мочой. Разумеется, пусть приходит, он лежит у меня в гараже. Не тут-то было! У меня, мол, есть машина, значит, я должен ехать через весь город, чтобы завезти им пакет. Да никогда в жизни!

— Знаешь что, как там тебя зовут? Больше всего мне запомнились твои груди. Они похожи на собачьи уши.

По моим расчетам, после этого она должна была прервать со мной всякие отношения, и тогда мне не придется тащиться черт-те куда. Но оказалось, что Тарзан не из слабонервных.

— Какую породу ты имеешь в виду? — только и спросила она.

— Китайскую голую собаку… — растерянно ответил я. — Во всяком случае, волосы у тебя на груди не растут, уж это я точно помню.

Кажется, она хмыкнула, и, к моему несказанному удивлению, мы вдруг разворковались, как влюбленные голубки. В зеркале в прихожей я увидел, что мои губы растянулись в дурацкой улыбке. Мы обменивались ничего не значащими фразами, а моя рука невольно стала шарить в кармане, где лежали ключи от машины. И тут в трубке раздался дикий вопль. Ребенок орал так, будто в него вонзили нож, затем что-то треснуло и послышался такой сильный хруст, что я отдернул трубку от уха. Наверно, телефон упал на пол. Потом я услышал крики, звуки быстрых шагов и ее голос, кричавший вдалеке: «Билли, миленький, черт бы тебя побрал! Что ты тут делал? Как тебя угораздило?! Не кричи! Билли, вставай!» Затем она вернулась к телефону, ей явно нужно было куда-то позвонить. «Повесь трубку!» — завопила она, раздался щелчок, и связь прервалась. Я положил трубку.

Если мы когда-нибудь встретимся, я ей припомню этот щелчок…

Не нравится мне все это. Хожу теперь и думаю, как бы нам снова встретиться, что я ей скажу.

Притормози, приятель! А вдруг существует мистер Собачьи Уши. Да и стайка сопливых щенков тебе совсем ни к чему.