Птица в клетке - Робин Роу Страница 8
Птица в клетке - Робин Роу читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
– По-прежнему.
Мама неодобрительно хмыкает. Она знает Чарли с шестилетнего возраста, так что не может откровенно его не любить – для нее он навсегда останется ребенком, – но и в восторг от него не приходит. Она считает, он слишком мрачный. Я пытаюсь убедить ее, что в этом-то и заключается его изюминка.
– А Эмеральд тоже с вами была? – Мама старается спросить невзначай, но переборщила.
– Не-а. – Я роняю фишку на доску и улыбаюсь. – Четыре в ряд.
– Как я прозевала?
– Не знаю. – Я переворачиваю доску и высыпаю фишки на стол.
Когда я снова выигрываю, мама начинает подозревать у себя ранний Альцгеймер.
– Да откуда у тебя Альцгеймер, тебе же только тридцать семь! – говорю я.
– Не напоминай.
Это повод сказать:
– Но выглядишь ты намного моложе.
Разумеется, отчасти дело в том, что мама очень миниатюрная, лишь до плеча мне достает, но к чему упоминать об этом вслух?
– Что-то явно не так. Я раньше никогда не проигрывала!
– Может, я совершенствуюсь, не думала? Ты обыгрывала меня, когда мне было девять.
– Ладно, ладно, Панки Брюстер. – Это мама намекает, что я бродяга, как главный персонаж ситкома восьмидесятых. Странное сравнение, как по мне. Я нашел сериал на ютубе. Панки, невзирая на своеобразное имя, милая маленькая девочка.
Та же история с Руди Руттигером – так мама зовет меня, когда считает, что я грублю. Я посмотрел этот фильм про решительного мальчика-католика, который все-таки пробился в футбольную команду Университета Нотр-Дам, и заявил маме, что логичнее называть меня Руди, когда я преодолел все препятствия и добился успеха. Но на логику ей плевать.
– Кроме того, – говорю я, – если у тебя деменция, как ты можешь помнить, что где лежит, будто у тебя фотографическая память?
– Это все мамы умеют, – улыбается она. – Мы всегда знаем, куда наши дети засунули носки или учебники.
– Все с тобой в порядке. Просто я обыграл тебя в «четыре в ряд».
Она хмурится, но уже притворяется, а не по-настоящему сердится.
– Харви с Мариссой сегодня опять сцепились, – рассказывает мама во время третьего раунда. В такие моменты она жалеет, что стала социальным работником. Ей приятнее, когда она может погасить стычку своих коллег. – Харви точно нужно походить к психологу.
И я вспоминаю о нем.
– Я сегодня видел Джулиана.
Лицо мамы превращается в маску с жутковатой наигранной улыбкой. Так всегда происходит, когда она расстраивается, но старается не подать виду.
– И как он?
– Все так же.
Такой же хрупкий для своего возраста, такой же взъерошенный, с теми же огромными круглыми глазами. Правда, есть одна перемена, которая маму встревожила бы: Джулиан слишком тихий и дергается, как испуганный котенок, стоит подойти слишком близко. – Я пытался поздороваться, но он улетел прочь. – Я не уточняю, что Джулиан буквально улетел, то есть развернулся и убежал со всех ног.
Мама роняет фишку на доску, но мыслями она явно далеко от игры.
– Я каждый день о нем думаю, – признается она.
Я делаю ход, но тоже рассеянно.
– Знаю.
Джулиан
Мисс Уэст несчастлива. Я это знаю, потому что она ведет себя как Джаред, эдакий взрослый ребенок, что пытается развалить твою башню. Она преподает физику, наш первый урок. Ужасно нервное начало дня, но иногда я думаю, что оно и к лучшему. По крайней мере, можно сразу отмучиться.
Я сажусь в конце класса, и не успевает урок начаться, как мисс Уэст уже забирает у одной девочки телефон и кричит на мальчика, который с кем-то перешептывался. Тут в кабинет вкатывают Доун, девочку с церебральным параличом. Мисс Уэст смотрит, как социальный работник помогает девочке пересесть с инвалидной коляски за парту. Процесс достаточно болезненный и тяжелый, Доун всегда морщится и обливается потом.
– Доун, – обращается к ней мисс Уэст, когда все позади, – а тебе не проще оставаться в коляске?
Доун захвачена врасплох и округляет глаза за стеклами очков.
– Мне нравится сидеть за партой, – наконец отвечает она.
Ее голос немного странный, словно буквы не могут до конца сформироваться. Мисс Уэст кривится каждый раз, когда Доун говорит.
– Но всему классу каждый раз приходится ждать. Если все-таки хочешь настоять на своем, тогда потрудись приезжать раньше. Все эти твои опоздания и досрочные уходы очень мешают.
Доун медленно кивает, а мисс Уэст объявляет, что проверила наши работы. И без того напряженная атмосфера становится почти невыносимой.
– Дэвид, – начинает она, протягивая ученику его тест, – семьдесят шесть баллов. Вайолет, восемьдесят пять. Кристин, девяносто три. Джулиан… – Она останавливается прямо передо мной. Так близко учительница кажется еще страшнее. Брови двумя черными дугами изгибаются на бледно-восковом лице. – Сорок баллов.
Я не болтал, и телефона у меня нет, так что, когда она начинает орать, это из-за оценки.
– Мне кто-нибудь объяснит, как можно написать тест на сорок баллов? – Мисс Уэст оглядывает класс. – Алекс, ты не знаешь?
Алекс и Кристин самые популярные ребята в классе и единственные, кто вроде бы нравится мисс Уэст. Им можно опаздывать, доставать телефоны, на них она не злится.
Алекс пожимает плечами:
– Понятия не имею.
– Вот и я тоже, – говорит мисс Уэст. – Я вообще считала, что это невозможно, если только не обводить варианты наугад.
Я морщусь и закрываю глаза. Если сосредоточусь, может получится телепортироваться…
– Какой позор.
Или просто исчезнуть.
Во время ланча, сидя в потайной комнате, мне безумно хочется подержать в руках мамин блокнот. Но я боюсь приносить его в школу. Вдруг кто-то украдет и изуродует мерзкими картинками? Или вообще уничтожит? Мне от одной мысли становится плохо, будто я не сижу на полу, а несусь в машине, все быстрее и быстрее.
Нет уж, пусть лучше блокнот остается в чемодане, в целости и сохранности. Все равно я почти все списки наизусть выучил. Если бы составлял свой, назвал бы его «Список страхов». Все слова с окончанием на «-фобия», кроме номера шестнадцать, каяк-ангста.
Я загуглил понятие в школьном компьютере и выяснил, что это такое состояние тревоги, которое бывает только у гренландских эскимосов, выходящих в море. Они спокойно садятся в свои лодки, но как только земля скрывается из вида, начинают паниковать, потому что остались одни, куда плыть непонятно, а кругом ничего нет, только вода.
Я думаю об Элиане Маринере. Он всегда плавает в одиночку и никогда ничего не боится. Может, дело в том, что Элиан недолго остается один? Его корабль взмывает в небо, откуда Земля кажется совсем крохотной, а вокруг тысячи звезд. Потом вспышка, бум! – переворачиваешь страницу, а он уже в другом мире, в другой стране.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии