Танцующая в Аушвице - Паул Гласер Страница 8

Меня мало что интересует. Я выполняю свою работу в магазине готового платья. Что-то ем. Отвечаю на вопросы, которые мне задают. Внешне моя жизнь протекает обычно, но внутри меня пустота. Пустыня, выжженная земля, полный нуль.

Даже на танцы я не хожу, не говоря уж про кафе и кино. И не возвращаюсь к родителям, которые живут в Ден-Босе. Никогда в жизни я не ощущала такой печали. И вовсе не из-за одиночества. Мое одиночество мне даже нравится. Я горюю из-за того, что со мною нет Вима и у нас с ним больше нет будущего. Дни проскальзывают мимо, один за другим. И мне все равно, светит солнце или идет дождь. Это больше не имеет значения.

Потом я начинаю приходить в себя после долгого, долгого наркоза, и в мою жизнь потихоньку проникают приятные моменты. Прежде всего на работе. Коллеги очень сочувствуют мне и изо всех сил пытаются меня порадовать. Зовут меня в гости, но я вежливо отказываюсь. Не вижу смысла в милой болтовне. Но иногда я снова хожу на танцы. К мужчинам я полностью безразлична, но ритм и танцевальные движения оживляют меня. На танцах я хотя бы немного отвлекаюсь от своего горя. Танцы меня лечат. Хотя многие из моих партнеров хотят проводить меня домой, некоторые даже проявляют настойчивость, я всегда ухожу одна. Я стремлюсь к одиночеству. Стремлюсь к своему горю и хочу быть с ним наедине. Хочу, как ни странно это звучит, его холить и лелеять. Хочу как можно дольше удержать его при себе. И тем самым удержать при себе Вима.

Как-то, направляясь в Амстердам, я встречаю в поезде Лео Криларса. Мне доводилось сталкиваться с ним и раньше, год назад я даже немного поработала с ним в паре учительницей танцев. Заменяла его заболевшую партнершу. Тогда он показался мне приятным человеком, работать с ним мне тоже понравилось, к тому же удалось немного подзаработать. И вот теперь, проходя по вагону мимо моего купе, Лео видит меня, открывает дверь и говорит:

— Привет, Рози, рад тебя видеть!

Он и в самом деле рад, его голубые глаза приветливо улыбаются. На душе у меня становится легче. Лео заходит в купе и садится напротив меня.

— Ну, как поживаешь?

Я не улыбаюсь в ответ и, хотя не собиралась откровенничать, рассказываю ему о своем горе. Он выказывает искреннее сочувствие. Выслушав мою историю, он делается серьезен и только тихо шепчет: “Боже мой!” и “Какой ужас!” Некоторое время мы едем молча. Поезд покачивается в монотонном ритме. Лео обдумывает мой рассказ? Но тут он начинает осторожно рассказывать о своих танцевальных школах: одна — в Эйндховене и другая — в Ден-Босе. Заметив, что я с интересом слушаю, Лео продолжает, все более увлекаясь.

— Какая же у тебя замечательная профессия! — вздыхаю я. — В прошлом году я с удовольствием подменяла твою заболевшую партнершу.

— Видел-видел, как ты танцуешь, — отвечает он мне. — Стильно, легко и с хорошим чувством ритма. Мне кажется, у тебя получится давать уроки. Ты сумеешь заразить своим энтузиазмом учеников — даже самых стеснительных из них и деревянных.

Я улыбаюсь.

Он смотрит на меня, потом предлагает:

— А не хочешь поработать у меня? Давать уроки танцев куда приятнее, чем торчать в магазине. И получать у меня будешь больше.

Это неожиданное и приятное предложение, сделанное мне в амстердамском поезде, несказанно меня радует. Это ж просто здорово — сделать танцы профессией! Но я скрываю от Лео свою радость. Некоторое время мы молча слушаем перестук колес, потом я отвечаю:

— Спасибо, я подумаю.

Он по-прежнему смотрит на меня дружелюбно, но я заметила мгновенную тень разочарования на его лице и потому добавляю:

— Давай для начала я поработаю у тебя один вечерок: вдруг мне понравится быть учительницей танцев так же, как год назад, хорошо?

Мы договариваемся о первой встрече — и вот я уже выхожу на “пробное занятие” в танцевальную школу Лео. С ходу подхватываю все ритмы и очень скоро понимаю, что мне и в самом деле нравится обучать людей танцам.

Вечером, перед закрытием танцзала, Лео интересуется:

— Так ты выходишь ко мне на работу или нет?

Вместо ответа я предлагаю:

— Пойдем где-нибудь посидим и за ужином обсудим все наши дела.

Разговор за ужином вполне ладится. Я буду у него работать не только учительницей танцев, но еще немного администратором, а также мне предстоит вести всю деловую переписку. Тот опыт, который я приобрела у отца в маргариновой фирме, а потом в одежном бизнесе, здесь очень даже пригодится. Я уволюсь из своего модного магазина, перееду в Ден-Бос и сниму там квартиру…

…Мой новый мир красив. Все здесь крутится вокруг танцев и учеников. Мы организуем танцевальные вечеринки, принимаем участие в национальных и международных конкурсах. Мне кажется, что моя фамилия — Гласер — не столь уж подходит этому красивому миру, поскольку звучит несколько по-простецки. И чересчур по-немецки. Я меняю ударение, переиначиваю фамилию на французский лад и с тех пор зовусь Розой Гласэр. В таком звучании, на мой взгляд, больше шика, и выглядит фамилия более интернационально.

С новой работой меняется и ритм моей жизни. Теперь рабочий день начинается у меня после обеда и заканчивается далеко за полночь. Чаще всего мы расстаемся еще часа на два позже, поскольку сами хотим понаслаждаться жизнью, тем более что на следующий день выходить на работу нужно не раньше двенадцати. Так день и ночь у нас меняются местами.

Все чаще Лео приглашает меня танцевать в паре с ним. И не на одних лишь уроках, чтобы продемонстрировать ученикам танец, но и на конкурсах и вечеринках. Другие преподавательницы кипят от ревности, поскольку я все чаще танцую с “хозяином”. Скоро становится ясно, что Лео смотрит на меня не только как на свою сотрудницу. Мне он тоже нравится. Он приветлив и мил. Он помогает мне забыть о моей огромной утрате. Моя работа кажется мне очень приятной, я обожаю танцевать. Все чаще в танце он прижимает меня к себе. Это вызывает во мне приязнь и доверие — и я не протестую. Все чаще после уроков мы задерживаемся друг у друга дома. Поначалу только болтаем. За бокалом вина обсуждаем события прошедшего дня или обдумываем организацию предстоящего танцевального вечера. Мы регулярно ездим в Брюссель, Париж, Лондон и Берлин — на международные встречи преподавателей танцев. Там мы разучиваем новые танцы, а потом вводим их в моду в Нидерландах. Я становлюсь членом Брюссельской унии танцев и физической культуры и Парижского национального синдиката. Разумеется, вступаю в Нидерландское общество преподавателей танцев, равно как и в Нидерландский танцевальный союз. Обзавожусь множеством контактов с элегантными, интересными и красивыми людьми. Жизнь вновь начинает обретать краски.