Сегодня мы живы - Эмманюэль Пиротт Страница 7

Вопрос прозвучал как приказ, пусть и вежливый, и строптивый нрав девушки мгновенно дал о себе знать:

– Подержать? Сколько? Кто она?

– Еврейка. Мне ее передал кюре в Стомоне.

– В Стумоне ^[24]. Нужно произносить Сту-мон.

Еще одна скандалистка! Отлично. Они с девчонкой быстро договорятся. Или вцепятся друг другу в волосы. Ей что, трудно просто сказать «да»? «Нужно произносить «Сту-мон»! А взгляд до чего дерзкий… Стоит лицом к лицу с врагом, но хладнокровия не теряет. Только тут Матиас вспомнил, что на нем американская форма, и похолодел: еще чуть-чуть, и он рявкнул бы на нее по-немецки, приказав заткнуться. Заметив, что так и не опустил оружие, он убрал пистолет. Рене стояла, замерев, как соляной столбик. После вчерашнего срыва она замкнулась в тяжелом молчании. Матиас скучал по ее болтовне, взглядам из-под ресниц, улыбкам, волшебной лошади из сказки, даже по тому, как сурово иногда каменело ее лицо.

Жанна перевела взгляд на малышку, протянула руки, улыбнулась, но та не отреагировала. Матиас слегка подтолкнул ее в спину, и она сделала несколько шагов, как маленький робот. Жанна подхватила девочку и удивилась: такая худенькая, а оказалась довольно тяжелой. Сплошные мускулы и кости.

– Как тебя зовут?

Малышка не отвечала, и вид у нее был неприступно-недовольный. Жанна и солдат переглянулись. Наконец Рене обернулась к Матиасу и произнесла – четко и ясно:

– Меня зовут Рене.

Все три участника странной сцены застыли в молчании. Рассеянный голубоватый лунный свет заливал разгромленную кухню, делая ее похожей на подводное царство.

– Мне пора, – сквозь зубы пробормотал Матиас и вышел. Рене резко дернулась, Жанна выпустила ее, и она подбежала к окну. В воротах Матиас последний раз обернулся и исчез. Девочка смотрела на занесенный снегом двор с обугленным деревом в центре и скелетом мертвой лошади.

Рене не захотела спускаться в подвал на руках у Жанны, пошла сама. В слабом, мерцающем свете керосиновой лампы на нее устремились взгляды множества глаз. Внизу укрывались человек двадцать самых разных возрастов. Сначала Рене заметила детей – двух девочек старше ее по возрасту и одного подростка. Люди зашептались, какая-то женщина воскликнула «Maria Dei!» – и никто не понял, упрекает она Пречистую Деву или благодарит.

– Американский солдат попросил приютить ее, – пояснила Жанна.

– Солдат?! Почему ты мне не сказала? Где он? – зычным голосом спросил Жюль Паке, и Рене сразу поняла, что он здесь хозяин. Высокий, кряжистый, как дуб, с зоркими черными глазами и огромными ручищами, мужчина мог напугать кого угодно, но, как только он встретился взглядом с девочкой, гневное выражение лица сменилось веселой улыбкой.

– Солдат ушел, – продолжила Жанна. – У нее никого нет, и ее зовут Рене.

В установившейся тишине обитатели подвала смотрели на незваную гостью со смесью сочувствия и любопытства. Мать Жанны Берта, крепкая женщина с квадратным волевым лицом, погладила ребенка по волосам. Молчание нарушила Марсель, бабушка Берты:

– Что эти американцы делают в деревне? – раздраженно спросила она.

Ребятишки захихикали, и мамаша Паке наградила их грозным взглядом.

– Они нас освобождают, Бабуля. Пришли спасти нас от бошей, понимаешь?

– Может, и так, – проворчал Жюль.

Берта подошла к Рене, присела перед ней на корточки.

– Не грусти, маленькая фея, все образуется…

Вообще-то Рене в этом не сомневалась. Золовка Берты, тетя Сидони, проблеяла дрожащим голосом:

– Бедная маленькая козочка!

Богоматерь поминала именно она. Рене дернула плечом, метнув в нее недобрый взгляд: никакая она не козочка! До чего же ей надоели такие вот смущенные лица, показная жалость, ускользающие взгляды! Последний мазок на картину положила Жанна, шепнув на ухо матери:

– Она еврейка. Солдату ее поручил кюре из Стумона. У него были эсэсовцы на хвосте.

Берта перекрестилась, остальные глухо ахнули.

– Если боши найдут ее здесь… – В голосе Берты явственно слышался страх.

Вперед вышла женщина с малышом на руках.

– А то мы не знаем! Упаси нас Господь от этой напасти! – истерически выкрикнула она. – Из-за этой… всех нас перестреляют!

«Понятно, она тут самая трусливая», – подумала Рене. Впрочем, не стоит вот так сразу всех осуждать, иногда люди проявляют потрясающую храбрость. Нужно быть настороже, наблюдать. «Детектор» Рене, который бездействовал все то время, что она провела с немцем, вновь заработал. С ним она чувствовала себя в полной безопасности. Рене до конца не осознавала, как сильно она устала быть вечно начеку, а с немцем ослабила бдительность. Теперь он ушел. Вернулся к своим? Она тряхнула головой, гоня мысли прочь. Колесо повернулось. Ситуация изменилась. Нужно приспосабливаться. И жить дальше.