Ёдок. Рассказы - Виктор Мельников Страница 7

– Чего? – не понял я.

– Горе у неё. Собаку убили вчера живодёры, – сказала Танюшка. – Кабелю десять лет было. Это жалость к домашнему питомцу.

– Заметьте, я таких откровенных признаний не выпрашивал, – говорю девчонкам.

А сам подумал, что, наверное, когда правду скажешь, то будут тебе башмаки новые.

* * *

Вечером никто из нас не походил на разумного человека и не мог понимать, что ему говорили. Я помню, что позвонил Витьке:

– Приходи, дружище, у меня весело!

Когда он пришёл, Инна, голая, мчалась в ванную комнату: я только что отпустил ей грехи во второй раз.

Витька осмотрел стол: пиво, вино и водка… Всё, как полагается, одним словом.

– Инна угощает…

Витька тоже был пьяный, но в меру, так сказать.

– Ого! – сказал он. – Подружка что надо!

– Пользуйся, – предложил я.

– Не жалко?

– Для друга ничего не жалко…

Инна вышла из душа голой. Витька не отводил глаз от шикарного тела.

– Инна, – сказала она. Её покачивало, душ не помог. – Пью с двенадцати лет.

Витька её обнял, она не сопротивлялась.

Они трахались, я пил водку, закусывал и смотрел на эту парочку. Неужели и я такой неуклюжий? Срам! Просто срам! И отвернулся.

Через пять минут с ебстеством было покончено.

Инна провозгласила:

– Хочу самбуку!

Я не понял. Витёк пояснил:

– Она хочет коктейль.

– Я думал, она нас двоих хочет. С меня хватит.

Она снова вскрикнула:

– Хочу самбуку!

– А деньги у тебя есть на самбуку? – спросил Витька.

– У неё много денег, – сказал я.

Такси выкинуло нас у бара «Надежда».

По словам Витьки, здесь подавали огненный коктейль «Хиросима», куда входила в состав эта самая самбука.

Небольшая прогулка привела нас в чувства.

Сидя за столиком, Витька рассказывал нам, что «Хиросима» делается из самбуки, ликёра, абсента, куда добавляют несколько капель гренадина. Это всё поджигают и пьют через трубочку. Благодаря гренадину на дне стакана создаётся эффект ядерного взрыва.

Когда официант поджёг коктейль, мы втроем закричали:

– Хиросима!

Мне казалось, что в баре нет никого, было три часа ночи, поэтому я крикнул ещё:

– Нагасаки!

– Не зря я тебе говорил о студентках вчера, – сказал Витька. – И подумай о другом разрезе глаз…

– Завтра на работу, – сказал я. – Вот о чём я думаю. Наверное, не выйду. Не смогу.

– Я уже отпросился, – уточнил Витька.

Инна качала головой в такт музыке, тянула коктейль через трубочку, смотрела на нас. А после сказала:

– Мой мальчик приедет сегодня утром. Мы вместе с ним учимся. – Она замолчала, оглянулась по сторонам и добавила:

– Он от меня без ума, а мне всё равно.

Утро началось в двенадцать часов дня. Витьки не было. Наверное, уехал домой на такси, не попрощавшись, – я не помнил.

Недовольная, с бодуна, Инна ходила по квартире с бокалом вина. Как обычно, без одежды. Это был её стиль, и ей шло.

Мне было не лучше – тошнило. Даже её естественный вид не приводил в чувства.

– Тебе не холодно? – спросил я. Дверь на балкон была открыта, сквозняк.

– ***во! А ты холодно, говоришь, – сказала она. – Звонил мой парень, он ждёт меня возле кинотеатра «Россия», в кафе. Как я выгляжу?

– Хиросима не прошла стороной.

– Ты доверяешь мне?

– Чего ты хочешь?

– Я уйду, но мне нужен ключ – вдруг вернусь, а тебя не будет. Не буду же я под дверью торчать.

Из ящика комода я выудил запасные ключи.

– Я присоединюсь после, – сказал, когда она уходила.

– Только много не болтай, он не поймёт.

Пришёл Витька. Похмелились вчерашними остатками.

– А где Инна?

– На свидание пошла. Может, в кино сходим, – предложил я. – Десять лет не был.

– А у тебя есть деньги?

– Нету. Зато возле кинотеатра наша красавица отдыхает с парнем. В кафе. У неё и возьмём.

Она дала денег безо всяких разговоров. Паренёк готов был нас убить – он не захотел с нами здороваться за руку. Сеанс начинался с минуты на минуту. Инна, было видно, ругалась с ним. Она сказала:

– Я подойду к вам минут через десять.

Витька покупал билеты. Премьера, дневной сеанс, зрителей практически не было.

– Нам места для поцелуев, – сказал он.

Кассирша испугано посмотрела на него, а потом на меня. У неё возникли дурные мысли.

– Это последние ряды, правильно? – не унимался Витька.

– У нас охрана, – сказала кассир.

– А с нами девушка – три билета, пожалуйста.

Была премьера фильма «Ласковый май». Я сказал Витьке:

– Хочу, чтобы она у нас отсосала. Посадим её между собой.

– А охрана?

– В зале нас, смотри, четверо, не считая Инны, которой пока нет. Зал просматривается.

Вскоре появилась она. С пакетом попкорна. Билетёр её пропустил, и нам не пришлось спускаться с самого верхнего ряда.

– Где твой парень? – спросил Витька.

– В кафе остался.

– Сосать будешь, – утвердительно произнёс я, – а попкорн отдай нам.

Милая девочка! Никаких разговоров, сказано – сделано. «Белые розы», ностальгия… приятно… И только процесс стал подходить к концу, как Витька увидел, что к нам кто-то поднимается.

– Это не твой случайно придурок идёт?

Инна оторвалась от любимого занятия:

– Это Олег! Я сейчас… – она взяла у меня носовой платок, обтёрла губы и пошла навстречу.

До конца фильма так и не вернулась. Я пытался ей позвонить, но она не отвечала на звонки.

– Инна у меня дома, мне кажется, – сказал я Витьке. – Со своим Олегом. Сука!

Мы сели в такси и были на месте через десять минут. Витька потирал кулаки, говорил:

– Сейчас разомнусь. Не хотел, посмотрите на него, здороваться по-мужски!

Дверь открылась (была не заперта), мы влетели в квартиру – Инна сидела одна, только после душа, волосы на голове замотаны полотенцем.

– Он здесь был? – спросил я. – Олег.

– Нет, – равнодушно сказала она.