9 дней - Павел Сутин Страница 7

«Чертовщина какая-то… — растерянно подумал он. — Бред…»

Худой на снимке был чудовищно истощен. Землистая кожа обтягивала скулы, виски и глаза провалились, над вырезом футболки торчали бугристые ключицы. Бравик кликнул символ лупы с плюсом, сдвинул изображение влево, и стали отчетливо видны плоские коробки на тумбочке. Можно было разобрать названия: «трамал», «флормидал», «дионин».

— Тут есть коньяк, — сказала Ольга, — хочешь?

— Нет, спасибо… — Бравик обернулся. — Скажи мне вот, какой вопрос: где мог быть Худой десятого марта две тысячи пятого года?

— В горах, наверно. Он же всегда уезжает в горы в конце февраля. А чего ты вдруг?

Поверху изображения шла надпись «Корр.26.jpg». Бравик свернул окно, просмотрел все ярлыки на рабочем столе, открыл и закрыл несколько папок и наконец в папке «Мое» нашел папку «Корр». Кликнул, но папка не открылась, а появилось «Enter password».

— Оль… — Бравик снял очки и щепотью помял переносицу. — Тут вот какое дело… Можно я возьму на время ноутбук?

— Ради бога. Послушай, я хотела тебе кое-что рассказать.

— Так… — Бравик, часто моргая, глядел на монитор. — Да-да…

— Ладно, потом как-нибудь. Слушай, мне пора ехать за Витькой. Ты тут сиди, сколько тебе надо, а я пойду.

— Я тоже пойду. — Бравик встал. — Ты на машине?

— Нет. У меня что-то с подвеской.

— Пойдем вместе.

Он выключил ноутбук, отсоединил шнур и мышку. Потом снял со стены альбомный лист, приколотый булавками к обоям. Это был шарж сангиной: Бравик и Гаривас в виде Тиля Уленшпигеля и Ламме Гудзака.

Через пять минут они подошли к «Спортивной», спустились по эскалатору. Внизу Ольга сказала:

— Пока, Бравик.

Но не ушла, а взяла Бравика под локоть.

— Погоди, — сказала она. — Давай присядем.

Они сели на мраморную скамью.

— Я очень благодарна тебе за заботу, — сказала Ольга, — но в юристе нет надобности. Во-первых, Володя полностью выплатил кредит.

— Вот как? — удивленно сказал Бравик. — Хм… Год назад он говорил мне, что ему платить еще три года.

— Это не все. Юрист не нужен еще потому, что Володя оставил завещание.

— Что?

— Вообрази. Он не только расплатился по кредиту, он еще оставил завещание. Квартира принадлежит Витьке, и нет нужды в юристах. Вот так.

— Вовка — и завещание! — сказал Бравик. — Фантастика… У него даже ежедневника никогда не было.

— На кой черт ежедневник, если есть Рита?

— Кто?

— Рита, его секретарь. На поминках салат тебе подкладывала. Она была при нем, как кошка. Он ее называл «орготдел ЦК».

— Чтобы Вовка написал завещание… Он и слова-то такого не знал.

— Тому есть причина.

— Какая может быть причина? Ему было сорок три года. Да, во всем, что касалось имущества, он был, мягко говоря, не Форсайт. Но не представляю, как он пошел в нотариальную контору, составил завещание…

— У него была причина написать завещание. Это долгая история, просто прими на веру. Но мне совсем другое кажется странным, Бравик. Вчера, перед поминками, я приезжала сюда, чтоб взять Володину пэтээску…

— Что взять?

— Паспорт технического средства. Лобода сказал, чтоб я передала ему пэтээску, ее запросили гаишники. Все Володины документы лежат в жестяной коробке, во втором ящике стола. Его диплом, свидетельства о рождении, о браке, о разводе… Словом, все. И там же лежала пэтээска.

— Так. И что?

— Я приехала и нашла ее. А сегодня мне понадобилась нотариально заверенная копия свидетельства о рождении Витьки, она лежала в той же коробке.

— Зачем тебе копия? У тебя разве нет оригинала?

— Через неделю Лена с Витькой поедут в Алушту, и нужно, чтоб у Лены было с собой свидетельство о рождении. Его надо предъявлять в аэропорту, и так далее. А я буду заниматься Витькиной школой. Я устраиваю его в хорошую школу на Плющихе, завтра иду к директору, и мне нужно свидетельство о рождении. Чтобы не ходить в нотариальную контору, я хотела забрать из стола ту копию, что оставалась у Володи.

— Да-да, понимаю… И что?

— За полчаса до твоего прихода я открыла коробку и нашла копию.

— Так.

— Там же, в коробке, я нашла завещание. И бумаги из банка. А вчера в коробке не было ни завещания, ни бумаг. За полчаса до твоего прихода я увидела их в первый раз.

— Ты просто вчера их не заметила.

— Я вчера искала довольно долго, перетряхнула всю коробку, каждую бумажку разложила на столе, и только после этого нашла пэтээску. Вчера в коробке не было завещания и банковских бумаг.

— У кого еще есть ключ?

— Только у меня и у тебя. Я могу предположить, почему он составил завещание и расплатился за квартиру. Но я не знаю, как документы попали в коробку.

— Ты их не заметила, вот и все… Так почему он написал завещание?

— Спроси Шевелева.

— Почему Шевелева?

— Потому, что мне про Вовины приключения в горах говорить противно. Скажи Шевелеву слово «Караташ», услышишь еще одну героическую историю.

— Какое слово?

— «Караташ». — Ольга встала. — Так вот, Бравик, я не идиотка, и к мистике не склонна. Вчера завещания и документов из банка в коробке не было.

* * *

Зазвонил телефон, Гена взял трубку.

— Да… — сказал он. — Да, здравствуй… Что делаю? Что может делать в будний день, в три часа пополудни, сорокадвухлетний честолюбивый образованный мужчина, житель мегаполиса? Я варю борщ.

Он стоял у плиты и помешивал половником в большой кастрюле.

— Разумеется, у меня есть его телефон, возьми ручку. Только имей в виду, что он на меня очень обижен. Он может послать и бросить трубку… Верно, не было его на кремации, он был во Владимире, у мамы, ничего не знал. А мы ему не позвонили — ни я, ни Никон, ни Худой. Некрасиво получилось. — Гена сел на узкий угловой диванчик, закурил. — Он вернулся сегодня утром, звонит Трушляковой: как дела, дескать, что нового? А Трушлякова ему — как обухом в лоб. Он к Никону: что ж вы, суки, до меня не дозвонились? Теперь у нас с ним война и немцы. Я пытался объяснить — какое там… Сука ты, говорит, последняя, я из-за тебя с Вовой не простился, забудь мой телефон. Такие дела. А зачем тебе Шевелев?.. Ну, раз нужен, то звони… Нет, ни про какой коротыш ничего не знаю… Хорошо, приезжай, о чем речь… Погоди, стоп. Что значит «страшная»?

Гена курил и слушал Бравика.

— Вот что, — сказал он, — бери комп и приезжай завтра ко мне. Запиши телефон Шевелева: триста девятнадцать, тридцать один, семьдесят один… Что значит «открыть папку»? В смысле взломать? Попроси Худого, какие проблемы… О, еще как умеет. Давай. До завтра.