Шесть черных свечей - Дес Диллон Страница 68

— А вот и еще рюмочка, тра-ля-ля-ля, — мурлычет Венди.

Венди чокается с Джедди, а Старая Мэри начинает вынимать из своей сумки всякие необходимые вещи. На свет появляются католический молитвенник и пара хрустальных четок. Старая Мэри информирует Девочек, что на М8 выехала «скорая». Авария, наверное, действительно серьезная. Линда говорит, какие красивые у Старой Мэри четки. Старая Мэри берет четки в руки и показывает Линде, как сквозь них можно увидеть радугу, если держать под правильным углом и смотреть в верном направлении.

— С какой стати говорят «пара четок»? — интересуется Энджи.

Старая Мэри бросает на нее суровый взгляд и достает из сумки маленькую пластиковую фигурку Иисуса. Ни в какой разговор насчет того, с каких пор и почему четки называют «парой», ее уже не втянешь. Лучше уж она спокойненько посидит в кресле, послушает полицейское радио и посмотрит, как Девочки тщатся разгадать тайну.

— Ты вот у нас считаешься умной, Венди. Скажи, почему говорят «пара четок»? — спрашивает Энджи.

— Просто по традиции. — Венди берет в руки четки. — Смотри-ка, бабушка, действительно видно радугу. Как здорово.

Энджи отбирает у Венди четки и вертит в руках, лишний раз отмечая, как много в них бусин.

— Ну как их можно было назвать парой?

На помощь спешит Донна и отнимает четки у Энджи.

— Какие красивые четки, бабушка. А радугу и вправду видно.

Старая Мэри недовольна, что четки пошли по кругу.

— Надеюсь, Венди сегодня мыла свои нечистые иеговистские руки, — ворчит она, вынимает из сумки шесть медных подсвечников и расставляет по кругу.

Четки переходят к Линде. Ей тоже интересно, почему их называют «парой». Но Венди выхватывает их у Линды и извещает всех, что в них пятьдесят девять бусин. Для точности.

Четки забирает Энджи и передает их Старой Мэри.

— Пятьдесят девять, да? Ну и при чем тут «пара»? — вопрошает Энджи.

— Я была права. Похоже, смертельный исход, — произносит Старая Мэри, одной рукой прижимая приемник к уху, а другой расставляя предметы перед собой.

Старая Мэри оглядывает сестер и улыбается. Ей по душе уважение, которое они все ей оказывают.

— За дело, Девочки! Чего ждем-то? — весело говорит Старая Мэри.

— Доставай ковер, Кэролайн, — распоряжается Донна.

Старая Мэри по одной извлекает из сумки шесть черных свечей и вставляет в подсвечники, уже стоящие по кругу у ее ног. Подсвечники сияют отраженным оранжевым светом уличных фонарей, будто медные солдатики. Старая Мэри нараспев произносит заклинание на ирландском гэльском. Вот его приблизительный перевод:

Взываю к востоку, и взываю к западу. Да сойдутся кровь и кость. Взываю к тому, что позади меня, и к тому, что впереди меня. Да сойдутся солнце и луна. Свет диких зверей. Сила звезд…

— О чем это она, на хрен? — спрашивает Джедди.

Кэролайн, как старшая, немного знает гэльский. Когда она была маленькая, Старая Мэри и матушка говорили между собой по-гэльски, и Кэролайн нахваталась от них слов.

— Что-то насчет крови, дерева и костей. Или диких животных? — спешит Донна, опережая Кэролайн.

Старая Мэри кланяется невидимому Богу. Или невидимому идолу. Или невидимому существу. Потом она поворачивает свое преображенное ведьмовством лицо к Девочкам и задает самый главный вопрос:

— Где голова этой девки Стейси Грейси?

— В морозилке, — отвечает Донна.

Глаза у Донны горят, как у кошки, и это нравится Старой Мэри. Ей по душе энтузиазм, который Донна выказывала к колдовству еще в младые годы. С того момента, когда она повстречала Богоматерь. Старая Мэри всегда знала, что у Донны дар, с самого ее рождения.

Старая Мэри нежно треплет Донну по щеке:

— Учись, Донна, учись, девочка.

— Ты у нас самый замечательный учитель, бабушка, — говорит Венди.

Все Девочки улыбаются, словно ученицы начальной школы, когда сидят тихонько как мышки, стараясь не выдать, что учитель вышел покурить. Старая Мэри раздает указания, и все принимаются за дело.

— Включи фритюрницу, пусть нагреется.

— Блин, бабушка, я совсем про это забыла, — огорчается Донна, мчится на кухню, включает фритюрницу в сеть и ставит на шестерку.

Кэролайн вытаскивает из шкафа ковер и разворачивает его. Старая Мэри все улыбается. Они могут выкурить тебя из Ирландии, где ты сдох бы с голоду, и Донегол будет жить только в рассказах твоей матери про твою бабку, и ты сможешь приехать туда только как гость. Они могут затолкать тебя в гетто и уравнять слова «католик» и «подонок». Они могут построить фабрики в твоем городе и брать на работу только протестантов. Они могут изничтожать твои школы и твою религию и чуть было не сведут их на нет. Но есть кое-что, перед чем они бессильны. Есть кое-что, о чем они даже не подозревают. А если подозревают? Верят ли они в колдовство? Будь они прокляты. Будь они прокляты.

Лента местами отклеилась от ковра. Линда и Энджи выравнивают линии на ковре, чтобы рисунок был геометрически верным. В помощь им инвалидная коляска Линды. Если придержать одно колесо и крутануть коляску, то другое колесо опишет правильную дугу. И не надо знать геометрию с тригонометрией и уметь по науке выстраивать углы. Энджи помечает необходимые точки монетками. Донна отматывает длинные куски клейкой ленты и прилепляет к камину — в свое время они понадобятся. Ножницы лежат в куче разрезанных снимков. Среди фотографий есть черно-белые, есть и цветные. Кэролайн и Бобби у моря. Поездка в Дублин. Донегол. Свадебные фотографии. Все они порваны или разрезаны. Все их прошлое лежит в клочках, осталась одна пустота. И одиночество. И грандиозность боли. И бесконечность потери. Донна кидает ножницы на ковер.

Тем временем Джедди вытаскивает из пакета большой шмат торфа. Старая Мэри зажигает свечи. Джедди держит торф на весу и гордо выпячивает бедро.

— Как тебе такой кусочек, бабушка?

— Иисус, Мария и Иосиф! Такого кусищи я не видала со времени концерта Дениэла О’Доннела в Дангло, — хвалит Старая Мэри.

Под смех девочек она зажигает пятую свечу. Иногда она воображает себя клоуном, Старая Мэри-то. Но прежде всего она, конечно, ведьма. Это ее подлинное призвание.

— Этого педика! — фыркает Энджи.

— Не похож он на педика, — возражает Джедди, не желающая, чтобы хоть один мужик был забракован без должных на то оснований.

— Тебе виднее, — ухмыляется Энджи.

Если Джедди чего и не знает про мужиков, то разве что мелочь какую. Джедди тужится придумать быстрый и остроумный ответ. Если она ответит минуты через полторы, это для нее быстро. Но она не успевает.

В дверь снова стучат, и все они застывают на месте.