Звездун - Эндрю Холмс Страница 68

Примерно за две недели до сенсационного убийства поп-звезды Феликса Картера его личный телохранитель Фрэнк обдумывал некую проблему.

Эта проблема не касалась того, что у его хозяина, пьяницы и наркомана, безбашенного Феликса Картера, появился преследователь, некий Брайан Форсайт. Она также не имела ничего общего с тем, что его хозяин, поп-певец и кинозвезда Феликс Картер, имел привычку сбегать от опеки и вляпываться в неприятные ситуации, из которых его нужно было спасать.

Такие задачи Фрэнка, профессионального телохранителя, бывшего военного, специалиста по тэквондо, отличного шахматиста и поклонника футбольного клуба «Эвертон», научили решать, и он решал их мастерски. На самом деле проблема скорее касалась его семьи и заключалась в скваттерах [26], которые поселились неподалеку.

Фрэнк не был твердо уверен, что вновь прибывшие люди — скваттеры. Он не мог заглянуть в их книжки по оплате за квартиру или проверить банковские счета. Хотя признаки говорили довольно определенно. Например, все до единого из этого сброда — и мужчины, и женщины — носили дреды, а большинству из них, судя по всему, пирсинг нравился ничуть не меньше косичек. Эти люди предпочитали ярую цветастую одежду. Рядом с их домом, а иногда, к вящему неудовольствию Фрэнка, и рядом с его домом, часто стоял чертов громадный зеленый фургон с ветровым стеклом, залепленным наклейками. Вроде «Пропуск на музыкальный фестиваль в Гластонбери-Грин-Филдз» или «Пропуск на фестиваль этнической музыки».

В общем, даже если эти люди и не были скваттерами, впечатление они производили несимпатичное. Фрэнк насквозь их видел: испорченные детки из богатых семей. Никакого уважения к деньгам, обществу, другим людям или самим себе. У Фрэнка хватало ума не пускаться в размышления на тему «Армия бы их живо исправила», хотя такие мысли периодически к нему приходили. И он ничего не мог с собой поделать. Сам Фрэнк был дисциплинированным человеком. Вначале очень ответственная служба в особых войсках, секретные операции в разных частях света. Затем работа инструктором боевых искусств, еще до того, как он стал вышибалой в одном из самых престижных лондонских клубов. Феликс дорос до должности главного швейцара в этом клубе, а затем благодаря доверию и связям, которые установил с важными клиентами, стал персональным телохранителем. Теперь его подопечным был сам Феликс Картер, и значит, Фрэнк мог смело назвать себя одним из главных телохранителей страны.

Он достиг такого высокого положения, потому что умел решать поставленные жизнью задачи. Если возникала проблема, Фрэнк избавлялся от нее без шума и огласки. Он мог бы рассказать пару-тройку историй… Кто знает, вероятно, в один прекрасный день он так и сделает. Наверняка он будет не первым телохранителем, опубликовавшим свою автобиографию. И конечно, Фрэнку удавалось добиваться цели, в первую очередь благодаря своим мозгам. Если этого было недостаточно, в ход шли кулаки или складная дубинка, которая всегда лежала у него в кармане брюк. Если уж и этого было мало, то он знал нужных людей. Опасных людей. Людей из его прошлого, тех, чью жизнь или карьеру ему удалось спасти. Людей, которые были ему должны.

Какая же проблема беспокоила его сейчас? С подобным сталкиваться ему еще не доводилось, а то, что ее источник находился в непосредственной близости от его жилья, только усложняло дело. Фрэнк был обескуражен, более того, его раздражало собственное бессилие.

Он не мог вспомнить точно день, когда соседи стали устраивать вечеринки; похоже, все началось примерно тогда, когда на улице появился зеленый фургон. Возможно, шумная и развеселая ватага скваттеров приехала в нем прямиком с Гоа, известного всему миру своими транс-вечеринками, или из каких-нибудь других подобных мест, где обитают подобные бродяги, покинувшие Соединенное Королевство. Как бы то ни было, шумные сборища начались.

Поначалу они не слишком беспокоили. В конце концов, их устраивали за два дома от жилища Фрэнка; приглушенные звуки музыки, доносящиеся оттуда, были довольно назойливыми, но вполне переносимыми. Спальня Фрэнка и его жены располагалась в задней части дома, и музыка не мешала им засыпать. А их двухлетней дочери Джессике шум не мешал совсем, так как ее комната находилась еще дальше. Конечно, армейский офицер внутри Фрэнка неодобрительно поджимал губы, однако специалист по восточным единоборствам и шахматист не позволяли гневу достичь критической отметки, направляя злость в более продуктивное русло.

Но вскоре на вечеринках стали играть на бонго — африканских барабанах.

Появление нового музыкального инструмента, казалось, перенесло гулянки скваттеров в новое измерение, преимущественно на улицу. Судя по всему, им нравилось распахивать настежь заднюю дверь, зажигать в саду костер и громко отбивать ритм, подыгрывая доносящейся из дома музыке. Еще они любили сопровождать нарастающее крещендо одобрительными громкими криками и визгами, явно восхищаясь мастерством исполнителя.

Фрэнк не знал, что по этому поводу думают люди, живущие прямо напротив обиталища скваттеров, да, собственно, их мнение его и не интересовало. Зато он прекрасно понимал, что, если проблему не подавить в зародыше, она станет еще серьезнее. И потому уже после первой ночи, когда самого Фрэнка, а также его жену и дочь внезапно разбудил грохот барабанов, он решил пойти и поговорить с бродягами.

Мощное телосложение Фрэнка часто служило дополнительным средством убеждения. В девяноста девяти случаях из ста для разрешения конфликта было вполне достаточно одного его присутствия, а также низкого, сдержанного голоса.

Однако в данном случае, как подсказывало ему чутье, подобный подход был бы неверен. Насколько он знал, эти люди гордились тем, что стали отбросами общества, их главным врагом был человек, наделенный властью. И если бы Фрэнк попытался обратиться к скваттерам в привычной для себя манере, они бы наверняка отнеслись к нему как к представителю власти, и все его уговоры и угрозы остались бы без внимания. Стало бы только хуже, потому что бродяги увидели бы в нем врага. Фрэнк знал, что на его месте многие отправились бы туда и разразились завуалированными угрозами. Нет, говорил он себе, выступление с позиции силы вряд ли принесет успех. Нужно действовать хитрее.