Записки на айфонах - Александр Снегирев Страница 6

Свысока посматривая на остальных «муравьев» и отстояв час за разогретыми фрикадельками, мы таки купили шкаф! Радовало, что купили быстро и только шкаф. С еще большего «высока» я наблюдал молодые ячейки общества, которые с перекошенными лицами гробили свой медовый месяц из-за разных подходов к выбору абажура или коврика в ванную. Сразу подумалось о жизненном цикле «встреча, любовь, загс, ремонт, развод». Отвлекусь: один раз в отделе матрасов я услышал, как громоздкая жена извергла на своего тщедушного мужа убийственную фразу: «Вова, трахаться хочешь?! Грузи эту гребаную кровать и не ной!»

Вернемся к шкафу. Оплатив карточкой ХХХбанка «с рассрочкой платежа» (о котором забываешь и потом платишь мильон процентов годовых) и еще раз ощутив ногами илистое дно питерского гламура, я вдруг созрел для бунта и революции, повернулся к принцессе и заявил, что «сборка не нужна, я сам». Девушка меня любила и уважала, поэтому ответила вежливо:

– Самоделкин, ты что, заболел?! Ты лампочку вкручиваешь месяц с помощью инструкции и консультантов, более того, она потом все равно не горит. Ты знаешь, что такое вечность? Так вот, умножь на два и получишь время сборки шкафа твоими мастеровитыми руками.

Это была чистая правда. Я – практическое воплощение нового закона Мерфи. «Если что-то не получается сломать, отдайте это Цыпкину, он сломает». На уроках труда меня держали в железной клетке в смирительной рубашке. Просто учитель не хотел сидеть в тюрьме. Но я топнул ботиночком и, опустив голос до хрипоты, сообщил, что мужик в доме Я.

Скажу честно, сдался «мужик» быстро. Привез, разложил все и капитулировал. Радовало одно – при этом мое самолюбие даже не шелохнулось. Свидетельнице позора я заявил, что мое время дороже, а признавать поражение способны только истинно великие люди. И стал искать телефон службы сборки мебельной компании.

Приход гуру отвертки был назначен на субботнее утро. Настало время решить, кто будет сидеть со сборщиком. (В доме человека, покупающего шкаф в ипотеку, очень много ценного. И я, естественно, не мог допустить даже мысли оставить постороннего без надзора в этом музее.)

– Он же что-нибудь украдет! – гремел мой голос на все тридцать метров пентхауса.

– А я не собираюсь сидеть с потным мужиком одна! – гремел женский голос в ответ.

Щедрость и великодушие всегда были моими сильными сторонами:

– Не вопрос, я посижу, а ты сходи в кино.

О, эти минуты благодарности российской женщины…

Настал шаббат. Сборщик обещался прибыть в 11:00. Принцесса стояла в прихожей, спиной к входной двери и лицом к зеркалу. Тушь быстро занимала свое место на ресницах. Звонок. Я открыл дверь и… На пороге стояла красивая девушка в коротких шортах, с грудью, взятой напрокат у Памелы Андерсон, пакетом и чемоданчиком с инструментами.

– Вам шкаф собирать?

– Нам! – выдохнул я и сполз по стене, уходя в бесконечный и беззвучный хохот.

Моя принцесса с застывшими рукой и взглядом повернулась на 180 градусов и посмотрела на «потного мужика», с которым мне предстояло «сидеть». Обида, удивление, восхищение и обреченность калейдоскопировали на ее лице. Я слился с вешалками.

– Доброе утро! Проходите, пожалуйста. Простите за вопрос, а вы единственная девушка-сборщик в вашем магазине? – ртутью вытекли слова из уст моей возлюбленной.

– Да, – понимая весь драматизм ситуации, сборщица старалась не улыбаться и спрятать грудь, которая с трудом помещалась в прихожей.

Далее гаубица повернулась в мою сторону и выстрелила:

– Цыпкин (запикано), объясни, а почему во всем (запикано) пятимиллионном городе девушка-сборщик пришла именно (запикано) к тебе?!

Расстрел был прерван вежливым вопросом:

– А где у вас можно переодеться?

Ее слова спасли мою бессмысленную, но яркую жизнь.

Вынырнув из вешалок и обойдя гаубицу, я сопроводил гостью в ванную. Пока шел процесс преображения, свет очей моих отчеканил следующее:

– Если ты просто хотя бы подумал о чем-то, а я точно знаю, что ты подумал, то имей в виду: это будет последний секс в твоей распутной жизни, и тебя похоронят в этом собранном шкафу, но без некоторых частей твоего тела.

Я сглотнул и дважды моргнул. Звучало убедительно.

Нимфа вышла из ванной в синем рабочем комбинезоне, футболку сменила майка с достаточно большим вырезом.

– Где собирать будем? – спросил вырез на майке, глядя мне в глаза.

– Саша вам все покажет, – ответила принцесса и покинула квартиру.

Если вы ожидаете бурной сцены любви, вынужден вас огорчить. Я не просил, да, думаю, мне бы и не дали. В том молодом возрасте я был таким «брутальным красавцем», что дать мне можно было только из очень большой любви, которая, как известно, не добра, но регулярна.

Но как она собирала! На коленях, с ПРАВИЛЬНО изогнутой спиной (а это, кстати, искусство!), уверенно вкручивая шуруп за шурупом.

В общем, как там его, «нефритовый стержень» давал о себе знать. Ну и вырез не охлаждал моей, если я правильно помню определение, «вздыбившейся плоти».

Помимо похоти меня мучило любопытство. Это сочетание, кстати, и привело меня в итоге ко всем жизненным успехам. Но сейчас не об этом.

– Простите, а что стало причиной ухода в столь мужскую профессию? – елейным голосом поинтересовался я.

– Деньги, – холодным голосом ответила она. – Все просто. Я работала менеджером по продажам и зарабатывала тридцать тысяч, на съемную квартиру и помощь маме не хватало. Сейчас только чаевых в месяц у меня под сто тысяч плюс несколько приглашений в рестораны, два в отпуск и одно замуж. Шкаф готов. С вас… (не помню сколько, но заплатил я раза в полтора больше).

Все действо заняло 40 мин. Нимфа переоделась, улыбнулась, постояла, улыбнулась с подтекстом, посмотрела в глаза, поблагодарила за выдержку и ушла.

А вот я бы, может, и не смог бы перейти из менеджеров в сборщики мебели. Понты не пустили бы, да и духа бы не хватило друзьям признаться.

Уважение

В далекие 90-е у моего друга Вити был пес со звонким именем Рембо (ударение на первый слог). Впрочем, с героем боевиков этот фрукт ассоциировался в той же степени, в какой и с поэтом (ударение на слог последний). Пожилая дворняга размером с небольшую лайку, со взглядом одновременно печальным, смелым и хитрым. Такие глаза я видел как-то у отсидевшего добрый десяток лет вора, с которым судьба столкнула меня в одной компании.

Как и герой той встречи, Ремчик, как ласково звал его Витя, был в авторитете. Гулять ходил без поводка, периодически принимал участие в дворовых разборках, ну и, конечно, почитал маму. Витину маму, разумеется. Кроме пса, на подотчетной территории проживала кошка. Рембо она «видела в микроскоп», что с бабы взять. Мама любила всех, и все любили маму. Социум жил в полной гармонии, но в один, возможно, прекрасный день в судьбе фауны случились перемены. В квартиру с особым почетом внесли щенка ротвейлера. Имя аристократического отпрыска было грозным – Джафар. Положение Джафара в обществе стало полной противоположностью его родословной. Иерархия животного мира в этой квартире сложилась следующая: кошка, дворняга, мухи, комары, микробы, Джафар. Ел он последним, спал, где разрешат. Рембо одаривал Джафара взглядом устало-властным, кошка не видела вовсе. Надо сказать, ротвейлер сразу все понял и, если мы издевательски кидали ему кусок колбасы, глотая слюни и слезы, сидел около этого куска и ждал, пока Рембо придет и съест свою часть… ну или всё. Как повезет.