Удивительная жизнь Эрнесто Че - Жан-Мишель Генассия Страница 6

Йозеф и Вивиан останавливались, только когда оркестр делал паузу, через каждые сорок пять минут. Он пригласил ее в бар выпить шампанского, говорили они мало – обменялись несколькими ничего не значащими фразами: «Вечер сегодня ужасно жаркий…», «Сколько же здесь народу…», «Вы часто сюда приходите?». Вокруг было так шумно, что приходилось кричать. Вивиан промокнула лоб платком, и Йозеф вдруг подумал: «Ее я вряд ли забуду».

Оркестр заиграл «Белые розы». «Моя любимая песня», – сказала она. Йозеф посторонился, пропуская ее на дорожку, и почувствовал нежный запах духов – мимоза, жасмин? – аромат напоенного солнцем Средиземноморья. Вивиан тихонько напевала себе под нос. У нее была совершенно особенная манера обнимать партнера. Другие дамы касались руки и плеча кавалера, а Вивиан так тесно прижималась к Йозефу, что он чувствовал через шелк одежды ее соски и упругие ноги. В танце Вивиан неподражаемо покачивала бедрами, ее волосы щекотали Йозефу лицо, томный взгляд обволакивал и возбуждал. «Как вас зовут?» – спросил он. «Вивиан». – «Чудесное имя…»

Они ушли, не дожидаясь закрытия.

– Слушай, старик, переночуй сегодня у кого-нибудь из приятелей, идет? – шепнул Йозеф Марселену.

– Как скажешь… – кислым тоном ответил тот.

Глядя вслед парочке, закоренелый атеист Марселен не удержался и воззвал к милосердию Творца:

– Боже, защити нас от курносых женщин с упругой попкой, которые ходят на высоких каблуках и красятся, как звезды экрана.

Вивиан относилась к тому типу женщин, которых невозможно забыть. У нее была восхитительно-скандальная репутация «пожирательницы мужчин», которую создали завистливые сплетницы. Эти посетительницы танцполов, бóльшую часть времени просиживавшие на банкетках, утверждали, что бессердечная распутница Вивиан погубила множество любовников, которые валялись у нее в ногах, умоляя остаться. Ходили сплетни о попытке самоубийства торговца обувью из Невера и сошедшем с ума нотариусе из Руана. Слух появился после того, как Вивиан сказала Мади, что раньше была слишком чувствительной и кое-кто злоупотреблял этой ее слабостью. Однажды вечером она разоткровенничалась и посоветовала подружке обходить стороной морских лейтенантов и не верить ни одному их лживому слову, а потом заявила, что все мужчины – олухи и слабаки, даже богачи, бросающиеся деньгами направо и налево, и ей ни одного из них не жаль.

Наутро после ночи любви Йозеф впервые в жизни спросил девушку, увидятся ли они снова. К его огромному удивлению, она тут же, с непосредственностью хористки, согласилась, а потом испарилась, пожелав ему хорошего дня.

Вечером они встретились в кафе на площади Клиши. Вивиан оказалась сладкоежкой – она обожала венский шоколад. Йозеф упивался общением со своей новой пассией, хотя ничего особенно интересного она не произносила, да и голос у нее был высокий и не слишком приятный для слуха. Йозеф перехватывал взгляды, которыми другие мужчины награждали Вивиан, и его сердце переполнялось счастьем (глупое, но ужасно приятное тщеславие!).

Вивиан занимала небольшую должность в Министерстве военно-морского флота: она курировала бухгалтерию арсенальских складов на заморских территориях, в том числе в Кохинхине [21]. Йозеф удивился, узнав, какая это важная стратегическая точка. Вивиан никогда не посещала колоний, но была хорошо осведомлена о сложившейся там ситуации и рассказала Йозефу много интересного. Она с военной точностью описывала авианосец «Беарн», эсминцы «Фугё», «Фрондёр» и линкор «Жан Барт», а если в разговоре наступала неловкая пауза, Йозеф интересовался, как обстоят дела с флагманским линкором «Лотарингия», и почему его 340-миллиметровые пушки берут на десять градусов правее и левее цели, и пришел ли он в порт приписки, несмотря на многочисленные аварии. Вивиан под большим секретом («Дай честное слово, что будешь нем как рыба!») рассказала, что в Сайгоне у команды были проблемы с ремонтом (обе динамо-машины грелись до 62 градусов) и это вызывает серьезное беспокойство в «верхах».

В том, что Йозеф с упоением внимал ее словам, не было ничего удивительного: чехам свойственна мечтательность, у них нет моря, и они обожают истории о кораблях и всяческих мистических явлениях.

На второй год жизни в Париже Йозефу пришлось решать моральную проблему исключительной важности. В охваченной пожаром гражданской войны Испании лилась кровь. Генерал Франко твердо вознамерился вернуть утраченные позиции и на всех фронтах теснил войска республиканского правительства, погрязшего во внутренних распрях. Нацистская Германия и фашистская Италия поддерживали франкистов, а демократические державы препирались друг с другом и уклонялись от реальной помощи. Возглавляемое Леоном Блюмом [22]правительство Народного фронта, у которого было много проблем в собственной стране, пошло на поводу у пацифистов и заняло позицию «невмешательства во внутренние дела другого государства», развязав фашистам руки.

Пятьдесят тысяч добровольцев из разных уголков мира стали членами интербригад [23], воевавших за Республику. Большинство никогда не держали в руках оружия, и тем удивительнее был их смелый порыв отправиться в незнакомую страну и бросить вызов смерти. Все пребывали в возбуждении и только что не соревновались за право уехать раньше остальных. У каждого имелся собственный канал и проводники. Друзья Йозефа не сомневались, что он будет в числе первых волонтеров, а он думал, вступить ему в одну из французских бригад или присоединиться к батальону Домбровского [24], где сражались поляки, чехи и венгры.

Вивиан определенно оказывала дурное влияние на Йозефа. Когда он сказал, что поедет в Испанию и будет сражаться, она спросила, что заставило его принять такое решение. Йозеф объяснил, что гражданская война в Испании не обычная братоубийственная война, а смертельное противоборство двух мировоззрений. От исхода зависят фундаментальные свободы.

– Какое тебе дело до страны, где ты ни разу не был? – не успокаивалась Вивиан.

Йозеф попытался объяснить по-другому:

– Фашисты сражаются с демократами. Если они возьмут верх, все будет кончено. Церковь и капитализм победят.

Вивиан ничего не понимала в политике.

– Думаешь, испанцы придут сражаться за чехов, если русские нападут на вас?

Йозеф решил дождаться конца учебного года, объяснив друзьям, что его временное отсутствие не решит исхода войны, зато он получит диплом биолога и будет гораздо полезней общему делу. Йозеф говорил уверенным тоном, давая понять, что никому не позволит усомниться в себе. Все его время занимали исследования, лекции в Институте Пастера и Вивиан. Он перестал ходить на собрания и демонстрации и весьма скептически высказывался о безрассудном энтузиазме товарищей, выдававших желаемое за действительное.