Стоянка поезда всего минута - Мария Метлицкая Страница 6

Денис появился в Лизиной жизни три года назад. Познакомились они в Риге, в гостинице. Лиза была в командировке, на переговорах со знаменитой Рижской парфюмерной фабрикой, Денис тоже приехал в Латвию по делам. Видела, как на завтраке он поглядывает в ее сторону. Хмыкнула: «Подумаешь! Нет, мужик вполне симпатичный, но что с того?» А вообще-то было приятно.

Вечером решила пройтись по Старому городу. Надела кроссовки, джинсы, ветровку – как же осточертели все эти офисные костюмы, деловые блузки и каблуки!

Выпорхнув на улицу, почувствовала себя молодой и свободной. Закрапал дождик, и Лиза раскрыла зонт. Шаталась по улочкам Старой Риги и разглядывала витрины. Маленькие магазинчики торговали сувенирами и янтарем. Красиво. Янтарь как мед – теплый, живой. Но купить себе Лиза не решилась – не ее стиль, совсем не ее. Ей шли маленькие золотые сережки, узкие, тоненькие колечки и легкие, изящные, невесомые браслеты. Разве что маме? У мамы тоже тонкое, изящное запястье. Массивный браслет точно ей не пойдет. Кольцо – тоже вряд ли. И бусы мама не носит.

Все же Лиза зашла посмотреть. Толкнула дверь, звякнул колокольчик, и она увидела давешнего соседа по столику – тот стоял у прилавка. И ей почему-то стало безумно интересно, что покупает этот высокий, светлоглазый, симпатичный мужик.

Умело раскладывая товар: браслеты, серьги, колечки и бусы, – мило улыбаясь, старательно хлопотала молодая хорошенькая продавщица.

Мужчина был явно растерян. Он обернулся на звон колокольчика и увидел Лизу. Широко улыбнувшись, поздоровался и немного смутился:

– Вот… выбираю подарок сестре. На юбилей. Но… совсем растерялся… Вы мне не поможете?

От неожиданности и Лиза растерялась и глупо переспросила:

– Кто? Я?

Вопрос был детским, дурацким, и она тут же взяла себя в руки.

– Ну конечно. Чем, как говорится, могу. Хотя вкусы у всех разные, да и вам виднее. Ну и потом, – растерянно протянула она, перебирая браслеты и бусы, – надо понимать, что человеку идет и что ему нравится. Вот мне, например, – чуть запнувшись, она глянула на него, – мне нравится янтарь. Но носить его я не буду. Это камень не мой.

Увидев, что ей нашли замену, продавщица фыркнула и отошла в сторону.

А Лиза все еще сомневалась: как советовать, когда не знаешь человека и его вкус? Встрепенувшись, новый знакомец достал телефон.

– Вот она, моя дорогая сестрица. Женщина крупная, почти с меня ростом. Ну и вообще… большая. И носит все крупное, броское. И правильно – мелкое на ней незаметно.

Лиза мельком взглянула на фотографию: действительно сестра, они были очень похожи.

– Теперь вы упростили задачу, – улыбнулась Лиза. – Стало куда проще.

Минут через двадцать они наконец выбрали крупный браслет и такие же бусы. Выйдя на улицу, с наслаждением вдохнули свежий воздух – после дождя неожиданно потеплело, и показалось, что повеяло морем.

Но море и Юрмала были на следующий день, а в тот вечер они долго сидели в кафе, пили кофе со знаменитым рижским бальзамом, снова бродили по Старому городу. Проголодались, присели в кафе, съели горячую пиццу и только потом побрели в свою гостиницу. Лиза поймала себя на мысли, что говорить можно с ним обо всем – о работе и о политике, о дочке и маме, о погоде и сувенирах – словом, темы они не искали. С Денисом было приятно разговаривать и не тягостно молчать.

Оказалось, что он коренной петербуржец, из очень интеллигентной семьи: папа – профессор-онколог, мама – преподаватель в Репинке. Сестра, которой и выбирали подарок, пошла по стопам отца. А Денис ни по чьим стопам не пошел и, окончив экономический, работал в большой иностранной рекламной компании.

Он рассказал, что был женат и что в разводе давно, почти пять лет, но отношения с бывшей женой сохранил хорошие, есть дочка, и они берегут ее нервы.

Лиза рассказала, что у нее тоже есть дочь, с мужем развелись сто лет назад – брак был незрелым, студенческим, с весьма предсказуемым концом. Но это все давно пережито, и отношения с бывшим тоже хорошие.

Через день она уезжала.

И накануне отъезда любимая Юрмала – пепельный влажный песок, жемчужно-серое море и низкие кривые раскидистые сосны. И оглушительная тишина – туристический сезон давно кончился.

К обеду пошел дождь, нахрапистый и нахальный, и они пережидали его в уютном кафе. Она поймала себя на мысли, что он совершенно не раздражает ее, а такое бывало нечасто. Он корректен и не задает лишних вопросов, к тому же прекрасно воспитан, ну и вообще, как поется в известной песне, «он тот, кто надо!».

Назавтра Денис проводил Лизу на вокзал и не ушел, пока поезд не тронулся.

Она смотрела на него сквозь мокрое, в подтеках от дождя, стекло и думала, что ей не хочется с ним расставаться. «Хорошо бы влюбиться, – подумала Лиза. – Ах как красиво: роман Москва – Петербург!» Это означало поездки друг к другу на выходные, встречи в гостиницах – никаких квартир, никаких борщей и котлет, никаких грязных носков и рубашек, – только ужины в уютных кафе, прогулки, театры. Никакой рутины, повседневности и обыденности – вот этого ей точно не надо! Она заслужила маленькие, уютные, тихие праздники. В общем, сплошная романтика!

Денис покажет ей Питер, и она в долгу не останется – покажет ему родную Москву. Оба свободны, их совесть чиста, они никому не делают больно. Ну и вообще, они из одной песочницы, а это самое главное – у нее было время в этом убедиться.

Так начался их роман.

Постановили: одну неделю приезжает он, в следующие выходные она.

Пару раз Денис останавливался в гостиницах, но Лизе отчего-то становилось неловко, и в один из приездов она пригласила к себе. Так и повелось – счастливая Маруська съезжала к подружкам, а Денис приезжал к Лизе.

Как часто бывает с питерцами, столицу он не любил и слегка презирал – деревня, купечество, дешевый размах, показная широта. В общем, все на понтах.

Она смеялась:

– Ну поехали! Запели свои песни! Ария питерского гостя!

Арбат Денис называл искусственным, показным, «интуристским», как грубо намалеванная матрешка. И Лизино любимое Замоскворечье впечатления не произвело.

– А что в нем такого? Ну домики, ну палисадники. Ничего особенного, все скромно и, кстати, довольно провинциально.

Она обижалась:

– Это у вас снобство и презрение. Вы всегда москвичей считали ниже себя! Как же, вы выросли в культурной столице! Где уж нам, потомкам купцов и мещан!

Он смеялся и обещал Москву полюбить:

– Лиза, ради тебя!

Лиза хмурилась и говорила, что Москва не нуждается в его любви и ее отсутствие точно переживет!

В общем, вели себя как малые дети. Вернее, она вела себя как ребенок. Кокетничала? Наверное. Ей хотелось побыть капризной маленькой девочкой.