Одного человека достаточно - Эльс Бэйртен Страница 6

– Ма, – сказала я мягко, – смотри, кто пришел.

Она бросила взгляд сквозь ресницы.

– Я ничего не вижу.

– Это я.

Одним движением она села прямо.

– Луи.

– Верно.

– Это был несчастный случай, Луи. Мне так хотелось машину, чтобы поехать на море…

– Избавь меня от своих оправданий. Доктор Франссен мне уже все рассказал.

Она вздохнула.

– Посмотри-ка на меня, вся избитая и синяя с головы до ног. Но доктор Франссен говорит, что все будет хорошо. Нужно просто потерпеть.

Она подмигнула мне.

– Жюльетта, налей нашему Луи кофе.

– Я не пью кофе.

– Может, рюмочку чего-нибудь покрепче?

– Где наша Миа?

– Она спит. Малышка устала до смерти. Она вечно такая усталая. Это из-за легких. Потому нам и нужно было на море. Из-за ее легких, только из-за них.

Луи еще раз кивнул.

– Рискни повторить это еще хоть раз, – произнес он.

Мать скрестила руки на груди и уставилась на Луи заплывшими глазами.

– Я имею право поехать на море, если хочу.

Я увидела ярость в его глазах.

– Луи, – начала я мягко.

Он смотрел мимо меня на нашу мать.

– Играй своей собственной жизнью как тебе угодно. Но жизнью Миа, это…

– Я ехала по правилам!

– По правилам? Не смеши меня, тебе всего четверть часа объясняли, как заводить двигатель и тормозить, а потом еще несколько часов вы отмечали это в баре!

– Да как ты можешь такое…

– Даже не пытайся, ма. Я знаю парней из деревни, до сих пор у меня в ушах их разговоры, как они вместе с тобой сидели в кафе до самого закрытия и пьяные ползли домой на четвереньках. Я даже не хочу спрашивать, как для тебя закончился вечер и держала ли ты руки при себе. Я все видел в их глазах. А сейчас я хочу видеть Миа.

– Но Луи, я…

– Я сказал, что хочу видеть Миа.

– Пошли, – сказала я.

Он последовал за мной по лестнице.

– Чем заболела малышка? – спросил он.

– Да ничем, – ответила я. – Кашляет иногда, как все зимой.

– Как ты можешь тут находиться. Я зверею от одного взгляда на нее.

– Отец всегда говорил, что она не железная, Луи.

– Наш отец, черт подери, слишком ее любил.

Он вздохнул.

– Я буду давать тебе деньги каждый месяц, ты сумеешь ими воспользоваться. Прежде всего нужно что-то сделать с камином. Ты заметила, какой грязный воздух в комнате? Вы тут втроем скоро задохнетесь. Я пришлю кого-нибудь тебе помочь. И обои в гостиной отклеиваются. Да ты и сама видишь, Жюльетта. На чердаке лежат запасные рулоны, вот пусть мама и займется ими, как ей станет лучше, сделает хоть что-то полезное.

Как будто она меня послушает.

– И не рассказывай ей о деньгах, Жюльетта, а то они исчезнут – не успеешь глазом моргнуть.

Мы стояли перед дверью в спальню. Луи взялся за ручку и осторожно приоткрыл дверь. Наша Миа крепко спала под одеялом, засунув большой палец в рот.

– Не позволяй ей так делать, Жюльетта. У нее из-за этого зубы будут кривые.

«Ну так возвращайся», – подумала я. Его бы Миа слушалась. Ему бы мать не осмелилась пойти наперекор. Он же это понимал?

Мы спустились по лестнице, прошли по коридору, зашли в комнату.

– Увидимся, – сказал он матери.

– Именно так, Луи.

Я сняла куртку с вешалки и вышла за ним на улицу.

Он ждал меня. Я направилась к нему едва ли не вприпрыжку. Somewhere over the rainbow, way up high ^[5]. Наш отец пел эту песню в конце каждого своего выступления, и люди танцевали под нее так, словно в следующую минуту мир остановится, но их это совершенно не пугает.

– Я пройдусь с тобой, – сказала я.

And the dreams that you dare to dream really do come true ^[6].

– Луи, – начала я, с трудом выталкивая слова из горла.

Мне нужно было так много сказать, но с чего начать? Начать было не с чего. Но сейчас он уйдет, и неизвестно, когда появится в следующий раз.

– И что теперь, Луи?

Я увидела, как он несколько раз кивнул.

– Наверное, тебе стоит переехать ко мне. Места хватит.

– Миа этого не хочет.

Он глубоко вздохнул.

– Зато наша мать хочет все на свете.

Я чуть ему не рассказала. О том, как хочу петь. Чуть не спросила, не кажется ли ему, что я могла бы. Но я уже знала, что он мне скажет. Если я хочу петь, мне требуется лишь одно – петь. Не только у себя в комнате, не только сидя на велосипеде. Что некоторые узлы нужно разрубать, какими бы тугими они ни были. Он ведь это и сделал. Мне стоит знать, что он был не рад уйти из дома, он ушел, потому что должен был уйти. Не хотела же я, чтобы он сошел с ума?

Он завернул за угол. Еще раз помахал. Мой брат, который мог все. Просто взял и повернул за угол.