Чужая жизнь - Елена Долгопят Страница 6
Чужая жизнь - Елена Долгопят читать онлайн бесплатно
Ознакомительный фрагмент
«Здравствуйте, я много раз хотела написать Вам. Вы подумаете, что я дурочка. Вот поэтому я и не писала, что Вы так подумаете. А сейчас пишу потому, что все Вас ругают, и в интернете, и по радио, везде.
Я хочу Вам сказать, что тоже один раз чуть не убила человека, пульнула в девочку камнем, мимо, повезло. Могла в голову. Вы мне сейчас снитесь каждую ночь, и мы вместе идем. Я просыпаюсь с мокрым лицом, плачу. Ответьте мне на письмо. Ваш адрес мне выпросила подружка, у папы, он работает в МВД. Мы будем писать друг другу, и Вам будет легче. Я Вас очень люблю. Даша».
Михаил опустил листок и встретился с потерянным взглядом актера. Даже неловко было смотреть на такого совершенно раздавленного, униженного человека.
Он ждал, что Михаил скажет. Но Михаил хранил молчание. Листок сложил и аккуратно спрятал в конверт. Протянул актеру. Но тот не решался забрать конверт, как будто не имел уже на него права, да и никогда не имел.
– Я ей не ответил, – вымолвил он.
– И слава богу.
– Да.
– Других писем она не писала?
– Нет-нет.
– Большое облегчение. Но сейчас что вы от нее хотите? Чего ждете?
– Я?
– Ну не я же.
Актер молчал растерянно.
– Дома ее сейчас нет. Она у друзей, встречают Новый год своей компанией. И парень у нее есть, он тоже там. Вы меня слышите?
– Да-да, конечно.
– Чего вы вообще ждали? На что надеялись?
– Я сам не знаю.
– Даже если бы она дома была? Что бы вы ей сказали? Неужели бы это письмо сунули? – Михаил тряхнул письмом.
– Нет.
– Она вам что-то должна этим письмом?
– Нет! Я, я сам не знаю, я знаю, что сглупил.
– Новый год не с кем встретить?
– Да.
– Ничего страшного. Встретите один, спать ляжете пораньше.
– Мне вообще идти некуда. В принципе. Квартира того, ушла за долги.
– Я сожалею, но Даша тут ни при чем.
– Конечно.
– Идите к друзьям, к знакомым.
– Я пойду. Конечно. Всё правильно.
Глаза у актера опустели и смотрели уже без всякого выражения.
Хлопнула наверху чья-то дверь, запахло сигаретным дымом. Актер взглянул на конверт в руке Михаила. Отделился от подоконника и тихо отправился вниз по лестнице стариковским шагом. Михаил услышал, как открывается и закрывается дверь подъезда. Подошел к окну.
Актер медленно шел через двор. Поскользнулся на льду, взмахнул руками, удержался. Черная ссутулившаяся фигура. Михаил разорвал конверт вместе с письмом. Старая бумага рвалась легко. Руки дрожали.
17 марта был будний день, и все они встали рано, засветло. Вместе сели завтракать. Бубнило радио, которое мать всегда включала, чтобы услышать погоду. И, когда передавали прогноз, она им говорила:
– Тише-тише!
Даже если они молчали. А сама переставала жевать и слушала.
Пообещали туман и гололед, минус два утром, до нуля днем; сразу после прогноза ведущий утреннего эфира сообщил, что сегодня хоронят известного актера, еще два года назад благополучного человека. Девушка – она тоже вела эфир – ахнула совершенно искренне и стала расспрашивать:
– Где умер? В тюрьме?
– Нет, – сказал ведущий, – он вышел в декабре, по амнистии.
– Отчего же умер? Такой молодой! Сколько ему было?
– Не знаю, сколько, может, кто-то позвонит нам из слушателей, скажет. Умер он в больнице, на Галушкина, его нашли где-то в районе Яузы, с обморожением, привезли, алкогольное опьянение, конечно.
– Да, он пил.
– Потому и в тюрьму попал, что пил, едва уже себя помнил.
– Бедный-бедный.
– Знаешь, а мне его нисколько не жалко. Сам виноват.
– А мне жалко. Он очень был талантливый, очень.
Дашка ковырялась в тарелке, глаз не поднимала. И вдруг всхлипнула.
– Даша, – растерянно воскликнула мать. А Даша уткнулась в ладони и разревелась.
Мать гладила ее по спине, по волосам, смотрела беспомощно на Михаила.
Даша увернулась от материнской руки, убежала в ванную. Там зашумела вода.
– Чего она так? – спросила мать Михаила.
В студию дозвонился врач из той самой больницы на Галушкина. Ведущий оторопел от радости, что такой важный свидетель у них в эфире. Врач сказал, что ничего уже нельзя было сделать, полная интоксикация организма плюс обморожение, слишком поздно он к ним попал. Сказал, что прощание с актером будет у них, в больничном морге, желающие могут прийти завтра в десять.
Вернулась зареванная Дашка. Мать налила ей свежего чая, погладила по руке.
– Всё нормально, – сказала Дашка, – всё прошло. Чего теперь.
Она уверила, что действительно успокоилась, только попросила мать переключить на какую-нибудь другую программу, без новостей, чтобы только музыка.
Михаил взял на работе отгул и поехал к десяти на Галушкина. Он думал, что народу соберется немало. Но на снегу возле морга топтались всего трое. Дед с младенческими голубыми глазами, возможно, родственник. Две пожилые дамы. Они походили на старомодных театралок, которые приносят с собой в театр торжественные туфли, пудрятся, пахнут весенними духами и всегда преподносят актерам цветы. Они стояли с печально опущенными хризантемами. Девственно-белыми, холодными и невинными.
Через двадцать минут после назначенных десяти часов двери отворились, их пригласили войти. Дед отбросил сигарету, и она прошипела в снегу. Михаил вошел в промозглое помещение последним.
Священник говорил. Михаил прислушивался, он надеялся услышать что-то важное, то, чего не знал сам. Священник говорил о прощении. Лицо человека в гробу было совершенно белым. Чужое лицо. Михаил никак не мог узнать в нем актера. Он повернулся и отправился к выходу. У самой двери стояла девушка. То существо, которое он так пожалел когда-то, чью мимолетность так остро, до боли, почувствовал. Она стояла с темными розами. Их взгляды встретились. Михаил понял, что и она его узнала. Мгновенно. Поняла, кого приняла тогда, в автобусе, за актера.
Ни слова они друг другу не сказали.
Михаил отворил дверь и вышел под серое мглистое небо. Направился по дорожке от морга. У ворот оглянулся. Почему-то он думал, что девушка идет за ним. Но никто его не преследовал.
В метро от тепла и духоты, однообразного движения, круговорота толпы, черных окон, качки на него нашло оцепенение. Он проехал свою станцию, недостало сил встать и пробраться к выходу. Он ехал всё дальше и дальше от собственного дома и думал, зачем она пришла. Тоже чувствовала вину?
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии