Другие люди - Сол Стейн Страница 53

Комментарий Франсины Уидмер

В школе и колледже я полагала, что у мужчин одна беда: они — армия стоящих пенисов, марширующих целый день в поисках пристанища. Ты танцуешь с парнем и вскоре посередине возникает что-то твердое, а этот идиот смотрит на тебя с виноватым видом. Мол, ну что я могу поделать. Они реагируют на сигнал, словно собаки, прыгающие через палку. Коснись его рукой, и он уже рвется вверх. Но когда тебе нужно, когда ты хочешь, даже не для себя, а для того чтобы пройти последний этап единения с человеком, к которому тебя влечет, что ты имеешь? Жалкую, переваренную макаронину, готовую отвалиться от тела владельца.

Теперь я понимаю преимущество притворства, умения имитировать оргазм столь искусно, что его можно принять за настоящий. Бог позаботился о женщинах, им не приходится демонстрировать неудачу, они могут заставить партнера поверить (вот где лицемерие весьма кстати!), что у них все в полном порядке. Кстати, как-то раз я имитировала оргазм, а тут неожиданно накатил и настоящий. Бедные мужчины, каждый из них снабжен детектором лжи, готовым выдать их в любой момент. Предательство друга ужасно, но предательство органа, который оберегаешь больше всего, — чистая измена!

А правда в том, что какая-то часть его тела не хочет меня. Не эта часть, другая. Эта часть — всего лишь посыльный. Джейн — да. Розмари — да. Эдна — да. Франсина — нет.

Я долго смотрел на телефонный аппарат. Потом позвонил Джейн.

— Привет, незнакомец, — ответила она.

— С чего такая застенчивость, Джейн? Прошло-то несколько дней.

— Ты задал мне головоломку. Вот я ее и решаю.

— Твой муж сегодня в отъезде?

— Подожди, сейчас спрошу у него.

— Да что ты нес… — тут я услышал ее смех.

— Так когда? — спросила она.

— Семь часов подойдет?

— Жду тебя в семь.

К Джейн я добрался чуть ли не в половине восьмого. О, из конторы я ушел вовремя, но старался выбрать самый кружной путь. И чуть не остановил машину, чтобы позвонить ей и сказать, чтобы она меня не ждала.

— Извини, что припозднился.

Она наполнила бокалы. Молча.

— Я очень сожалею, что в тот вечер все вышло так нескладно.

— Ты снова с ней виделся?

— Да.

— И каков результат?

— Откровенно говоря, не слишком хороший.

— Как это?

— Поверишь ли, но старый Томасси не смог выполнить свой долг.

Она поставила бокал на стол.

— Со мной у тебя такого не бывало.

— В том-то и дело.

— И ты хочешь попробовать снова, чтобы уяснить, навсегда ли это или виновата та девица?

Прямота в женщинах мне нравится, но до определенных пределов.

Заговорил я спокойно, словно на судебном заседании.

— Послушай, Джейн, наши отношения, я имею в виду тебя и меня, начались задолго до моего знакомства с этой дамой…

— Франсиной, если ты забыл ее имя.

— Да ты, похоже, злишься.

— Я? Злюсь?

— А с чего в голосе такая горечь?

— Горечь? Я просто ждала моего знаменитого адвоката, зная, что рано или поздно он появится, чтобы провести часок-другой в моей постели. Я лишь не ожидала, что мне уготована роль лакмусовой бумажки, призванной проверить, есть ли еще порох в пороховницах.

— Будешь говорить в таком тоне, он там и останется.

— Забавную ты придумал месть. Мне. И некоторым другим.

— Я думал, тебе нравится моя компания.

— Нравилась. Но я почувствовала себя марсианкой, когда здесь возникла та женщина. Что-то у тебя даже изменилось в лице. Разве можно влюбляться в твоем возрасте, Джордж?

— Глупость какая-то.

— Если влюбляться глупо, то я не глупа. Я не влюблялась уже двадцать семь лет. И прекрасно без этого обхожусь.

— Джейн, ты умная женщина.

— Я думала, что со мной хорошо в постели.

— С тобой хорошо в постели, и ты умная женщина. Могу я сесть рядом с тобой?

— Раньше ты не спрашивал разрешения. Это плохой знак.