Всего пару миль по прямой - Джеффри Арчер Страница 51

Прибыв вскоре после трех сорока, что всегда считалось наиболее подходящим временем для чая, я обнаружила лишь миссис Трентам, сидевшую в полном одиночестве среди серебра и фаянса.

— А где же влюбленные голубки? — с порога поинтересовалась я.

— Если ты, в своей обычной грубой манере, Дафни, спрашиваешь о моем сыне и мисс Сэлмон, то они уже отбыли в Лондон.

— Вместе, я полагаю?

— Да, я даже представить себе не могу, что мой милый мальчик нашел в ней? — Миссис Трентам налила мне чашку чая. — Что касается меня, то я нахожу ее слишком вульгарной.

— Наверное, ум и внешность, — предположила я, когда в гостиной появился майор. Я улыбнулась этому человеку, которого знала с детства и к которому относилась, как к своему дяде. Для меня оставалось загадкой лишь то, почему он в свое время клюнул на такую особу, как Этель Хардкасл.

— Гай тоже уехал? — спросил он.

— Да, он отправился назад в Лондон с мисс Сэлмон, — сказала миссис Трентам во второй раз.

— Ох, как жаль. Она оказалась такой великолепной девушкой.

— Это смотря с чьей колокольни судить, — сказала миссис Трентам.

— Мне представляется, что Гай без ума от нее, — бросила я пробный камешек.

— Боже упаси! — воскликнула миссис Трентам.

— Сомневаюсь, что Всевышний может воспротивиться этому, — вошла я во вкус спора с ней.

— Тогда я воспротивлюсь, — заявила миссис Трентам. — Я не намерена позволить своему сыну ваять себе в жены дочь уличного торговца из Ист-энда.

— А почему бы нет? — вступил майор. — В конце концов, разве не уличным торговцем был твой дед?

— Джеральд, ну что ты в самом деле. Мой дед основал и развил чрезвычайно успешное дело в Йоркшире, а не в Ист-энде.

— Тогда, я думаю, все различия сводятся только к географии, — заметил майор. — А потом, я хорошо помню, как твой отец говорил мне — с некоторой долей гордости, могу я добавить, — что его папаша начинал свое дело где-то на задворках Хаддерсфилда.

— Джеральд, я уверена, что он преувеличивал.

— Он никогда не казался мне способным к преувеличениям, — парировал майор. — Напротив, он всегда представлял вещи такими, какими они были на самом деле. И, как я всегда считал, был довольно проницательным.

— В таком случае, это было совсем давно, — сказала миссис Трентам.

— Более того, я подозреваю, что мы еще увидим, как дети Ребекки Сэлмон утрут нос нам подобным, — добавил майор.

— Джеральд, мне бы не хотелось, чтобы ты употреблял столь грубые выражения. На всех нас оказывает влияние этот социалист-драматург Шоу и его безобразный «Пигмалион», который представляет собой не что иное, как пьесу о мисс Сэлмон.

— Едва ли, — возразила я. — Бекки закончит Лондонский университет со степенью бакалавра искусств, чего не удалось добиться ни одному представителю нашего рода за одиннадцать столетий.

— Это может быть и так, — вступила миссис Трентам, — но вряд ли ученые степени будут способствовать военной карьере Гая, особенно теперь, когда его полк будет нести службу в Индии.

Эта новость прозвучала как гром среди ясного неба. Я была уверена, что Бекки об этом тоже ничего не известно.

— И когда он вернется к этим берегам, — продолжала миссис Трентам, — я присмотрю ему в жены кого-нибудь с приличным происхождением, достаточным количеством денег и, может быть, даже с небольшим интеллектом. Пусть Джеральд и не стал, из-за предвзятого к нему отношения, командиром полка, но я не позволю, чтобы такое же произошло с Гаем, в этом я могу вас заверить.

— Просто я не тянул на эту должность, — угрюмо произнес майор. — Сэр Данверс был гораздо лучше подготовлен для нее, и, в любом случае, только ты хотела, чтобы я получил ее во что бы то ни стало.

— Тем не менее, я считаю, что с такими результатами, с которыми Гай закончил Сандхерст…

— Ему удалось оказаться в первой половине, — напомнил ей майор. — Тут не скажешь, что он был удостоен права пронести меч чести, моя дорогая.

— Но он был награжден Военным крестом за участие в боевых действиях и отмечен в приказе…

Майор лишь хрюкнул в ответ, давая понять, что этим ему уже прожужжали все уши.

— Так что, вы видите, — продолжала миссис Трентам, — у меня есть все основания полагать, что Гай в свое время станет командиром полка, и я не стану скрывать, что уже имею кое-кого на примете, кто будет помогать ему в этом. В конце концов, жены способны как делать, так и ломать карьеру своим мужьям, ты разве не знаешь об этом, Дафни?

— Вот уж в этом я могу полностью согласиться с тобой, моя дорогая, — пробормотал ее муж.

Я возвращалась в Лондон с некоторым облегчением, считая, что после такой стычки отношениям Бекки и Гая уж точно придет конец. И действительно, чем больше я видела этого негодного человека, тем больше не доверяла ему.

Возвратившись на квартиру в тот вечер, я нашла дрожавшую Бекки на диване с заплаканными глазами.

— Она ненавидит меня, — были ее первые слова.

— Она еще не оценила тебя по достоинству, — так я сформулировала свой ответ. — Но могу тебе сказать, что майор считает тебя «великолепной девушкой».

— Спасибо ему за доброту, — всхлипнула Бекки. — Знаешь, он показал мне свое поместье.

— Моя дорогая, семь сотен акров не называют поместьем. Усадьбой, возможно, но уж никак не поместьем.

— Как ты думаешь, Гай прекратит со мной видеться после того, что произошло в Ашхерсте?

Я чуть было не сказала «надеюсь», но в последний момент удержалась.

— Нет, конечно, если у него есть характер, — дипломатично ответила я.

И действительно, на следующей неделе Гай встретился с ней и, насколько я понимаю, даже не обмолвился о своей матери или о том несчастном уик-энде.

Тем не менее, я продолжала считать, что у Бекки и Чарли все идет по намеченному мной плану, пока не обнаружила, возвратившись после продолжительного уик-энда, одно из своих любимых платьев валявшимся на полу в гостиной. Дорожка из предметов одежды привела меня к двери в спальню Бекки, открыв которую, я, к ужасу своему, увидела еще кое-что из своего белья, лежавшим возле ее кровати вместе с одеждой Гая. Я напрасно надеялась, что Бекки все же удастся разглядеть в нем негодяя раньше, чем она позволит ему добиться своей цели.

Гай отправился в Индию на следующий день, а Бекки принялась рассказывать всем, кому не лень, что она обручена с этим сокровищем, хотя ни кольцо на пальце, ни объявление в газете не подтверждали ее слова. «Мне достаточно слова Гая», — твердила она, повергая в уныние каждого, кто знал его.

Вернувшись в тот вечер домой, я нашла ее спящей в моей кровати. За завтраком Бекки сказала, что туда положил ее Чарли, и больше объяснять ничего не стала.