Принцесса папарацци - Анастасия Масягина Страница 5

Действительно. Сижу, жую курицу, рассуждаю, куда кота пристроить, а проектом вообще не интересуюсь. Надо же всё разузнать.

– Простите, – я постаралась при помощи улыбки сгладить неловкость, – а что я должна буду делать на Дальнем Востоке?

Жуковский неожиданно захохотал. То ли вопрос прозвучал слишком наивно, то ли ждал он чего-то другого, а может, я сама по себе выглядела смешно в своих затрапезных джинсах посреди его царских палат.

– Чем ты там будешь заниматься, тебе Наталья объяснит. Ты не хочешь меня спросить, сколько ты получать будешь?

Я выдохнула. Так вот в чём дело. Действительно, забавно вышло.

– Дело в том, что вопрос денег для меня, безусловно, важен, но не первостепенен. На столь масштабном проекте под вашим руководством я приобрету бесценный опыт, – затараторила я.

Ну что ж, удачно выкрутилась.

– Я буду платить тебе пять тысяч евро за командировку, плюс питание и расходы. Тебя устраивает?

Я чуть не задохнулась от счастья. Пять тысяч евро – огромная для меня сумма, неслыханная!

– Устраивает? – спокойно повторил Жуковский.

– Более чем.

– Отлично. А раз устраивает, – он повернулся к Наташе, – надо помочь ей оформить документы. Вылет уже через неделю, надо успеть натаскать её хотя бы чуть-чуть.

– Конечно, Андрей Игоревич, – Наташа встала из-за стола. – Прямо сейчас и начнём.

К обеду все документы уже были оформлены. Немцы затребовали подробную автобиографию на английском, так что пришлось попотеть.

В помощь мне дали небольшую анкету с перечнем вопросов, которые требовалось осветить. Например, немецкий телеканал интересовало, кем работают мои родители. Я честно написала, что папа у меня генерал, а мама библиотекарь. Наташа потом прочитала и велела фразу про маму убрать вообще. Мне стало обидно за мать. Папа даже сейчас, после развода, признает, что своей карьерой во многом обязан ей. Андреевская на это ответила, что сведения о родителях нужны только для того, чтобы показать, что я из хорошей семьи. Видимо, по ее мнению, семьи библиотекарей благонадежными не считаются.

И только потом, когда всё это было отправлено в Берлин на согласование, у нас с Натальей выдалась минутка, чтобы обсудить подробности проекта.

– Ты видела европейские фильмы о дикой природе?

– Это самые замечательные документальные фильмы, которые я видела, – искренне сказала я. – Пустыни, подводные, воздушные съёмки. Потрясающие съёмки животных. И, конечно же, качество. На нашу камеру так не снимешь.

– Это точно, – кивнула Наталья. – Оборудование стоит миллионы долларов. Немцы задумали сделать документальный сериал о дикой природе России. Поделили страну на шесть регионов – Урал, Кавказ, Сибирь, Камчатка, Арктика и Дальний Восток. Но ни специфики, ни языка они не знают. Организовать съёмки в природных заповедниках нашей страны очень сложно. Вот для этого мы им и нужны. В каждом из шести регионов работает своя немецкая бригада, состоящая из двух человек. Плюс один русский продюсер. На Дальнем Востоке этим продюсером будешь ты.

– Да, но ведь я знаю о дальневосточных заповедниках не больше этих немцев.

– Так ведь у нас ещё неделя, – улыбнулась Наташа. – И потом, ты русская, журналистка, и всегда договориться сможешь.

– Наташа, можно тебя спросить? Только ответь, пожалуйста, честно.

– Спрашивай.

– Мне очень лестно это предложение, но почему именно я? Я не знаю немецкого, уровень английского весьма средний, я далеко не лучшая выпускница, да и опыт работы небольшой. Отлично разбираюсь в гонках, трассах, снегоходах, квадроциклах, аквабайках, ну теперь вот ещё в коровах и поросятах. Но ведь это не пригодится, правда? Тогда почему я? Неужели вы не могли найти кого-нибудь более подходящего?

– Никто не согласился, – пожала плечами Наташа.

– Не может быть! За пять тысяч евро согласились бы многие.

– А ты думаешь, мы не искали? Ты думаешь, это так просто, найти человека, который согласится всё бросить и на месяц улететь в тайгу? У людей семьи, дети. Мы предлагали аспирантке с кафедры международной журналистики Ане Семёновой. Помнишь, она у нас семинары вела?

Я кивнула.

– Вот. Её не отпустил научный руководитель. Потом мне звонил Виталик Грошев, помнишь его? Представляешь, такой смешной, ко мне на вы и по имени-отчеству.

Я вздохнула.

– Мне вообще-то тоже рекомендовали тебя Натальей Егоровной называть.

– Да ну? – Наташе явно было приятно. Она аж зарделась от осознания собственной значимости. – Так вот, Виталик сам хотел напроситься. Всё вроде хорошо было, он немецкую спецшколу закончил, в Германии его кандидатуру утвердили. И тут его на Пятый канал берут. А там возможность работать в кадре, перспектива стать ведущим, ну ты понимаешь. И всё, нет Виталика, отказался. Так что, как ни крути, Земляникина, вся надежда на тебя.

Наташа рассмеялась и погладила меня по руке.

Мой папа всегда говорил, что очень важно оказаться в нужное время в нужном месте. Похоже, это как раз тот случай. Я вытянула счастливый билет.

Кто бы мог подумать, что моя жизнь так изменится всего за одни сутки? Ещё вчера я была простым корреспондентом, снимавшим сюжеты о коровах и страусах, и вот сегодня я уже продюсер международного проекта. А может быть, мне даже удастся подружиться с самой Натальей Андреевской.

От основной работы меня никто не освобождал, и поэтому ближе к вечеру я принесла Городнюку на правку сюжет о курятнике, который удалось выжать из вчерашних съёмок. Сегодня настроение у него было несколько лучше.

– Ну что ж, нормально. Не бог весть что, но вполне пристойно. Ещё сколько будет сюжетов по вчерашним съёмкам?

Честно говоря, и этот-то был высосан из пальца.

– Ну…

От необходимости отвечать меня избавил Жуковский.

– Асенька, я вас везде ищу. Поздравляю, немцы одобрили вашу кандидатуру. Через неделю летите в Приморье.

– Она летит на Дальний Восток? Продюсером? – поразился Городнюк.

– Да. А что, кстати, ты скажешь о своей подопечной?

– Достойная барышня. Сюжеты хорошие, и голосок бодрый, – не моргнув глазом, сообщил редактор. Как будто это не он вчера грозился меня уволить.

Про голос было особенно приятно слышать, ведь именно из-за него меня не взяли на НТВ-Петербург. Сказали, слишком высокий он для новостей. Вот я тогда рыдала! А сейчас, совершенно счастливая, отправилась пить кофе.

В столовой ко мне подсела Ира. Она тоже работает корреспондентом по коровам и поросятам.

– Так значит, ты полетишь на Дальний Восток? – осведомилась коллега.

Раз информация всё равно просочилась, отрицать глупо.

– Я полечу.