Пережить бы выборы - Наталья Горская Страница 5

Голосующие же печенью дегустируют продукцию кандидатов, и после этого можно слышать споры, которые затем частенько перерастают в драки, как и положено «после совместного распития горячительных напитков»:

– Наш водку лучше выпустил. Вот ваш говно вместо водки туда налил, а наш – высший сорт! Не будем за вашего голосовать.

– Да какой высший сорт?! Да коровья моча лучше пьётся, чем водка вашего этого, как его…

– Да сам ты коровья моча! Наша «Забористая» на два градуса выше самой «Распутинки»!

– Да за это морду бьют, когда пойло на два градуса выше классической водки!

Голосующие головой недоумевают, как же можно-с так всё опошлить. Водка – это же не тёща с характером. Это просто сорокаградусная жидкость, а если она не сорокаградусная, то, пардон, это не водка, а что-то другое. Это кандидаты разные, а водка-то одна и та же: формула её не меняется на протяжении веков и смены режимов. Вычти из формулы соляной кислоты водород, это уже не соляная и даже не кислота будет. Можно, конечно, в водку со своим именем добавить кусочек хрена или стручок перца, но как-то ей-богу странно, как кусочком хрена во спирту можно завоевать голоса народа.

Печенью в основном голосуют отдельные представители сильного пола, а вот барышни и дамы голосуют как на ярмарке женихов и оченно страдают, что смазливых кандидатов, похожих на Алена Делона эпохи «Тегеран-43», так мало. И ругать-то их за это как-то язык не поворачивается. Иногда прямо так и говорят: «А я буду голосовать за Ляпкина-Тяпкина, потому что он похож на мою первую школьную любовь!» или «Кандидат Забористый – такой обаятельный мужчина! А какие у него костюмы, какие запонки!.. Девочки, голосуйте за Забористого, Христом-Богом прошу».

Политики, должно быть, и не догадываются, что их выбрали или не выбрали, потому что кто-то на чью-то школьную любовь похож, а кого-то угораздило напомнить кому-то «моего бывшего гада». Избиратель честно признаётся: «Мне его рожа не нравится», и отдаёт свой голос противнику того, что лицом не вышел. Хотя у того рожа тоже – не дай бог никому.

Встречаются совсем уж замысловатые предпочтения:

– Я за этого козла голосовать не буду, потому что у него жена – дура. Показали их тут по телику: одета, как чувырло, а макияж-то какой, Осподя!.. Я со своими копеечными доходами и то харю приличней мажу. Ну, как он с такой женой метит в высший политический бомонд?! Совсем у людей совести нету!

Или же просто говорят: «Ну да, всем хорош: и умён, и врать умеет, и причёска ничего, но… но не нравится он мне как мужчина почему-то. Не в моём он вкусе». Или не сексапильный какой-то; или он, гад такой, уже женат, оказывается; или фамилия у него незвучная; или фигура слишком тучная. Как говорится, нужное подчеркнуть.

Так и гадают на манер гоголевской Агафьи Тихоновны:

– Как же это трудно – выбрать кого-то одного из такого множества! Если бы два-три человека, то ещё куда ни шло, а тут – как хочешь, так и выбирай. И один хорош, и другой неплох, и пятый, и десятый… Ах, если бы красоту Бориса Ефимовича, да приставить к энергии Владимира Вольфовича, да взять сколько-нибудь ловкости Бориса Абрамовича, да прибавить жизненный опыт Геннадия Андреевича, и всё это украсить интеллигентностью Григория Алексеевича, да увенчать то, что получится из всего этого, мудростью Ирины Муцуовны и выдержкой Владимира Владимировича – я бы тогда тотчас же решилась. А так просто голова болит, как подумаю, что надо выбрать кого-то одного. Надо бросить жребий.

И бросают жребий, надо полагать. А что же тут прикажете делать, когда появляется столько желающих осчастливить страну?

Отечественные политтехнологи ещё в девяностые годы полюбили выстраивать имидж очередного кандидата с помощью умилительных воркований вокруг его личной жизни: дескать, ничего определённого о его профессиональных качествах и достижениях мы сказать не могём, но погляньте, экий милый у него внучок и как он резво ковыряет в носу. Дед такого очаровательного младенца не может не стать хорошим депутатом или даже, может быть, президентом страны! В ход идут дети, внуки, племянники, одноклассники, однокурсники, соседи по подъезду, соседи по дому, просто земляки. Отобраны самые милые, умные, вежливые – неопрятных оборванцев и пропойцев, с которыми кандидата угораздило спознаться до начала политической деятельности, любит использовать в своих нечистых целях оппозиция. Она «топит» противников, вытаскивая на свет божий внебрачных сыновей-наркоманов или дочерей-проституток, бывших собутыльников и даже, пардон, сокамерников – то есть всех тех, кто знает о кандидате что-то нехорошее. Имиджмейкеры в ответ на такие выпады пиарщиков ловко успокаивают избирателей-болельщиков. Дескать, никто не скрывает, что их заказчик чего-то там развалил до основания, как его учили в школьные годы по тексту Интернационала, и даже был замечен в порочащих связях, но зато у него жена – ох, красавица! – прекрасно готовит и даже сама печёт пироги. Такая простая русская баба, не чета задрыгам силиконовым. А вот тот сколотил миллиардное состояние в самом нищем регионе России, но его доча так трогательно танцует в балетной школе (в Англии), что слёзы на глаза наворачиваются. Ведь милейшие же люди! Выбирайте – не прогадаете.

В предвыборных склоках всё больше проглядывает чёткий раскол, при котором одна Россия ждёт реальных дел от обладающих властью господ, а другой России этих самых господ кажется, что все проблемы в стране уже решены, поэтому политикам ничего другого не остаётся, как забавлять публику весёлыми выходками. Политическая жизнь политика определяется не целями и идеями, а его поведением, стилем жизни, имиджем. Как говорят специалисты по пропаганде, наблюдается колоссальное «несовпадение кодов отправителя и получателя»: избиратели про Фому, а кандидаты им – про Ерёму. Кандидат при этом кричит: я знаю свой народ! Хотя народ он не понимает, не знает его интересов и ценностей. Народу навязывается избитое, что одна его часть жаждет водки, другая – замуж, тесную квартирку с кучей детишек и «стабильную» работу с такой же зарплатой.

Политики и народ словно бы не слышат друг друга. Вокруг предпочтительных кандидатов как всегда создаётся особенный ажиотаж. Один политик восстанавливает пошатнувшийся имидж посредством активного участия в каком-то шоу. Другой цепляется за позитивно окрашенное событие, спасая себя. Третий разрабатывает с помощью целого института политтехнологов ряд легенд, как он когда-то спас тонущего ребёнка. Доходит до того, что интеллигентного вида лидер, давно зарекомендовавший себя человеком утончённым, вдруг ни с того ни с сего начинает доказывать, что на самом деле любит водку и изменяет жене. И все дружно демонстрируют, кто больше знаком с жизнью народа, некоторые прямо-таки играют роль мудрых и всеведущих вождей! Под конец этого шоу как ни в чём ни бывало вылезет какой-нибудь кандидатик, который вместо политической деятельности избрал роль дебошира. Посмотришь: наедине сам с собой – умнейший человек, а на людях – шут и проказник. Что это: роль, работа, шизофрения?