Резиновый бэби - Жужа Д. Страница 48

– Постоянно какая-то борьба. Каждое утро нужно вставать. Брать себя в руки... Уламывать тело... И проявлять волю. А у меня нет агрессии для этой борьбы. Я думать могу, а бороться – нет... Я многое уже поняла в этой жизни... Хотя и не все получается объяснить...

Девушка отпила из чашки. У нее были длинные волосы, лилейно-белые, сияющие на солнце радужным бриллиантовым переливом. Казалось, что каждое движение ее головы должно сопровождаться хрустальным звоном.

Тощий официант вытер нос и кивнул, расставляя стулья. Прищепками закрепил скатерти: их трепал ветер. Проверил, не качаются ли столы, укрепил их деревянными колышками. И только когда все закончил, вернулся к девушке и присел напротив, на самый краешек стула.

После вчерашнего у него болела голова и хотелось спать.

Открытая терраса ресторана выходила к морю. Дул ветер, посетителей почти не было.

Девушка откинула назад волосы и продолжала:

– Вы знаете... Вот, например, эти грибы по-венгерски. Как, по-вашему, я их ем?.. Сейчася не особенно голодна – я и выбираю грибочки самые крепенькие и ровненькие в первую очередь... Рассуждая так: не доем я, например, – останутся самые плохонькие, которые и бросить-то не жалко... Ведь самые хорошие я уже съела... Вот так и Судьба! Вы замечали, часто говорят... Почему, мол, лучших раньше времени на небеса забирают... Да просто Она не голодна и берет что попривлекательнее... Для удовольствия... Вот... И не сомневайтесь, именно так все и происходит. Ну все... Что вы смотрите?.. Дальше мне уже неинтересно думать. Потому что дальше я не разбираюсь.

Она вздохнула и провела пальцем по подбородку.

– Да что вы так смотрите? На что? На волосы? Господи, да при чем тут мои волосы? Зачем вы все заставляете меня страдать?.. Зачем?.. Мне и так постоянно страшно и одиноко... Есть люди, как вы, очень жестокие! Вы ведь только волосы мои любите и то, что на лице – нос, губы, всякие линии... Вот скажите, вы ведь на стене в доме своем повесили бы мой портрет?

Официант кивнул и поднялся.

– Это-то и ужасно! Что вы... Да и все... Вкладываете какой-то смысл в мои волосы, в мое лицо... А я говорю – это ложь! Это не суть!..

Он опять кивнул, развернулся и пошел к кухне.

– Я хочу, чтобы все действительно слушали меня! Что у меня внутри! А вы все снаружи! Просто все безумные вокруг! – Она отвернулась к морю и закончила тихо: – Разве важно про волосы...

Позже, в тот же вечер, девушка с красивыми волосами сидела в комнате, заставленной тяжелой мебелью. Занавеска на окнах мутно пропускала свет фонарей. В зеркало с потрескавшейся амальгамой было воткнуто множество фотографий. С них напряженно смотрели ретушированные лица. Напольные часы время от времени били сиплым перезвоном. В центре комнаты, под абажуром вокруг круглого стола кроме нее сидели: ее родная бабушка, младшая сестра-подросток и их соседка. Перед каждой из них лежали потертые картонные карточки. Они играли в лото.

– Девять! Слышите? Девять! Так что это за фильм? – Сестра-подросток потрясла в воздухе бочонком с цифрой, будто пыталась погасить спичку.

– Сногсшибательный фильм... И совсем не грязный. – Девушка с красивыми волосами почти не смотрела на свои карточки. – Оригинальные съемки!..

– Кажется, я опять что-то напутала! – Бабушка опустила голову к цифрам и водила глазами по строчкам, смешно вытянув шею.

Сестра-подросток вынула из мешочка, что лежал у нее на коленях, новый бочонок.

– Барабанные палочки! О, у меня есть! – Она быстро покопалась еще. – Двадцать три!

– Не торопитесь так!.. А вы... Погромче про фильм-то... – Соседка повернула свое одутловатое лицо в сторону рассказчицы. – Чтобы всем слышно... А можно мне ваши волосы потрогать?

Девушка с гримасой неудовольствия чуть наклонила голову в сторону соседки и зажмурилась, пока та проводила ладонью по ее волосам.

– Вам может не понравиться... Там одна девушка... с детства... любит трупы... – начала она, не открывая глаз.

– Что любит? – тоже почему-то щурясь, переспросила соседка.

– Трупы! – крикнула ей в самое ухо сестра, отчего соседка вздрогнула, выронила фишку, и та закатилась под стол.

– Не кричи, пожалуйста! – Бабушка поправила на пальце кольцо и опять опустила голову к самым карточкам.

– Господи... – Соседка начала было наклоняться, но сестра быстро юркнула вниз и через минуту протягивала ей фишку.

Девушка с красивыми волосами вздохнула, поставила локоть на стол, подперла рукой подбородок и откашлялась:

– Ну, то есть... Начинается... как она совсем девочкой... в саду хоронит там птичку или мышку... Я не помню. И так ее прижимает к себе и гладит... И как бы любуется этим... Потом еще что-то в этом роде с ней происходит. И она уже взрослой устраивается работать в морг... И любит все эти трупы. Вернее, все это ей нравится... Она их моет, причесывает, одевает... И потом даже у нее возникает любовь с одним мужчиной... То есть с мужским трупом... Трупом мужчины – правильнее... – Здесь она посмотрела на слушающих. – Она с ним занимается любовью... И это очень красиво... И даже правильно воспринимаешь.

– Как это – любовью занимается? – Соседка опять щурится. – Он же мертвый!

– А этот... У него замерзший? – Сестра-подросток оторвалась от игры и захохотала.

– Что вы за гадости говорите! – Соседка почему-то начала с силой приглаживать волосы. Пятерней проводила от невысокого лба к затылку.

– Жизненные вопросы задаю... Как они любовью занимаются? – Сестра даже забыла про игру.

– Какая цифра? – Бабушка опять подняла голову.

Девушка с красивыми волосами закрыла руками лицо.

– Да может, не по-настоящему... Ей просто хорошо! – Она поправила перед собой карточки. – В общем... Красивый фильм!

Тут все засмеялись.

– Гадость какая!.. – Соседка сморщилась.

– Очень красивый фильм, говорю вам! Хватит смеяться!

– Да как же она с ним любовью занималась?!

– Отстаньте от меня! Вот у меня, например, не возникало таких вопросов.