Покрашенный дом - Джон Гришэм Страница 47

Когда я был уже не в состоянии держать глаза открытыми, то свернулся клубочком на теплой земле между двумя рядами хлопчатника. «Может, пойдем домой?» - шепотом спросил я Тэлли.

– Нет, - твердо ответила она, не шевельнувшись.

– Разбуди меня, если что-то произойдет, - сказал я.

Тэлли сменила позу. Села на землю и скрестила ноги и уложила мою голову себе на колени. Погладила меня по плечу, потом по голове. Я не хотел засыпать, но ничего не мог с собой поделать.

Когда я проснулся, то не сразу понял, куда попал. Я лежал на поле, в полной темноте. Я не шевелился. Земля вокруг уже не была теплой, ноги озябли. Открыв глаза, я огляделся в полном ужасе, но потом понял, что это стебли хлопчатника надо мной стоят. Потом услышал голоса неподалеку. Кто-то сказал: «Либби», и я сразу вернулся к реальности. Потянулся было к Тэлли, но ее рядом не оказалось.

Я поднялся с земли и выглянул сквозь ряды хлопка. Ничего не изменилось. Окно было по-прежнему открыто, свечи все еще горели, но мама и Бабка были чем-то очень заняты.

– Тэлли! - прошептал я, может, слишком громко, но я был слишком испуган.

– Ш-ш-ш-ш! - послышалось в ответ. - Иди сюда!

Я едва мог разглядеть ее спину - она виднелась через два ряда хлопка впереди и чуть справа от меня. Ей оттуда, конечно, было теперь лучше видно. Я пролез сквозь стебли и вскоре сидел рядом с ней.

Пластина «дома» расположена в шестидесяти футах от «горки» питчера. Мы находились на гораздо меньшем расстоянии от дома. Только два ряда хлопка отделяли нас от бокового прохода возле него. Низко пригнувшись и глядя верх сквозь стебли, я в конце концов смог различить едва видные лица матери, Бабки и миссис Летчер - они были все в поту. Они смотрели вниз, на Либби, конечно, а нам ее было не видно. Не думаю, что мне в тот момент хотелось ее видеть, а вот моей соучастнице, несомненно, этого очень хотелось.

Женщины все время наклонялись, двигали руками и уговаривали Либби тужиться и глубже дышать, непрестанно повторяя ей, что все будет хорошо. Но, судя по звукам, ничего хорошего пока не было. Бедняжка стонала и орала, иногда вскрикивала - резкие пронзительные вскрики едва заглушались стенами дома. Ее измученные вопли разносились далеко в тишине ночи, и я еще подумал, что ее маленькие братья и сестры думают обо всем этом.

Когда Либби переставала стонать и вопить, то начинала причитать: «Простите меня! Простите!» Это повторялось раз за разом, как бессмысленный вопль исстрадавшейся души.

– Все в порядке, милая, - в сотый раз отвечала ей ее мать.

– Они что, ничем ей не могут помочь? - шепотом спросил я.

– Нет, ничем. Ребенок выйдет, когда сам захочет.

Я еще хотел спросить Тэлли, откуда ей столько известно о деторождении, но решил попридержать язык. Она бы мне наверняка ответила, что это совершенно не мое дело.

Внезапно в доме все стихло и успокоилось. Наши женщины отошли в сторону, а миссис Летчер наклонилась, держа в руке стакан воды. Либби молчала.

– В чем дело? - спросил я.

– Ни в чем.

Перерыв в развитии событий дат мне время подумать о других вещах, а именно о возможности быть пойманным. Я уже достаточно тут насмотрелся. Приключение закончилось. Тэлли сравнивала его с нашим походом на Сайлерз-Крик, но та вылазка казалась сущим пустяком в сравнении с нынешней эскападой. Мы уже несколько часов тут торчали. А что, если Пап-пи заглянет в комнату Рики, чтобы проверить, как я сплю? Что, если кто-то из Спруилов проснется и начнет разыскивать Тэлли? Что, если отцу надоест все это и он решит ехать домой?

Порка, которая меня тогда ожидает, будет потом ощущаться неделями, если я ее вообще переживу. Я уже начал паниковать, когда Либби вдруг тяжело и быстро задышала, очень громко, а все женщины вновь принялись ее уговаривать тужиться и дышать.

– Вот он, показался! - воскликнула мама, и тут же началась суматоха - женщины жутко засуетились вокруг своей пациентки.

– Тужься, тужься! - громко сказала Бабка.

Либби застонала еще сильнее. Она была вымотана, но по крайней мере конец уже был виден.

– Не останавливайся, милая! - повторяла ее мать. - Нельзя сдаваться!

Тэлли и я сидели совершенно замерев, загипнотизированные разворачивающимися драматическими событиями. Она взяла меня за руку и сильно ее сжала. Стиснула зубы и широко раскрыла глаза, словно в ожидании чуда.

– Выходит, выходит! - воскликнула мама, и на несколько секунд все стихло. Потом мы услышали крик новорожденного, короткий булькающий вопль протеста, и на свет появился новый Летчер.

– Мальчик, - сказала Бабка, подняв на руках маленького, все еще в крови и слизи.

– Мальчик, - повторила миссис Летчер.

От Либби не последовало никакого ответа.

Я уже увидел больше, чем рассчитывал. «Пошли отсюда!» - сказал я, пытаясь оттащить Тэлли, но она не двинулась с места.

Бабка и мама продолжали возиться с Либби, а миссис Летчер обмыла ребенка, который был чем-то очень недоволен и громко кричал. А я не мог не думать о том, как это грустно - родиться Летчером, в маленьком, грязном домике, и так уже битком набитом детьми.

Прошло несколько минут, и у окна появился Перси.

– Можно посмотреть на ребенка? - спросил он, боясь заглянуть внутрь.

– Сейчас, одну минутку, - ответила миссис Летчер.

Они собрались у окна, полная коллекция Летчеров, включая папашу, который теперь стал дедом, и стали ждать, когда им покажут младенца. Они стояли прямо перед нами, на полпути от «дома» до «горки», как мне это представлялось, и я даже перестал дышать, боясь, что они услышат. Но им было не до посторонних. Они смотрели в распахнутое окно, по-прежнему пребывая в некотором изумлении и благоговении.

Миссис Летчер поднесла ребенка к окну и наклонилась, чтобы он мог познакомиться со всем семейством. Видом своим он напоминал мою бейсбольную перчатку - почти такой же темный и завернутый в одеяло. Сейчас он молчал, на него вроде бы не произвело никакого впечатления, что его рассматривает вся эта толпа.

– А как Либби? - спросил кто-то из них.

– У нее все в порядке, - ответила миссис Летчер.

– А ее можно видеть?

– Нет, не сейчас. Она очень устала.

Она унесла ребенка внутрь, и остальные Летчеры медленно убрались на передний двор. Отца я не видел, но знал, что он сидит где-то возле пикапа. Его никакими деньгами нельзя было заманить посмотреть на только что родившегося незаконнорожденного младенца.

Женщины еще несколько минут были чем-то сильно заняты, так же как и до этого, но вскоре они потихоньку закончили все свои дела.

Это вывело меня из транса и я осознал, что мы довольно далеко от дома. «Надо идти!» - настойчивым шепотом напомнил я Тэлли. Она была готова, и я последовал за ней, пробираясь сквозь ряды хлопчатника, пока мы не отошли достаточно далеко от дома; потом мы повернули на юг и побежали по междурядью. Через некоторое время остановились, чтобы сориентироваться. Свет в окне уже виден не был. Луна исчезла. Ни силуэта, ни даже тени от дома Летчеров было не разглядеть. Полная тьма.