Малек - Джон ван де Рюит Страница 47

11.00. Похороны Криспо. Услышав звон колокола, вся школа сорвалась и с удовольствием покинула классы, набившись в церковь. Служба прошла в очень печальной обстановке, преподобный Бишоп был на удивление сдержан, а его речь о преданности, любви и уважении Криспо к школе, как никогда прежде, осмысленной. Я спел лучше, чем ожидал, хотя мне по-прежнему казалось, будто мой голос принадлежит кому-то другому. (Интересно, связано ли это как-то с Макартуром?)

Гроб Криспо несли бывшие выпускники в армейской форме. Я сидел перед хоровыми подмостками всего в десяти футах от гроба и на всем протяжении службы пытался представить, как выглядит тело покойника. Вывалился ли у него язык? Открыты ли глаза? Что на нем надето? Выражает ли лицо страх и предсмертные муки? Может, гроб вообще пустой?

Глория сидела в первом ряду с белой лилией в руке. Она все время плакала, а когда гроб проносили мимо, положила на него цветок.

Один из бывших выпускников споткнулся, когда гроб выносили из часовни. На мгновение показалось, что он сейчас упадет, но Глок бросился вперед и поддержал накренившийся угол, избежав тем самым неминуемой катастрофы. На змеином лице Щуки промелькнула коварная улыбка. (Было ли это совпадением, что он сидел у прохода, когда носильщик споткнулся? Сомневаюсь.)

Последний урок сегодня — религиозное образование с преподобным Бишопом. После похорон он был как будто под кайфом. Вскоре началось бурное обсуждение темы смерти. Гоблин спросил преподобного, попал ли Криспо в рай. Преподобный расчувствовался и ответил, что уверен в том, что старик сейчас танцует с ангелами. Рэмбо возразил, что Криспо наверняка попал в ад, так как пытался поджарить Гоблину яйца на истории. Жиртрест откашлялся и спросил: «А как же привидения и духи?» Преподобный улыбнулся и ответил:

— Я верю только в один дух — Святой Дух.

— А как же Манго? — спросил Рэмбо и рассказал остальным о Макартуре, повесившемся в часовне.

Преподобный Бишоп ответил, что вся эта история — россказни и не стоит и выеденного яйца. Жиртрест отреагировал мгновенно.

— Вы так думаете, потому что все улики уничтожили, — сказал он.

Затем Бешеный Пес присоединился к дискуссии и воскликнул:

— Макартура убили, и Криспо — единственный, кто знал правду. А теперь и его убили!

Трудно было понять, шутит Бешеный Пес или нет. Капеллан громко рассмеялся, но Рэмбо прервал его словами:

— Вы только посмотрите на некоторых здешних учителей, да они свою бабушку прикончить готовы!

Тут прозвенел звонок, и преподобный не сумел скрыть своего облегчения.

14.30. Тренировка по регби. Лилли собрал нас под деревом для серьезного воодушевляющего разговора. Он сказал, что мы не должны стыдиться того факта, что единственные проиграли в субботу. Затем добавил, что я пел просто замечательно, и разрыдался. Мы таращились на нашего ревущего тренера, пока тот громко не высморкался и не отправил нас на маленькую пробежку для разогрева мышц. Потом Лилли снова отложил обещанную тренировку силовых приемчиков до четверга и сосредоточился на других вещах, как то бег по полю и передача мяча.

После отбоя Бешеный Пес тщетно пытался убедить нас в том, что Криспо убили, потому что он собирался раскрыть тайну смерти Макартура. Жиртрест назвал их с Гекконом параноиками и сказал, что склонен верить лишь фактам.

Геккон по-прежнему не пришел в себя после подъема на Инлазане. В медпункте ему выдали костыли. Лодыжка Саймона уже лучше, и, к радости Рэмбо, в субботу он намерен играть.