Зеленые человечки - Кристофер Тейлор Бакли Страница 46

Банион и Роз, провожаемые недоуменными взглядами, уверенно шагали по каменным коридорам Капитолия. Каблучки Роз выстукивали деловитую дробь.

Лишь немногие храбрецы отваживались пожать ему руку. Остальные же, скользнув по нему беглым взглядом и удостоив едва заметным кивком, устремлялись прочь, невзирая на жгучее любопытство, вызванное появлением мистера НЛО в здании Конгресса. Какого черта ему здесь надо?

Банион снова стал знаменитостью – но на этот раз знаменитостью несколько иного плана. «Суббота» заняла одиннадцатое место по популярности в стране. Журнал «ТВ-гайд» поместил его фото на обложке, окрестив его «мистером Двадцать первый век». В Лос-Анджелесе и Нью-Йорке представители ведущих телесетей США проводили совещания, пытаясь быстренько сварганить собственные ток-шоу, посвященные НЛО. А тем временем в компании «Как по маслу» дела шли как нельзя лучше. Миллионы американских автомобилистов выстраивались в очереди у служб автосервиса.

Телевизионные критики, газетчики и иже с ними недоумевали по поводу массовой истерии вокруг нового шоу Баниона. Один обозреватель из «Таймс», не к месту процитировав «Второе пришествие» Йитса, [66]заявил, что это «форменный „ПМС“ – предмиллениумный синдром, вроде женского предменструального, когда они бесятся». И верно, подхватили газеты, страна с трудом приспосабливается к новой эпохе. Экзальтированные деятели культа повели себя более решительно. Три дюжины адептов какой-то секты, которым их гуру внушил, что грядет апокалипсис, совершили массовое самоубийство, взявшись за руки и сиганув с излюбленной туристами смотровой площадки в Большом Каньоне (чем создали большие проблемы для уборщиков национального парка). Любопытно, что сам гуру прыгать не стал, передумав в последний момент сводить счеты с жизнью. Позже он был задержан в зале ожидания аэропорта города Финикс. Проповедники-фундаменталисты указывали на дурные предзнаменования, свидетельствующие о том, что терпение Всевышнего иссякло. И все терялись в догадках, какие формы примет Его праведный гнев? Смертоносный цунами, вызванный падением гигантского астероида? Массовые извержения вулканов, возвещающие о наступлении нового ледникового периода? Или же Он задумал нечто более грандиозное – какую-нибудь жуткую эпидемию, в сравнении с которой бубонная чума покажется элементарным насморком? Когда в Южной Калифорнии именно в этот момент произошло одно из дежурных землетрясений, никто не обратил внимания на подобную мелочь.

– Может, следовало предварительно позвонить? – спросила Роз.

– Тогда он ни за что нас не примет, – отозвался Банион. – А так для него это будет приятной неожиданностью. – Проходивший мимо сенатор, с которым Банион был хорошо знаком, сделал вид, что не узнал его.

– Раньше, бывало, стоило мне здесь появиться, они бросались мне на шею, умоляя, чтобы я пригласил их на шоу. А теперь… ты только погляди на них. Они похожи на крыс, удирающих с тонущего корабля.

Они подошли к двери, табличка над которой недвусмысленно гласила: «Вход только для сенаторов».

– Они тут вешают пальто? – спросила Роз.

– Да. Только не пальто, а мантии. Здесь они тусуются и ломают голову над тем, как в очередной раз оставить в дураках избирателей. Обделывают свои делишки. Свои мелкие ничтожные делишки.

– Вы ведь мистер Банион, верно? – они не заметили, как к ним подошел полицейский.

Банион приосанился.

– Да, это я.

– Я смотрел по телевизору вашу передачу. Там еще была эта леди, которая снимает коров с отрезанными… какая мерзость.

– Вся эта ситуация – мерзость.

– Им бы надо собрать все это мясо да скормить инопланетянам вместо того, чтобы наводить страх на порядочных людей.

– Я передам им ваше предложение. Мы ищем сенатора Граклисена.

– Он в зале заседания. Сейчас как раз идет голосование.

Банион и Роз стояли перед входом в сенатский гардероб, неловко переминаясь с ноги на ногу; люди входили и выходили, одаривая их недоумевающими взглядами.

– Я чувствую себя настоящим лоббистом, – призналась Роз. – Никогда прежде не встречалась с сенатором. Правда, как-то раз один конгрессмен пытался за мной приударить…

– Тогда мы используем тебя в качестве наживки. Когда Граклисен войдет, сбрось с себя одежду и кинься ему в объятия.

– Да будет ли он вообще с нами разговаривать?

– Сомневаюсь. Но тогда я смогу со спокойной совестью сказать в эфире, что дал ему шанс. Прежде чем я… – Банион зловеще ухмыльнулся, – его уничтожу.

– Почему ты так уверен, что твои зрители побросают все свои дела и устремятся в Вашингтон? Дело вовсе не в том, что ты неубедителен. Ведь я же здесь…

И верно: Роз ушла из редакции «Космос-политен», чтобы сделаться исполнительным директором комитета АПП (американцы против похищений). Став правой рукой Баниона, она вызывала жгучую ревность у доктора Фалопьяна и полковника Мерфлетита. Днем Банион не расставался с ней ни на минуту. Ах, если бы и ночью, мечтал Банион. Несмотря на его подозрения, что и она к нему неравнодушна, Роз продолжала настаивать на том, что у них сугубо деловые отношения. Банион был влюблен как мальчишка, влюблен безнадежно, но его излишняя щепетильность не позволяла ему торопить события. Бывали моменты, когда он жалел о том, что так хорошо воспитан.

– Да придут они, – уверенно заявил Банион, – посуди сама: если у них по субботам нет других дел, кроме как пялиться в ящик, они найдут несколько свободных дней, чтобы приехать в Вашингтон и выбить дурь из головы своего избранника.

– Возможно, но не факт. Не попадем ли мы в дурацкое положение, если пригрозим Граклисену толпой бродяг у ворот, а в результате никто так и не появится?

– У меня двадцать пять миллионов постоянных зрителей. Сколько человек регулярно посещает нашу веб-страничку?

– Четыре или пять миллионов.

– Итого тридцать миллионов. Если придет хотя бы полпроцента, наберется сто пятьдесят тысяч человек. А это уже кое-что. Добрый день, сенатор.

– Дже-е-ек Ба-а-анион! Здорово, сукин сын! Дай-ка мне поглядеть на тебя!

Девяностодвухлетний Рейзор Менталлиус из штата Вайоминг, восьмой старейший член Сената, пользовался, несмотря на свои преклонные лета, большим влиянием, занимая пост председателя Сенатского комитета «Постфактум», [67]почтительно именуемого прессой «великий и могучий „Постфактум“». Банион знал старика уже бог знает сколько лет; благодаря непринужденной манере и подкупающему добродушию, тот был завсегдатаем программы «Воскресенье». В довершение вышеперечисленных добродетелей сенатор Менталлиус являлся тонким ценителем женских прелестей. Эта черта проявлялась в том, что сенатор принимался ощупывать каждую женщину, попадавшуюся ему под руку. В старые добрые времена подобное поведение никого не удивляло, ибо большинство сенаторов поступало именно так. В эпоху политкорректности все изменилось, но старик продолжал свои шалости, объясняя это тем, что практически ничего не видит. Его тактильные исследования изгибов женского тела – не более чем невинные манипуляции слепого. Однако у себя дома он даже читал без очков.