Модный Вавилон - Mr & Mrs X Страница 45

Наверху Дорота и ее подруги усердно трудятся. Нам показываться через три недели, и мы начинаем нервничать. Вечером вместе с Мими придет Лидия, так что мы можем подумать о примерке и подгонке платьев. А до тех пор все заняты делом.

В мастерской пахнет куревом, кофе и залежалым печеньем. Радио работает на полную громкость, никто не разговаривает. Чем ближе показ, тем меньше болтовни во время работы. Дорота сидит, согнувшись над темно-синей шелковой блузкой с оборками на груди. Эта блузка, которую я создала под впечатлением от прошлогодней весенне-летней коллекции Balenciaga, выполнена в лаконичном стиле начала прошлого века — то, что мне и нужно. На вешалке висят три жакета из шотландки с ярко-розовой шелковой подкладкой, которая оттеняет клетку. Мне они очень нравятся. Они смотрятся куда лучше, чем я себе представляла. Всегда бывает интересно убедиться в ограниченности собственного воображения.

— Потрясающе выглядит, — говорю я Дороте.

— Да, неплохо, — отвечает та. — Но знаете, это просто казнь египетская — сделать так, чтобы все клеточки совпадали. — Дорота вздыхает. — Я дважды переделывала этот жакет, прежде чем он стал выглядеть прилично.

Швеи что-то дружно бормочут в знак согласия. Эта коллекция доставила им больше всего хлопот. На самом деле каждая коллекция всегда кажется самой трудной. Бывала у нас и стадия повальной паники, когда мне приходилось буквально в последний момент перед показом нанимать портних-полячек, которые работали по восемнадцать часов в сутки за восемнадцать фунтов в час. Хотя в этом году все должно пойти немного по-другому. Ведь мы собираемся в Нью-Йорк!

Интересно, позволят ли нам арендовать ателье или же все неизбежные изменения придется вносить прямо в номере отеля? Помню одну замечательную историю о том, как Азеддин Алайя разрешил Вивьен Вествуд воспользоваться его помещением, когда она впервые приехала в Париж. С его стороны это было очень любезно; нет ничего хуже, чем необходимость делать последние стежки буквально на бегу. Похоже, было, что он действительно за ней ухаживал. Его шеф-повар приготовил баснословный обед, сплошь из марокканских блюд, и за столом к дизайнерам присоединилась Кайли, которая пришла на примерку. А когда показ прошел, оба собрали своих сотрудников для обмена идеями и опытом. Вивьен и Алайя без устали рассказывали о том, как они продумывают дизайн, как шьют и вообще как работают. Все это было так благородно. Вивьен даже попросила Азеддина выйти вместе с ней на подиум в конце показа. Алайя, разумеется, отказался. Он терпеть не может выходить на сцену — возможно, из-за своего крошечного роста (всего лишь метр пятьдесят). Но взамен он одолжил Вивьен свою великолепную собаку. Вествуд прошла с ней по подиуму, и, таким образом, весь Париж понял, что Алайя одобрил ее коллекцию. Не думаю, что Майкл Коре или Марк Джакобс окажут мне такую же честь в Нью-Йорке.

Я уже начинаю жалеть об этой идее. Приходится одновременно заниматься коллекцией и организационными делами. Нельзя ехать в Нью-Йорк, когда коллекция готова лишь наполовину, и надеяться на то, что все будет улажено в последнюю минуту. Вдобавок я только сейчас поняла, что не смогу понаблюдать за Марком Джакобсом и Роланом, чтобы убедиться, в правильном ли направлении мы двигаемся. Когда я, наконец, осознаю, какое количество работы предстоит провернуть за пару недель, мне просто становится плохо. Чтобы закончить в срок, придется с вдеть ночами. Нужно обшить пуговицы, скроить платья, изменить фасон блузок и сделать подкладку по меньшей мере к трем пиджакам. Когда я об этом думаю, у меня учащается сердцебиение.

Я оставляю Дороту и Тони, японку-закройщицу, которые пытаются придать юбке из шотландки более строгие очертания, и, спускаясь по лестнице, слышу смех, доносящийся из кабинета Александра.

— Привет, — говорит он при моем появлении.

В одной руке у него сигарета, в другой чашка кофе, ноги на столе. Напротив него, в кожаных креслах, купленных в магазине Couilles de Chien («Собачьи яйца») на Голлборн-роуд, сидят его приятели-геи — Ник и Патрик.

— Доброе утро, — подмигивает Ник.

На нем рубашка в цветочек и асимметричный пиджак от Dries Van Noten, голова обрита, лицо блестит — выглядит он настолько несуразно, что мне становится смешно. По секрету рассказывают, что пару месяцев назад магазин, в котором он работает, получил счет от Prada, поскольку половина товара разошлась неизвестно куда. Непохоже, чтобы Ник усвоил этот урок.

— Привет, — говорит Патрик. — Ты что, похудела?

Каждый раз, когда мы встречаемся, он задает мне этот вопрос и получает один и тот же ответ:

— Нет.

Может быть, перед его мысленным взором я предстаю полнее, чем на самом деле? Или кто-нибудь ему сказал, что, таким образом, можно польстить женщине? Да уж, собеседница будет просто в восторге.

— Слышала последнюю сплетню? — спрашивает Александр.

— Какую?

— Анна Винтур едет на лондонскую Неделю моды, — с усмешкой сообщает Ник, ерзая на краешке сиденья.

— Черт, — говорю я. — Как раз когда мы собираемся в Нью-Йорк.

— Вы собираетесь устраивать показ в Нью-Йорке? — переспрашивает тот, и его голос от удивления взмывает на октаву.

— Быть не может! — Патрик теребит свои рыжие патлы, потом принимается крутить одно из пятнадцати серебряных колечек, которые он носит в правом ухе. — Ведь вы не собираетесь этого делать?

— Напротив, — отвечаю я.

— Надо было предупредить представителей СМИ, — говорит Ник.

— Ты и есть представитель СМИ.

— Да. — Он округляет глаза. — Но нужно что-то сделать!

— Что? — спрашиваю я.

— Устроить ужин, — предлагает он. — Со всеми поговорить, обеспечить себе поддержку. Если ты хочешь просто свалить отсюда и полагаешь, что после этого все будут с тобой очень любезны, то лучше подумай еще разок. Уехать в Нью-Йорк — это все равно что назвать лондонскую Неделю моды полным отстоем.

— Но это действительно отстой, — говорю я.

— Я знаю. — Ник снова таращит глаза. — Все с тобой согласны, но самый пламенный патриот — англичанин за границей. Нужно сделать так, чтобы журналисты почувствовали себя твоими союзниками. Как будто ты берешь их с собой. Заставь их проникнуться духом этой авантюры.

— Отличная идея, — говорит Александр.

— В наши дни все задают ужины для прессы. Это так актуально! Мы как будто делаемся одной дружной семьей.

— Ужас, — с дрожью отзывается Патрик. — Я со своей- то не общаюсь. И вовсе не хочу становиться частью еще какого-то клана.

— А где у тебя показ? — спрашивает Ник.

— Во временном павильоне, — говорю я.

— Черт подери, это здорово. А вечеринка после презентации будет?

— Нет, — отвечаю я.

— Да, — говорит Александр. Я оборачиваюсь и смотрю на него. Он уточняет: —? Если нам ее проспонсируют.