Мама джан - Алексей Фролов Страница 44

Под дождем из кислоты

Останавливаю странную,

Но без майки, без луны…

Нет, не ты, это не ты…

Лера, обняв Макса, сидела у него на коленях. В руке – три белые розы. Во двор ввалился Штык. Песню прервали, все повскакивали с мест, чтобы поприветствовать лидера.

– Всем 88! Садитесь. Максим, придется тебе поменять сим-карту!

– Сколько?

– Двадцать три минуты и восемнадцать секунд с момента знакомства. Поверь мне на слово. Она даже слазить с меня не хотела, я еле отмазался, что у меня дела важные, – пацаны захлопали и налили Штыку пива.

– Вы о чем? – спросила Лера, прикидываясь дурочкой.

– Да так, с Максом на одну блядь поспорили – разведу или нет.

– Успешно?

– Еще как! А его сим-карту мы будем использовать, чтоб, если че, могли с севером связаться – все скинемся по полтиннику и положим на счет.

– Лучше скиньтесь мне на новую.

– Щас, размечтался – старая у меня будет, а новую купишь завтра – у тебя сотня из кармана торчит, и ширинку застегни.

Все засмеялись…

– Ты лучше о главном давай, – оборвала смех Лера. – Говорил с Быковым?

– Да.

Штык рассказал, что разыскал Быкова и поставил его в известность о провокации, которую устроил Медведь.

– Я Быкову прямо в глаза заявил, что так с соратниками не поступают. Бей своих, чтобы чужие боялись, да? За идею я с кем угодно готов махаться. А интриговать ни с кем не буду и никому не позволю бригаду развалить. Медведь к этому стремиться. Не получится у него. Я говорю, семьдесят четыре бойца привел к вам в партию. Но как пришли мы, так можем уйти. Только будет ли от этого польза нашему общему делу. А мести, говорю, мы не побоимся… Короче, Быков меня понял…

– Ну и?.. – нетерпеливо спросил Макс.

– И никто нам мстить не будет. А Медведю покажут небо в алмазах. Это Быков мне сам пообещал, – Штык закурил и продолжал, улыбнувшись. – А еще он меня спросил, правда ли, что меня скингерла спасла…

– И что же ты на это ответил? – невольно покраснела Лера.

– А что я мог ответить? Правда, говорю. Надо же, говорит, девчонка Медведя порезала. Как же, говорит, ее зовут? Не знаю, говорю, забыл.

– Правильно ты ему ответил, – одобрил Макс. – Много он захотел. И ваще… Предлагаю выпить! Есть повод… За Штыка.

– Да, – сказал Штык. – Есть повод. За Леру…

– Сначала за Катю, – сказала Лера. – Не чокаясь. Сегодня сорок дней…

Наконец наступил август, а третьего числа родилась Лера. По новостям уже во всю трубили о разгуле подросткового экстремизма. Буквально каждый день устраивались акции скинхедов и митинги РПР. Соратники Быкова сожгли три штаба коммунистов, а бритоголовые совместно с футбольными фанатами разгромили вещевой рынок на «Спортивной». К этому времени «Штыки» соединились с фанатами «Спартака». Малочисленной, но агрессивной фирмой «Демоны». Обо всем договорились, лидером по-прежнему оставался Штык. Состав бригады насчитывал теперь семьдесят четыре рыла. Таким составом снова вступили в РПР. Штыку неохотно доверили командование.

Мать Леры взяла отпуск и теперь больше времени проводила дома. Лера так и не сказала Максу, что знала об измене, она простила его. Аня по уши влюбилась в лидера бригады, и по ночам он пропадал у нее. Теперь на каждой акции Штык обирал кавказцев до нитки – менял доллары и евро на рубли, продавал мобильники, золотые цепи и часы… Делал дорогие подарки любимой. Бригада видела, что он влюблялся все больше и больше. Впервые в жизни сердце скина не устояло перед Девушкой!

Лера сидела на кухне и перебирала гречку. Позвонил Штык – он рассказал, что сегодня ночью в пять намечается акция – «ночь длинных ножей», разведка РПР обнаружила ночлежку незаконных иммигрантов – подвал возле станции «Черкизовская». Будут все фашио и Сергей Быков.

Вообще Леру бесили акции с ножами. Когда шли с ножами, всегда были уверены, что у противника их нет, а Лера была честной, даже когда раз в неделю человек десять выезжали в другой район или шли по собакам, натыкались на одного-двух кавказцев – Лера стояла в стороне. Но приказ есть приказ. Рядовая Речная обязана подчиниться. Лера достала нож и начистила его до блеска.

Вошел дед:

– Ты че делаешь?

– Лезвие чищу, нервы знаешь, как успокаивает, сталь приятная.

– Нервы не то успокаивает! – дед достал из шкафа пузырь и налил стакан.

– За КПСС.

– Уже было!

– Тогда… За Ленина.

– Тоже было!

– А, хер с тобой. За Москву!

– Во! – Лера поставила кулак.

– Ты за хлебом сходи, вот чирик, а гречку я сам переберу.

– Ладно, я погуляю еще.

– Погуляй, во сколько будешь?

– В час ночи!

– Обалдела, что ли? Опять к фашистам?

– Я к Юльке, может, даже на ночь останусь.

– Ты только хлеб мне принеси и водки… и сигарет… вот еще деньги.

– Ладно.

Лера редко надевала белую олимпийку с вышитой посолонью на рукаве, но сейчас она почистила ее щеткой, накинула на плече и вышла. Символ заставлял до боли выпрямлять спину – если ты в параде и шаг должен быть парадным.

Но она не прошла и десяти метров, как ее тормознул сержантик.

– Гражданочка, стойте, где стоите! – сказал он, достав наручники. Она не сопротивлялась. Сержант был накачанный и высокий. Он заковал ей руки и повел куда-то по дороге. Лера уже представляла высокий забор, колючая проволока и темные вонючие камеры. Но это не точно – точно она знала одно, что она не под какими пытками никогда никого не выдаст. Они прошли где-то метров двадцать, вдруг сержант встал как вкопанный. Лера заметила у его шеи лезвие здоровенного ножа. Ей самой даже стало стремно поворачиваться, а мужской голос сказал:

– Ключи! – потянулась рука, в которую тут же упали ключи.

– Так, теперь рацию! Я знаю, она есть. – На асфальт с треском упала рация. Спаситель освободил Леру и приковал сержанта к низкому заборчику вокруг клумбы. Рацию незнакомец разбил ударом камелота…

Лера осмотрела его. Высокий пацан, лет двадцати, одет нейтрально, но на воротнике две зиг-руны СС. Он тоже смотрел на нее как-то изучающе, одобрительно поднимая бровь.

– У него мобильный, наверное, – сказала Лера.

– Вот сука, – заорал сержант, и тут же получил пыром ботинка в зубы. Пацан обшмонал его – мобильник действительно был, а еще две тысячи рублей, сигареты и дорогая зажигалка.

– Тебе что, мало платит государство? Или мало отстегивают хачики? Девку-то за что? Отыметь хотел, мудак продажный!

– Нет. Честно нет…