Вкус "лимона" - Леонид Головня Страница 43

– Его адвокат прилетит через два дня, – сказал Коля.

– Тогда приходите через два дня, все решите.

Через два дня Коля, не дождавшись приезда Ашота, направился в полицейский участок. Ему предложили сесть и подождать. Местный участок сильно отличался от тех, что Коля видел в голливудских фильмах. Люди в форме и без неспешно ходили туда-сюда. Женщина-полицейский за стойкой лениво беседовала с посетителями, выдавая формы для заявлений.

Устав ждать, Коля поднялся и поискал глазами – к кому бы обратиться. Мимо него прошаркал подошвами мужчина в штатском с бумагами в руках.

– Простите, – зашел к нему сбоку Коля. – Вы не знаете, адвокат Мигель скоро появится?

– Вы по делу русского?

Коля кивнул.

Мужчина открыл папку, посмотрел в нее:

– Мистер Мавроди?

– Да.

– Проходите сюда.

Он повел Колю мимо стойки, где принимают посетителей, открыл дверь в пустую комнату со столом и двумя стульями. Вошел за ним, сел за стол напротив.

– Я – адвокат Мигель. К сожалению, дело сильно осложнилось. На моего подзащитного подано еще одно заявление – от мистера Навара: нападение на него в офисе агентства недвижимости. Есть свидетели. Вы присутствовали в тот день в офисе?

– Нет.

– Жаль. У подзащитного нет свидетелей. А вот пострадавшая также подтвердила заявление мистера Навара.

– Гадина! – процедил Коля по-русски.

Адвокат посмотрел на него вопросительно. Не дождавшись от Коли других слов, он продолжил:

– В освобождении из-под стражи под залог могут отказать. Ко всему прочему, в день ареста у подзащитного обнаружили в крови алкоголь.

– Он после, со мной выпил.

– Вам придется свидетельствовать. Больше пока ничего сообщить не могу.

На двери своего номера в отеле Коля увидел записку, приляпанную жевательной резинкой: «Ждем в баре. Ашот».

В окна бара били прямые лучи закатного солнца – помещение казалось заполненным туманом. Народу не было, но слышались громкие крики. Коля не сразу понял, откуда они раздавались. Оказалось, что у игрального автомата шел спор. Ашот, подвижный носатый мужик, лет под пятьдесят, с надетой задом наперед бейсболкой, спорил с барменом и официантом. Пожилой мужчина в сером помятом костюме и белой рубашке с галстуком кидал в автомат деньги.

– Слышишь, – крикнул Ашот, – уже премия!

Железное чрево машин выдавало марш.

Ашот повернул лицо к Мавроди, с которым ранее никогда не встречался, и посмотрел на него горящими глазами.

– Наконец-то, дорогой! У тебя деньги с собой? – спросил он, даже не представившись.

Этот вопрос Коле не понравился.

– Есть немного, – ответил он настороженно.

– Давай сюда! Спор не на жизнь, а на смерть!

Пришлось доставать бумажник. Ашот вытащил из него две купюры по десять долларов, протянул бармену.

– Так. Это – разменяй. Это – на спор.

Бармен пошел к стойке за мелочью.

– Мистер Давид Дэвис, – представил Ашот мужчину, стоящему к Коле спиной. – Суперадвокат!

Тот вывернул недовольное лицо. Пока он жал руку и произносил: «Очень приятно!», бармен вернулся. Ашот накидал в автомат денег. Ударил по кнопкам и проиграл. Бармен торжественно убрал вторую купюру в карман.

– Темп сбили! – возмущался проигравший. – Машина любит, когда ее насилуют. Оперативность – всегда преимущество!

Они отошли к столику.

– Ай, Гиви, Гиви! – хлопнул Ашот себя по бедру. – Зачем надо горячиться! Какой несдержанный! В Тбилиси все бы прошло. Здесь – Америка, надо же соображать. – Он на минуту задумался и вновь встрепенулся. – Коля, штатный адвокат – всегда лодырь. Он не будет ничем заниматься. Мы видели его сегодня. За что им деньги платят?! По мнению Давида, надо срочно действовать. Оперативность – всегда преимущество, – повторил он любимый лозунг. – Давид, скажи.

Адвокат заговорил вяло и тихо:

– Первое – надо уговорить кубинца забрать заявление. Любым возможным способом. С ним придется встретиться в частном порядке. Вот адрес. В частном порядке, Николай! Ты понял.

– Ей выгодно засадить Гиви в тюрьму, – сказал Коля, убирая листок с адресом в карман. – Провернуть дела, пока он отсутствует.

– Беда в том, – пустился в объяснения Ашот, – что Гиви не может доказать ни то, что он вкладывал деньги, ни то, откуда у него деньги. А если всплывет дело с круизом, суд может вынести дополнительное определение.

Коля перепугался не на шутку.

– Я говорил с Мигелем, – сказал Давид. – Поезжай к кубинцу прямо с утра. Мы останемся добиваться свидания.

Официант принес счет. Давид протянул банковскую карточку.

Утром Коля почесал в затылке, сел за руль и поехал разыскивать кубинца. Преодолев полуторачасовое расстояние по адресу, данному адвокатом, он попал в бедный район испаноязычной общины. Дом, который значился по адресу, представлял из себя то, что на языке риэлторского бизнеса называется «дуплекс» – многоквартирное двухэтажное строение, сдаваемое владельцем в аренду нескольким семьям. Белье, висящее во дворе, красочно оповещало о наличии в доме большого количества детей.

Открыла сдобная, как калорийная булочка, мулатка и заговорила одними существительными:

– Муж – работа, вечер.

Она захлопнула дверь, не интересуясь, кто и зачем пришел.

Коля потоптался на месте. Вокруг были дети. Он поманил паренька с велосипедом.

– Где тут мол (торговый центр)?

Парень английский не понял. Сел на велосипед и тут же уехал.

– Автобус? Автобус, где «стоп» (остановка)? – обратился Коля к детской компании.

Они дружно показали вдоль улицы. Коля поехал в указанном направлении. По пути обнаружилась харчевня. Из вентиляции валил дым, наполняющий воздух аппетитным запахом жареного.

Коля вошел, сел за столик и взял меню. Обнаружив в нем свинину по-испански, уникальное по сочности блюдо, он наелся до отвала и продремал за рулем под пальмой остаток дня.

Кубинский атлет встретил его недоверчивым взглядом из-под скошенного лба без бровей, но в дом пригласил. На провалившемся диване девочка и два мальчика четырех-пяти лет прыгали, визжали и орали. Они устроили беготню вокруг стола, за которым начались переговоры. В жутком гаме Коля, используя жесты, предметы и короткие выражения, пытался объяснить хозяину:

– Гиви согласен возвращать деньги. Его компаньон, женщина, – нет. Но Гиви в тюрьме… Я верну.

Вдруг жена вступила в разговор. Супруги так активно и темпераментно заспорили, что у Коли зачесалось в ухе. Все его попытки вновь включиться в разговор отвергались: пара оборачивалась к Коле с приказом: «Эспера!» (Подожди!). Дети визжали. Супруги переходили на все более высокие ноты. Коля понял только одно – в семье конфликт.