Вилла "Инкогнито" - Том Роббинс Страница 42

– Ну что ж, постараемся. Да, кстати, ты упомянула про золотые плиты. Это, конечно, не наше дело, но твоя мать оставила тебе конверт, который ты вскрыла, когда достигла половой зрелости. Там ничего не было о тануки?

– Ни слова. Ха-ха-ха. Извините, что я смеюсь, но вы взяли ложный след.

– Позволь все-таки спросить, что же было в том конверте?

– Это было обычное письмо матери дочке. Всякие ласковые слова. И совет, который, как я поняла, дал некогда один буддистский монах. Этот совет, кстати, очень мне пригодился. А еще рассказ про историю семьи. Про то, как моя прабабушка эмигрировала из Японии, а бабушка Казу добралась до Лаоса. И еще мать сообщала о моем «имплантате». О том, что и когда от него ждать.

– Ага! Вот тебе и пример древней магии в двадцать первом веке! Так что же насчет семени хризантемы у тебя на нёбе?

– Надеюсь, вы понимаете, что это метафора. Никакой тут нет древней магии. И семени хризантемы нет. Мама просто так причудливо описала, что происходило с тремя поколениями женщин нашего рода. Речь идет о наследственном заболевании. Нет, точнее сказать, не о заболевании, а о состоянии здоровья. Которое, впрочем, вызывает определенные последствия.

– Ты как себя чувствуешь? С тобой ничего не случится? Ты у врача была?

– Мама настоятельно советовала мне не обращаться к врачам. И ничего со мной не случится. Все будет в полном порядке.

– Ошибки быть не может?

– Ха-ха-ха. Можно на это и так посмотреть. Ну, мне пора. Рада была с вами поболтать. Если вы что-то для себя прояснили, значит, я не зря к вам постучалась. Сайонара.

– Сайонара, мадам Ко. До встречи.

* * *

Злобным взглядом Мэйфлауэра Кэбота Фицджеральда можно было запросто побрить кактус. Взгляд появился в кабинете полковника Пэтта Томаса первым, а за ним уж последовали бордовый галстук-бабочка, короткая стрижка и плечи в твидовом пиджаке. Полковник сидел к двери спиной, но, услышав, как она открылась, поспешно обернулся. Мэйфлауэр успел заметить, что у него девятка, валет и дама. Все трефы. Двое его подчиненных, сержант с лейтенантом, сидели с идиотским видом напротив.

– Покер в такую рань? – удивился Мэйфлауэр, хотя, поднаторев на секретной службе во благо родины, наверняка успел проанализировать и клубы застоявшегося сигарного дыма, и переполненные пепельницы и прийти к выводу, что игра шла всю ночь. Он уставился на полковника Томаса, мучительно старавшегося не покраснеть, и взгляд его из злобного стал презрительным.

– Будьте добры, отпустите своих подчиненных, – произнес он голосом, который на впечатлительного котенка подействовал бы как глистогонное. – У нас важное дело, и мне время дорого.

«А жизнь тебе дорога?» – мрачно подумал полковник Томас, с тоской глядя на поставленные на кон деньги. Они бы достались ему, а теперь нужно было разделить их поровну между тремя игроками. Когда дверь за сержантом с лейтенантом закрылась, он сказал:

– Хорошо, что вы пришли так рано, Мэйфлауэр. У меня есть кое-какие новости.

Мэйфлауэр, собиравшийся стряхнуть со стула пепел, замер.

– Он заговорил?

– Хрен-то! Все праздники провел за чтением любимой книги. Он…

– Тогда ваши новости могут подождать, – перебил его сотрудник оперотдела. – У меня через час самолет, и…

– Вы куда-то летите?

– Если у человека через час самолет, обычно это значит, что он куда-то летит. Да, я возвращаюсь в Вашингтон. Некая сотрудница Госдепа уверяет, что раскопала информацию о готовящемся теракте во Всемирном торговом центре и/или Белом доме. Подробности совершенно бредовые. И случится это якобы в ближайший понедельник или вторник. Скорее всего полная чушь. Если бы готовился теракт такого масштаба, в Лэнгли об этом наверняка бы знали. Да эти дикари разве что машину могут взорвать. Тем не менее, – вздохнул он, – директор хочет, чтобы я был в пределах досягаемости – на случай, если какой-нибудь обдолбанный Абдул действительно что-то задумал и администрации потребуется…

– Завинтить гайки. – Томас, который некогда и сам подумывал принять ислам, отметил неполиткорректность выражений коллеги, но виду не подал.

– …публичное заявление разведслужб. Это пустая трата времени, но, думаю, я отлучусь дней на десять, не больше. А вам я оставляю отчет о сестрах Фоли. – Мэйфлауэр извлек из «дипломата» папку.

– И что же задумали эти милые дамы? Вы приставили к ним «хвост»? Поставили телефон на прослушку?

Мэйфлауэр поморщился, и полковник подумал, не пошли ли у него камни.

– В наше время подобные термины неуместны, – заявил он. – Мы действительно пристально следили за поведением этих женщин. Одна кретинка устроилась – кто бы мог подумать? – на временную работу в цирк. А с другой, с психопаткой…

– Вы, наверное, имеете в виду милейшую Бутси?

– …проблемы. Она решила пойти законным путем. Надеется привлечь к делу братца какого-нибудь видного адвоката. Дела, конечно, никакого нет, однако…

– …оно может и образоваться. Если сестричка расшевелит общественность и поднимет шум. Черт бы ее побрал!

– Джонни Кокран на ее звонки не отвечает. Но рано или поздно она отыщет того, кто…

– …накинется на эту историю, как бродяга на сандвич с ветчиной. Нам нужно… как бы поуместнее выразиться… вмешаться.

Сотрудник оперотдела кивнул.

– Не выходя, разумеется, за рамки. Постарайтесь ее переубедить. Если понадобится, припугните. А Фоли нужно куда-нибудь перевести. Будто его и не было. Будто он и не существует. Он же пропал без вести, предположительно – погиб. У сестер от горя мозги поехали. Et cetera. [35]Надеюсь, вы с этим справитесь.

Полковник Томас расплылся в такой широкой улыбке, что Мэйфлауэр ошарашенно от него отпрянул.

– Расслабьтесь, дружище. Беспокоиться не о чем. Старина Пэтт вас опередил.

– Что вы хотите этим сказать? – прохрипел Мэйфлауэр, отшатнувшись еще дальше.

Полковник неторопливо снял обертку с сигары местного производства.

– Кажется, я говорил вам, что послал облачение нашего святого отца на экспертизу. Проверить состав пыли в швах. Следы органических веществ. Et cetera, как вы выразились. Так вот, из лаборатории пришли результаты. Похоже, отец Городиш месил пыль на высокогорных плато Аннамских гор. Вьетнам или Лаос, скорее всего последнее, поскольку именно там пропали без вести он и его дружки-интеллектуалы. Так что я отправляюсь туда, посмотрю, как там и что. Лечу послезавтра, в пятницу. И Фоли с собой забираю.

Дежурным блюдом было недоверие, и Мэйфлауэр позволил себе еще одну порцию.

– Кто это санкционировал? – строго спросил он.