Почта святого Валентина - Михаил Нисенбаум Страница 42

«Слишком спокойный день. Вот как знала, что придется расплачиваться, весь день подозревала». Уже войдя в метро и проехав в обнимку с толпой шесть станций, Ксения Двигун, помощник и секретарь-референт Валентина Веденцова, обнаружила, что ее «Сони-Эрикссон» исчез. Скорее всего, она забыла его на работе. На столе в приемной, на подоконнике или на темечке кулера. А вдруг не забыла? А если ее маленького украли?

Как миллионы людей, застрявших между инертным атеизмом и необдуманным язычеством, Ксения верила в то, что счастье требует бесчисленных жертв. Сломался каблук — с судьбы причитается. Сбежал кофе, автомат зажевал купюру, потерялась нужная бумажка — все мелкие неурядицы были векселями удачи. Казалось бы, великолепный подход: принимать дурное за обещание и предвестие хорошего. Однако у милого суеверия была и другая сторона: Ксения боялась благополучия, счастливых совпадений, выигрышей, даже неожиданных удовольствий. Ведь за ними непременно следовала расплата.

Шатались от ветра тени, воронье гнездо — черная дыра на мертвом дереве, рваная брешь в ночную бездну. Всю обратную дорогу она молила неведомое божество по имени «Хоть бы» вернуть ей телефончик, подарок Вадима, в котором накопилось уже штук двадцать прикольных эсэмэсок. Вот Женька, думала она, сегодня плакалась, что на манжете белой блузки начеркала шариковой ручкой. Ну и хорошо. У нее зато удачный вечер, она ничего не забыла, и не надо возвращаться на «Почту», где, кроме охранника, теперь и нет никого: пустой темный особняк, эхо каблуков, ужас.

Охранника на месте не было. В дежурке по монитору медленно сползали строки, волнами оглаживая серые кадры двора, ворот, коридоров. Пустота и тишина в холле придавали поблескивающему в углу купидону какой-то другой, зловещий смысл.

В полутемном холле Ксения со страхом слушала звук своих шагов, в которых раздавались еще чьи-то, совсем близкие. Оглядывалась — никого. «Почта св. Валентина» была пуста.

Секретарша достала из сумочки ключ от приемной и вдруг увидела, что дверь приоткрыта. Странно, она же сама ее закрывала сорок минут назад. Ксения Двигун застыла перед дверью, пытаясь сообразить, как такое могло получиться, и тут услышала женский голос. Из приемной, точнее, из кабинета шефа. Неужели вернулся и Веденцов? Разумеется, а как еще кто-то мог оказаться в его кабинете? Не Янка же… Холодея, она осторожно открыла дверь и проскользнула в приемную на цыпочках. Золотистый «Сони-Эрикссон» лежал рядом с городским телефоном. «Ох, сейчас зазвонит!» — стараясь не касаться клавиш ногтями, Ксения отключила звук. Вопреки вещему предчувствию телефон не зазвонил, зато она услышала мужской голос и даже не сразу узнала Веденцова. Щель в кабинет светила вполсилы, изредка мигая тенями. Разглядеть находящихся в кабинете Ксения не могла, да и боялась подойти к двери вплотную, но и оторваться от еле слышного разговора была неспособна. С нагревающимся от волнения телефоном она закаменела и обратилась в слух.

— …ах, какой тонкий человек, ах, как всю меня понял! А выходит, понял меня кто-то другой за сто долларов — или за сколько? Он понял, а ты — в койку! Такое вот разделение труда.

— Ну зачем? Не надо так со мной, — трудно было поверить, что шеф способен разговаривать в таком покорном, виноватом гоне. — Ты все упрощаешь. Чувства были мои, просто я не смог бы сам так хорошо их выразить.

— Ну ты бы и выразил как смог!

— Я только хотел, чтобы ты получала от меня все самое лучшее, неужели непонятно?

— Да? Очень даже понятно. А если бы нашелся любовник получше, профессионал, ты бы тоже его вместо себя нанял? — Незнакомый голос звенел восторгом обиды.

— Если бы это была не ты… Если бы это был кто-то, к кому я относился бы попроще, я бы не разводил тут разговоров…

— Разумеется, кто бы сомневался!

— Но тебе я скажу: ведь вся эта «Почта» — ради… Ради одного человека. Твою ж мать, зачем я это говорю!

«Вот это да! Вот это шеф! Интересно, если сейчас они разбегутся, нас закроют?» — Сердце Ксении колотилось.

— Валя! Ты все-таки не понимаешь. Тебе и в голову не придет, как ты меня оскорбил и унизил. Но когда в другой раз, с другой девушкой… На будущее, словом, попробуй все делать сам. Деньги не все умеют, пойми ты. Кстати, кто этот человек, который писал за тебя? Мне просто интересно.

Щель в двери неожиданно раскалилась досветла: включили люстру? Тряская болотная влага выступила на ладонях секретарши. «Если сейчас он выйдет, то убьет меня в лучшем случае». Ксения поправила прическу.

— Давай, давай. Что бы я ни сделал, все это вот так, через губу. То не так, это не этак. Сказку создал, реальную сказку — и что? — Вот теперь Веденцов был в своем репертуаре: к нему возвращалась привычная ярость.

Тут проклятый мобильный малыш затрясся, зажужжал в ладони, замигал ультрафиолетовым экраном. Беззвучный режим называется! Сброс! Мама родная! Ксения зажмурила глаза и приготовилась к худшему. Но разговор на повышенных тонах продолжался, и секретарша прокралась к выходу, боясь скрипа половицы или дверной петли, нового звонка, случайного щелчка каблука. Выбравшись в коридор, она трясущимися руками стащила туфли и босиком засеменила прочь от страшного места, а ее слух паниковал и метался за спиной в ожидании окрика или погони. Подошвы не чуяли холода и колкой пыли. Она остановилась перед холлом, отдышалась и обулась. Жаль, не разглядела девицу: безумно интересно, какой должна быть женщина, которая смогла приручить такого зверя. Но риск был слишком велик. Наверное, можно подождать на улице, как-нибудь незаметно прогуливаться по противоположной стороне Малого Галерного. Хотя… Отловит камера, потом объясняй, кого ты тут караулила. Она выглянула из-за угла. Охранник был на месте. Как все не вовремя. Она осторожно отступила, закрыла за собой дверь дамской комнаты, достала из сумочки злополучный телефон и набрала номер охраны.

— Але! Дима, это ты? Дим! Так неудобно… Не помню, выключила ли я свой компьютер. Выручай! Можешь прямо сейчас подняться и проверить? Я перезвоню через пять минут. Ну пожалуйста, это важно! Хорошо.

Дождавшись, когда шаги охранника стихнут, Ксения бросилась к входной двери, пробежала через мрачные перешептывания сада и синицей упорхнула в переулки. Темные насупившиеся дома проносились назад, а секретарша думала, кого из подруг можно подпустить к той замочной скважине, через которую хлынула такая огромная и опасная тайна. Выходило, что никого. Она видела себя ловкой, удачливой авантюристкой.

— Ксюша! Да не, все в порядке. Компьютер был выключен. — Голос был слишком велик для ее крошки телефона, а тут охранник и вовсе заорал: — Девушка! Стойте! Вы откуда? А, ну хорошо. Ксюша, прости, тут дела!

Короткие гудки, словно линия отреза, отделили Ксению Двигун от потока необычайных и драматических событий этого вечера. Метро вдохнуло, толпа подхватила ее и внесла на ленту эскалатора, распадавшуюся под ногами на горбатые зубцы.