И побольше флагов - Ивлин Во Страница 41

В вестибюле было темно, светился лишь слабый синеватый огонек кассы. Из темноты раздавался голос служителя:

– За три и шесть мест нет. За пять и девять – сколько угодно. За пять и девять – сюда, будьте любезны. И не загораживайте проход, пожалуйста.

Возле кассы происходила заминка. Какая-то женщина, тупо уставившись на синий огонек, твердила:

– Но я не хочу за пять и девять. Мне надо один билет за три и шесть пенсов.

– Нет за три и шесть. Только за пять и девять остались.

– Нет, вы не понимаете… Дело не в цене. За пять и девять места очень далеко. А я хочу сидеть близко, за три и шесть пенсов.

– Нет за три и шесть, – повторила девушка в освещенном синем светом окошечке. – Только за пять и девять.

– Ну, давайте, леди, решайтесь же! – повторил ожидавший своей очереди солдат.

– Она похожа на миссис Седрик Лайн, – сказала Молли.

– Боже! – воскликнул Питер. – Так это же Анджела! Что с ней такое?

Анджела успела купить билет и, отойдя от кассы, силилась прочесть в полумраке, что на нем написано, сварливо бормоча:

– Ведь говорила им, что это далеко… Когда далеко, я ничего не вижу. Я же просила за три и шесть…

Уткнувшись в билет, который держала у самых глаз, она не заметила ступеньки, споткнулась и опустилась на пол. Питер ринулся к ней:

– Анджела, все хорошо? Ты не ушиблась?

– Все отлично, – сидя на полу, отвечала Анджела. – Я вовсе не ушиблась. Большое спасибо.

– Вставай же, бога ради!

Анджела покосилась на него со своей ступеньки.

– Питер, – сказала она. – Я тебя не узнала. Слишком далеко эти места за пять и девять, чтобы кого-то разглядеть.

– Анджела, ну вставай же!

Он дал ей руку, желая помочь встать. Она ласково отвела руку.

– Как Марго? – любезно осведомилась она. – Я давно ее не видела. В последнее время я так занята. Нет, неправду говорю… Признаться, я не совсем здорова.

В полутьме стала собираться толпа. Из темноты послышался голос служителя:

– Что здесь происходит?

– Подними ее, дурачок, – сказала Молли Медоуз.

Встав за спиной Анджелы, Питер обнял ее сзади и поднял с пола. Она была легкой.

– Встаем на ножки, – пробормотала Анджела, норовя снова сесть.

Питер крепко держал ее. Он был рад темноте вокруг: негоже офицеру Королевской конной гвардии, да еще в мундире, очутиться в такой ситуации.

– Леди дурно, – четко и властно произнесла Молли. – Пожалуйста, не толпитесь вокруг нее. А вы, – обратилась она к служителю, – вызовите такси.

В такси Анджела молчала.

– Послушай, – обратился Питер к леди Мэри Медоуз. – Я тысячу раз прошу простить меня за то, что втянул тебя в эту историю.

– Не смеши, мальчик мой, – ответила Молли. – Мне это только в удовольствие.

– Не пойму, что с ней такое, – пробурчал Питер.

– Серьезно?

Когда они доехали до Гросвенор-сквер, Анджела вылезла из такси и недоуменно огляделась:

– Я думала, мы в кино идем, – сказала она. – Чем это плохо?

– Билетов не было.

– Да, помню. – Анджела решительно кивнула. – Пять и девять!

И уселась на тротуар.

– Послушай, – предложил Питер леди Мэри Медоуз, – поезжай на этом такси обратно в кино и оставь мой билет в кассе. Через полчаса я к тебе приеду. Думаю, мне стоит проводить Анджелу домой и вызвать ей доктора.

– Дудки, – заявила Молли. – Я поднимусь к ней вместе с тобой.

Возле двери Анджела внезапно взяла себя в руки – нашла ключ, открыла дверь и твердой походкой вошла в квартиру. Грейнджер все еще находилась там.

– Вам ни к чему было задерживаться, – сказала Анджела. – Я же предупредила, что вы не понадобитесь.

– Я волновалась. Вы не должны вот так вот уходить. – Служанка заметила Питера. – О, добрый вечер, милорд!

Анджела обернулась и тоже как будто впервые увидела Питера.

– Привет, Питер, – поздоровалась она. – Входи.

Она перевела взгляд на Молли, казалось, с трудом его сфокусировав.

– Знаете, – заметила она, – я, несомненно, знаю вас, но не могу вспомнить вашего имени.

– Молли Медоуз, – сказал Питер. – Мы просто проводили тебя домой, а сейчас нам надо бежать. Миссис Лайн очень плохо себя чувствует, Грейнджер. Мне кажется, ей надо вызвать доктора.

– Молли Медоуз! Господи, я гостила у Гранчестеров, когда вы были еще малюткой. Кажется, какой-то старинной сказкой… А вы очень хорошенькая, Молли, и платье на вас такое миленькое. Пройдите же, вы оба.

Питер, нахмурившись, сделал Молли отрицательный знак, но она прошла в глубь квартиры.

– Налей себе что-нибудь выпить, Питер, – предложила Анджела, усаживаясь в кресло возле радиоприемника. – Наверно, милочка, вы у меня в доме впервые, – обратилась она к Молли. – Квартиру эту перед самой войной декорировал Дэвид Леннокс. Про него люди много чего нехорошего говорят… Что ж, винить их за это нельзя… – Мысли у нее опять стали путаться, и она сделала решительную попытку собраться и взять над ними контроль. – А это меня Джон рисовал. Десять лет назад, он уже почти закончил портрет, когда я замуж вышла. А здесь мои книги… Боюсь, я сегодня какая-то рассеянная, милочка, вы уж простите. И с этими словами она погрузилась в глубокий сон.

Питер растерянно озирался. Молли же сказала Грейнджер:

– Не лучше ли уложить ее в постель?

– Когда она проснется, я буду здесь. Я справлюсь.

– Точно?

– Совершенно точно.

– Ну, тогда, Питер, мы можем вернуться и посмотреть картину.

– Да, – сказал Питер. – Я страшно виноват, что притащил тебя сюда.

– Да я ни за что на свете не хотела бы пропустить такое удовольствие.

Питер все еще никак не мог взять в толк произошедшее.

– Грейнджер, – сказал он. – Что, миссис Лайн развлекалась где-нибудь сегодня вечером? Была в гостях или еще где?

– О нет, милорд, она все время оставалась дома.

– Одна?

– Совершенно одна, милорд.

– Удивительно. Ну, пойдем, Молли. Спокойной ночи, Грейнджер. И позаботьтесь о миссис Лайн. Мне кажется, ей стоит обратиться к врачу.

– Я позабочусь о ней, – заверила его Грейнджер.

Вместе они прошли к лифту, погруженные в размышления. Внизу, в холле, Питер проговорил:

– Странная история.

– Очень странная.