Школа стукачей - Винсент Килпастор Страница 41

0128 АТВ.

Номер машины шефа. Старый форд-фиеста, которому сэр Мартин доверяет как самому себе.

0128. АТВ.

Ни хрена!

Надо помедленней, а то руки дрожат.

0.1.2.8.А.Т.В.

Да что же за скотство?

Поменял код! Поменял код, сукин ты сын! Ай ты беда-то какая, 142 господи! И дверь в кабинет закрыл, и код поменял. Хороший начальник. Умный.

Сажусь на пол, прямо на ковровое покрытие пола кабинета. Приехали. Можно, конечно, поковырять стамеской этот сейф, он, похоже, не толще почтового ящика, да ведь заметно будет! Весь мой план тогда к чёрту!

За пару тысяч незаметных баксов хрен они куда заявят, побоятся, что запою у ментов о теневых нарушениях фирмой узбекского экономического законодательства. А вот за взломанный сейф будет скандал. Дешёвый детективчик. Ловить меня будет весь СНГ, разумеется.

Не судьба все же. Может и к лучшему, а?

Топаю на кухню. На предмет «чо пожрать» в холодильнике. Хотя больше хочется приляпаться, а не жрать. Завариваю горячий чай и швыркаю с ним грамульку ханки. Быстро должна лупануть на голодный желудок.

Потом поливаю цветы, как последний идиот. Зачем?

Ну что домой ехать теперь? Да. Вот тупость. Грабитель-неудачник.

Офисный ковбой.

Что я за человек, нихуя, нихуя в жизни нормально сделать не могу!

Клоун несчастный! Медвежатник хренов! Так и останусь на всю жизнь среднестатистическим человечишкой. Украсть вот тоже — пару штук из двенадцати, как крыса, обгрызть и сбежать, хвост поджав.

Крыса и есть.

Мужик за Веронику перестрелял бы пол-банка, динамитом бы стены повыворачивал, только чтоб ей приятно сделать, а ты, трус, тут за две штуки ведёшься! Все у тебя расчёт. Никакого полёта, искусства, фантазии!

Брать — так всё! Всё блять!! Сейчас или никогда!

Порывом влетаю в офис босса. Код ты поменял, скот в твидовом пиджаке! А вот такой вариант не продумал? А? Мудак оксфордский!

Забираю весь сейф. Это решение достойно Македонского. Весь сейф, что тут чикаться?

Он превосходно умещается в саквояж с набором для стенда для участия в выставках. Рэнк Ксерооокс! Саквояж-айболит.

Вот так. Настоящие мужики крадут сейфы целиком. Переходим ко второй части марлезонского балета. Ханка догоняет и добавляет радости.

Вероника, моя, Веронича, мы почти у цели. Москвичкой у меня теперь станешь! Столбовою дворянкой!

Аккуратно вставляю стекло обратно в дверь. Зачем? Спросите что полегче.

Стираю наивно свои файлы на компе. Если бы знал, расхуячил бы молотком весь хард драйв. Выключаю свет. Ставлю офис представительства на сигнализацию. Спрятав саквояж за большой урной, сдаю вахтерше ключи. Счастливого дежурства вам. Доброй ночи.

Теперь. Что теперь?

Сначала надо от сейфа избавиться. Неуклюжий и тяжёлый как моя жизнь. Еле дотащил его до квартиры фирмы. Чиркаю теперь по нему стамеской, пытаюсь поддеть дверцу.

Это одно название — сейф. Несгораемый ящик какой-то. Сейчас мы тебя откроем. Но повозиться пришлось минут, наверное, сорок.

А вот они. Баксы. Много. В конверте с понятной надписью «Ural». У меня зарплата сто двадцать. Плюс подпитка из стола Гули. А тут пачуха! Двенадцать звонких тысяч.

И — ни хуя, ни какой радости. Суета какая-то. Спешка. Обыденность.

Казалось бы — сбылись мечты. А на сердце пустота, чувство, будто в лотерею проиграл опять. А ещё желание вмазаться с лёгким передозом. Так чтоб глаза полу закрывались. Регулярное желание в последнее время.

Но я уже решил — всё. Всё. Сейчас доем остатки хандры — и в аэропорт.

На первый же рейс. Заеду только с бабушкой попрощаюсь.

Веронику-то увижу, вызвоню в Москву, а вот доживёт ли бабуля, за все жизнь меня ни разу ни в чем, ни упрекнувшая, ни знаю…

Приехал. Кинул в саквояж смену белья, англо-русский словарь и бритву. Фаршировал всё это дело баксами, как слоеный пирог. Каша из трусов и покойных президентов. Ручная кладь для путешествия в один конец. One way.

— Опять в командировку, а, бабушкин внук?

— Угу. В командировку. В Москву. В Москву-уу, говорю, бабуль!!

— Носочки тёплые надень! Замёрзнешь.

— Да там теплынь уже! Теплынь уже, говорю!! Бабуль, я тут денег тебе оставлю. Вот в книжку вложил, видишь? Это доллары!

После того как за одну ночь от всех её двадцатипятилетних накоплений на мою счастливую свадьбу, у бабушки оставили сумму достаточную для покупки двух булок хлеба, она утратила веру во все государства и правительства.

— А их у нас беруть разве где? Доллары эти? Куда же мне с ними-то?

Бабуля смотрит на доллары как на обёртки от «Мишки на севере».

— Ты вот что, недолго там по Москве болтайся. Скоро малина пойдёт на базаре. Я вот в тую пятницу пенсию получу, куплю тебе малинки-то! Закручу в этом году и малинки и смородины с кружовничком. Сахар хоть они опять по талонам сделали, я скопила, на варенье хватит.

А меня вдруг начинают душить слезы. Что это за глупость я затеял?

Почему ни о ком не подумал? Весь мир вокруг уничтожен. Напрочь.

Придётся лепить его заново.

Вытряхнув из карманов все узбекские фантики и добавив пару сотен зелени, крепко целую мою Ксению Ивановну и вылетаю в подъезд. Не время раскисать. Совсем не время. Скоро за мной будет охотиться вся узбекская милиция.

Нужен самый первый рейс. Срочно. По неопытности и имея представление о работе ментов только из фильмов типа «Петровка, 38» мне кажется, что через несколько часов из-за меня перекроют все аэропорты, дороги, вокзалы. Надо успеть уйти. Скрыться.

По работе часто приходилось добывать срочные билеты для всех и вся, поэтому иду прямо в депутатский зал. Там меня хорошо уже знают.

— Тёть Женя, добрый вечер, когда у нас Москва ближайшая?

— Тебе шесть шесть восемь? Через семь часов тридцать две минуты по-местному.

— А какой ближайший вылет на Россию?

— Куда тебе на Россию?

— Да все равно — куда… Поближе к Москве!

Перещёлкивает клавишами. Зевает, едва прикрыв золотозубый рот.

— Самара есть, Аэрофлот — 5618, снимать бронь?

— Да-да, снимайте тёть Жень. Когда вылет?

— Через пятьдесят минут. Бананов связку не прихватишь с Москвы?

— Обязательно, тёть Жень, не знаю только когда вернусь.

Продвигаю ей сотню в окошко.

— Чот много, а, новый русский?

— За бронь.