Обрести надежду - Кэтрин Борн Страница 41
Обрести надежду - Кэтрин Борн читать онлайн бесплатно
И хотя нынешнее состояние Мэтта автоматически зачисляло его в разряд «безопасных», Грейс не могла рассматривать его как кандидатуру для романтических связей, а потому ничем не рисковала, флиртуя с ним. К тому же она была старше его на четыре года и, уж конечно, не так молода и хороша собой, как те женщины, что обычно ложились перед ним штабелями. Оба они — Грейс это чувствовала — жили какой-то непостоянной, временной, промежуточной жизнью. То, что происходило здесь, в отделении интенсивной терапии, нельзя было назвать настоящей жизнью, их реальным миром. Даже сейчас, выкатившись на эту «туалетную» прогулку, они покинули свою уютную, «насиженную» зону душевного комфорта, покинули привычные границы «хор о м Паваротти», с тем чтобы сделать этот символический шаг в сторону неизведанного внешнего мира, а потом все равно вернуться обратно, в хорошо известные, привычные рамки.
Толкая перед собой коляску с Мэттом, Грейс вдруг впервые за все время с грустью ощутила конечность всего происходящего в мире. Ведь Мэтта, возможно, выпишут уже через неделю или раньше.
— А побыстрее нельзя? — спросил Мэтт, когда они проехали половину коридора.
Грейс представила себе его в детстве — как он катался в магазинах на тележке, прося маму разогнаться побыстрее. Этой просьбы Грейс не одобряла, но немного ускорила шаг.
— Еще быстрее! — потребовал Мэтт. — Давай посмотрим, на что способна эта бандура!
— Эта бандура способна на то, для чего предназначена, — сказала Грейс. — Это же не гоночная трасса в Индианаполисе.
Но Мэтт раздухарился.
— Быстрее! Ну, поехали же!
Когда они завернули за угол, Грейс поняла, что он чувствует, чего хочет — ощущения свободы. Она и сама теперь испытывала острую потребность двигаться быстрее и подарить эту скорость ему — чтобы они вместе ее ощутили.
— Еще быстрее! — сказал Мэтт.
Грейс и так почти бежала, катила коляску даже быстрее, чем разрешалось, — Кэти за такое наверняка отругала бы. А Мэтт кричал:
— Еще быстрее!
— Нет, — сказала Грейс, и вдруг колеса словно заклинило, коляска замерла как вкопанная, и от этой резкой остановки Мэтт вылетел из сиденья и с размаху шмякнулся об пол, улетев шагов на десять от нее. — Мэтт! — крикнула Грейс и бросилась к нему — он лежал распростертый на спине, раскинув в стороны руки.
Глаза его были закрыты, и сам он не шевелился. Грейс чуть не умерла от страха. Она опустилась на колени рядом с ним и коснулась его лица. Она не видела, чтобы он ударился головой, но ведь все произошло так быстро. Она понимала, что должна скорее бежать к ближайшему телефону и вызвать Фреда и бригаду «скорой помощи», но она не могла и шелохнуться. Она боялась, как бы кто не увидел это из коридора, поэтому звала его тихим голосом и ждала ответа, но он не отзывался. Грейс не знала, что ей делать, и вдруг Мэтт открыл глаза и издал какой-то звук, и по его лицу она поняла, что он смеется.
Облегчение, которое она испытала, было ничто по сравнению с ее гневом.
— Да как же так можно?! Это же хулиганство какое-то! — вскрикнула она, испытывая такое чувство, как будто ее предали.
— Ой, ну ладно, я же просто пошутил, — сказал Мэтт.
— Обратно пешком пойдешь.
Мэтту такое предложение не понравилось. Он встал на колени и поднялся без всякого труда.
— Прости, — сказал он. — Я и сам не знаю, зачем такое учудил.
Грейс смотрела ему в глаза и вдруг впервые за все это время заметила, что они похожи на ее собственные.
— Ты меня простишь? — сказал Мэтт.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, и Грейс уловила вспышку, пробежавшую между ними. Она буквально чувствовала жар его тела, поскольку стояла совсем рядом, и ей даже показалось, что он сейчас ее поцелует. Она невольно отодвинулась — то ли боясь его, то ли того, как это может выглядеть со стороны. Тогда она просто наклонилась, сняла коляску с тормоза и сказала:
— Ладно, садись. Пешему я тебе тоже не доверяю.
С виноватой улыбкой Мэтт сел в коляску. Начальство, слава Богу, удалилось отдохнуть, и, везя пациента теперь уже на нормальной скорости, Грейс поймала себя на ощущении, что приручила какое-то дикое животное.
Усталая, но счастливая, Черри выполняла обычные утренние обязанности с приливом такой энергии, какой сроду от себя не ожидала. Она отпускала лекарства, ставила и снимала капельницы, мыла за больными горшки и даже успела выслушать две истории жизни. В настоящий момент она брала кровь у новенького пациента, мистера Донахью, поступившего к ним вчера из отделения «скорой помощи» после аортокоронарного шунтирования.
Благодаря Рику Черри теперь работала в дневную смену — на месяц раньше, чем предписывали правила, — и ей было очень радостно видеть дневной свет, льющийся в окна палаты мистера Донахью. Она даже не просила Рика похлопотать о переводе с ночных дежурств. Просто однажды, где-то неделю назад, когда они нежились в постели после очередного шикарного дневного секса, Черри как бы невзначай пожаловалась, что ей жуть как надоело работать по ночам, и еще прибавила, что если бы она работала днем, то могла бы тогда готовить для него нормальную домашнюю еду, а разве это не прекрасно? Тогда Рик никак не отреагировал на эти ее слова, но на следующее утро, когда Черри вернулась с очередного дежурства, Рик поцеловал ее и сказал:
— Я тут позвонил кое-кому, и со среды ты начинаешь работать только в дневную смену.
Черри была на седьмом небе от счастья — не только потому, что умудрилась так изящно избавиться от ночной смены, но еще и потому, что это был верный знак, свидетельствовавший о чувствах Рика к ней. Значит, он все-таки купился на вкусненькую домашнюю еду, а это, в свою очередь, значило, что скоро, очень скоро — всего лишь вопрос времени: недель или даже дней — он предложит ей переехать к нему. Черри еще никогда не жила с мужчиной и теперь просто не могла дождаться, когда эта новая жизнь наступит.
Конечно, придется объясниться с Грейс, и, конечно, желательно бы поскорее — хотя бы потому, что скоро осень, а Центральный парк всего в нескольких кварталах от дома Рика. Подумать только, какую же прекрасную осень они проведут вместе!
Самое интересное, что они с Риком теперь работали вместе. В больнице они специально не скрывали свои отношения, хотя было ясно, что Рик не хочет их афишировать. Как-то раз Черри хотела украдкой поцеловать его, когда вокруг не было ни души, кроме одного-единственного спящего пациента, но Рик остановил ее, твердо положив ей руку на плечо.
— Ой, Бордо, давай все-таки попробуем изображать из себя настоящих профессионалов, — сказал он, улыбнулся ей заговорщически, смерил ее спокойным, уверенным взглядом с ног до головы и прибавил: — Давай подождем до дома. — И от этого слова «дома» у Черри внутри пробежала приятная дрожь.
Она аккуратно извлекла из руки мистера Донахью шприц и положила взятый анализ крови на тележку возле постели. Мистер Донахью в свои семьдесят восемь выглядел весьма бодро — круглое румяное безусое лицо, светло-голубые глаза и густая шелковистая седая шевелюра. Кожа у него была розовая, как у младенца, и создавалось впечатление, что он никогда в своей жизни не брился. Сорок шесть лет подряд он проработал в одной рекламной фирме и теперь потчевал Черри рассказами о своем любимом трудовом достижении — какой-то давней-предавней рекламе спортивных автомобилей «ягуар».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии