Внезапное богатство - Роберт Левелин Страница 4

– Понятно. Компьютерный программист?

– Да.

Они проехали немного в молчании. Затем женщина поинтересовалась:

– Вас не удивило, что я догадалась?

– Нет, – спокойно ответил Майлз. Он уже проходил это раньше. – Люди всегда угадывают все правильно обо мне.

– Правда? Ладно, попробую сделать еще несколько предположений. Вы не возражаете?

– Нет.

– Вам тридцать… – Она сделала паузу, глядя на него. Майлз знал, что она угадает верно – …три.

– Да.

– Вы – Стрелец.

– Правильно.

– Вы женаты.

– Да.

– Детей нет.

– Да. Я имею в виду – правильно, детей у меня нет.

– Ваша жена зарабатывает больше, чем вы.

– Да. Видите ли…

– Хотя не исключено, что вы недавно получили много денег.

– Теплее. Вообще-то, я, на самом деле, не зарабатываю больше ли меньше. Это сложно.

– Вы думаете, что у вас, возможно, депрессия, но вы не уверены в том, как себя при этом чувствуют. – Было совершенно очевидно, что женщина решила игнорировать тот факт, что с заработком жены она промахнулась.

– Да.

– Неужели вас не удивляет, каким образом я все это угадываю?

– Не особенно. Должно быть, я какой-то тип экстрасенсорной открытой книги. Со мной это постоянно случается.

– Чудно, – сказала женщина.

Они снова некоторое время ехали молча. Майлз пытался представить, зачем ей нужно угадывать. У него это никак не получалось.

– Вы не бедный тем не менее, не так ли?

– Нет, я довольно богат.

– Вам нужно обратиться к специалисту.

– Простите?

– Это очень по-американски – говорить «Простите?» вот так. Американцы всегда говорят «Простите», когда пытаются отгородиться.

– По-вашему, я это сейчас чувствую?

– Я знаю, что вы не можете испытывать чувства. Вам действительно нужно к кому-нибудь обратиться.

– Я не понимаю. К кому мне следует обратиться?

– К кому-нибудь, кто сможет вам помочь. Вы богаты и испытываете стресс, заторможены и молчаливы. Посмотрите на меня – я богата и счастлива. Я тоже раньше страдала от депрессии, но сейчас уже нет. Я так счастлива, так свободна, – она пропела последние слова, откинув голову назад и рассмеявшись.

– Вы имеете в виду психотерапию?

– Если вам угодно так это называть.

– Бог мой. Я пробовал это, но на меня не действует. Я – англичанин.

– Я тоже англичанка. Это больше не является оправданием.

– Ладно, каждый из тех, кто общался с психотерапевтами, а это практически все мои знакомые в Америке, включая и мою жену, становился все безумнее и безумнее. И они все твердят, что мне нужно обратиться к психотерапевту, особенно моя жена. Я не нуждаюсь в разговорах о моем детстве.

– Все в этом нуждаются.

– Кроме меня. Мое детство было очень счастливым. Ну, довольно счастливым.

– Обратитесь к Марио Лупо.

– Кто это? – спросил Майлз из вежливости.

– Не имеет значения, просто запомните это имя. Марио Лупо.

– Хорошо, я запомню его, – сказал Майлз.

Он улыбнулся спутнице. Незнакомка не была непривлекательной, и еще она была невероятна самоуверенна. Ей даже удалось превратить езду на разваливающемся старомодном велосипеде в стильное зрелище.

– Попробуйте, сможете ли вы угадать что-нибудь обо мне.

Майлзу показалось, что теперь она, возможно, немного с ним флиртовала. На самом деле ему совсем не хотелось пытаться угадать что-нибудь, но еще больше ему не хотелось утруждать себя отказом.

– Вам двадцать восемь.

– Отлично!

– Вам нравятся старые вещи. Относитесь с недоверием к современным технологиям, но пользование сотовыми телефонами и электронной почтой считаете очень удобным.

– Очень хорошо.

– Вы одиноки, у вас нет детей. У вас был ряд неудачных отношений с мужчинами, которые на ранних стадиях взаимоотношений проявляли свою незрелость.

– В яблочко.

– Недавно вы пережили нечто, что изменило вашу жизнь, и вы ощущаете подъем, уверены, что многого можете достичь.

– Марио Лупо. Запомните это имя, – снова произнесла женщина.

Она улыбнулась ему. Майлз снова это отметил про себя. Он ничего не чувствовал. Ему было еще что сказать, и он размышлял над этим. Он не был уверен, что это разумно.

– Есть еще кое-что, – сказал он наконец.

– В самом деле?

– Да, это не долго будет длиться. Извините, я не хочу показаться жестоким, но абсурдно полагать, что то состояние эйфории, в котором вы сейчас пребываете, будет длиться долго. Вы пережили некое псевдорелигиозное откровение, которое придало вашей жизни вид налаженной, и вы считаете, что это будет длиться вечно? Я не хочу быть циничным, но он уже бытует веками, миф о спасении, разве нет? Религия, политика, великие вожди, великие мыслители, гуру. Люди жаждут ответа на все вопросы об обычных человеческих страданиях. Но его нет.

– О, понимаю, – ответила женщина, все еще улыбаясь. – Я не нахожусь под влиянием иллюзий. Но я справляюсь с обычными человеческими страданиями, живу с ними и чувствую себя вполне прекрасно. Марио Лупо.

– Марио Лупо, – повторил Майлз таким уставшим и обреченным тоном, какой только сумел изобразить.

– Запомните это имя.

– Как я его могу забыть? Он, очевидно, является вторым мессией.

Майлз сел в кресло и пощупал пульс. Он отметил у себя небольшой мышечный спазм в тот момент, когда женщина посоветовала ему запомнить имя. Пульс немного выше нормы, но, возможно, что только из-за того, что перед этим был участок пути в гору. Тень эмоции? Возможно, но не самой приятной.

Казалось, что он может довольно легко читать эту женщину, но тогда она была просто слишком самоуверенна и «затерапирована», если есть такой термин. Это ощущалось в том, как она сидела на велосипеде, по тому, как была одета. Очень тщательно подобранная одежда, выбранная человеком, у которого слишком много времени, чтобы думать о себе.

Его также ничего не удивило из того, что она рассказала о нем. Майлз мог анализировать себя сам как нельзя лучше. Было очень просто угадывать факты из его жизни. На безымянном пальце у него обручальное кольцо, на нем американская одежда, но акцент у него английский, и его жена Донна повторяла ему, что у него выражение лица самого несчастного человека в христианском мире. Он вырос, постоянно слыша от людей предложения пойти и обратиться к какому-нибудь специалисту. Марио Лупо стал еще одним в длинном списке.