Война с Големом - Максим Калашников Страница 4

30 марта 2004 года господин Армитедж приехал в Киев и встретился как с президентом, так и с оппозицией. 6 апреля ученики Роберта Хелви провели свой первый семинар на Украине. 30 апреля открылся сайт «Поры», а ровно через месяц на нем уже висел текст Шарпа на украинском. Кодировка началась.

Уже в начале декабря информагентства сообщили, что на «черном рынке» Киева растет спрос на оружие. Так было и в Белграде 2000 года, не говоря уже о Бирме. Кто платит за хаос, тот и снимает с него пенки. Украинские спецслужбы не зря пытались не пропускать через западную границу бывших активистов сербского движения «Отпор». Одному юноше, говорят, даже поставили печать на визу: «Въезд в Украину запрещен до 3000 года».

У «ненасильственных активистов» была неважнецкая репутация. «Сброд из хулиганов, наркоманов и несостоявшихся людей» — так их характеризовал тогдашний министр внутренних дел Югославии. Либеральный журналист Израэль Яред, ссылаясь на болгарскую прессу, сообщал, что этих ребят тренируют на базе ЦРУ в Софии. Потом основным центром обучения стала Венгрия. Туда возили через Львов и будущих координаторов «Поры». Там проходили и отбор, и обучение «ненасильственному» опрокидыванию милицейских кордонов. «На Украине мы не остановимся», — бахвалился европейской прессе ученик Роберта Хелви — Станко Лазендич…

Много лет мы смотрели на Сербию исключительно через призму славянского братства. Но время идет. Школьники времен войны начала 90-х не имеют с нами никакого духовного родства. Во время той войны боснийский журналист, мусульманин, спрашивал меня: почему Россия ничего не делает на Балканах? Здесь же нужен баланс сил, иначе потом все плохо закончится для всех.

От этого молодого человека я впервые услышал о том, как «черный рынок» поглощал югославскую политическую элиту, заставляя играть по своим правилам. В Тбилиси и Киеве работало поколение, сошедшее с кинолент столь модного теперь у нас Эмира Кустурицы. Голь перекатная, попавшая в умелые руки, обрастает такими же неприкаянными адептами в каждой «стране-мишени» (target nation) и катится дальше, вырастая в легион. Как и тогда, в Белграде, в него с распростертыми руками принимают старших школьников. Зная, что у полиции не поднимется рука применять силу к детям. А если поднимется, то правозащитное лобби ударит по этой стране из всех своих медиаорудий. И местный бизнес, для которого международная изоляция смерти подобна, будет умолять правительство принять все требования «этих мальчиков».

Многие гости с традиционной Ивано-Франкивщины чувствовали себя на Майдане неуютно. Но словно неведомая сила закручивала их в единый клубок с уже крепко сформированной и обученной силой, завораживающей своею целеустремленностью и бесшабашностью. Простоватое бандеровское соло глохнет в воплях Видоплясова и Юры Шевчука («С нами Петербург!»), хорошо знакомого с учителями эзотерики… Но весна приде — хотя на дворе и ноябрь. А непристойный антимоскальский плакат, реющий над толпой, и вовсе заставляет забыть о деревенских предубеждениях… И Юля! Леди Юля!

— О дьявол! дьявол! Придется вам, милый, жить с ведьмой. — После этого она кинулась к мастеру, обхватила его шею и стала целовать…

— А ты действительно стала похожа на ведьму…

– А я этого и не отрицаю, — ответила Маргарита, — я ведьма, и очень этим довольна!

…Забавный он — этот парень по прозвищу Дискошаман. Ему удобно под «ником». «Ник» не засудишь. Он придумывает для майданской толпы новые версии, которые тут же превращаются в лозунги. Возвращаясь в свое временное жилище, где он пробыл уже целый год, он развешивает на сайте свежие фотки с Майдана, даря их мировой Сети, на ходу общаясь с собратьями по духу. Что ему все эти православно-католические дрязги! Он неокальвинист. Ему что патриарх, что папа — тупые и скучные учителя. То ли дело приятели с дружественных сайтов, тоже, как правило, подписывающиеся никами. Восторг от происходящего плавно переходит в спор на животрепещущую, оказывается, тему: а нужен ли вообще Европейский союз? Подруга под ником «Nosemonkey» считает, что не нужен. Вообще эту новую империю придумали французы, чтобы насолить британцам. У юной интернет-демократки, выясняется, что-то святое все-таки есть: английская корона. С сайта девушки — прямой линк на весьма респектабельный сайт Transatlantic Intelligencer («Трансатлантический агент». — Ред.). И его солидные хозяева — того же мнения о континентальной Европе.

Дискошаман откровенничает на религиозные темы. Рассказывает, как в детстве ходил на проповеди в харизматическую церковь «Слово веры». «Мы орали что есть силы: «Боже! Яхве! Иисус! Аллилуйя!» И так до полного изнеможения. Считалось, что чем громче орешь, тем скорее Господь тебя услышит и ниспошлет чудо…» К ребятам, проголодавшимся от истошного крика на Майдане, подходят благообразные старички и старушки, потчуя импортной пищей и крестя обвязанные оранжевыми тряпками буйны головы. Многие из них как раз из этого «Слова веры» — самой популярной на сегодня протестантской деноминации на Украине. Правда, для местного пользования она называется ни больше, ни меньше как «посольство благословенного Царства Божиего». Сколько лет они орали в мазанках, переделанных под молельные дома, в пустых залах домов культуры в городках с заросшими травою шахтами? И вот оно, чудо. Оно здесь. Оно пришло. Тем более что и бывший диссидент Анатолий Калюжный, глава Собора евангелических церквей, сообщил всему протестантскому братству: Господь сделал выбор! И этот выбор — Ющенко. Это православные на Украине разделены, равно как и католики. А у протестантов мир и согласие, общие для десятка церквей сайты и щедрые предложения от западных друзей. От тех самых — National Endowment of Democracy (обращаться к Наде Дьюк), Фонд Сороса, Фонд Форда…

Друзья ободряют: если Ющенко победит, он полностью отменит законы, ущемляющие права конфессий. В начале 2002 года на Украине было пять тысяч протестантских общин. Сегодня — больше семи. По некоторым данным, в Донецкой области 40% верующих — протестанты. И в основном харизматического толка. Тем временем Дискошаман «кликает» на сайт американской подружки. У нее новая идея: создать движение микроцерквей. Зачем нужны эти мегацеркви? Ведь сколько людей, столько мнений.

…Оранжевых мальчиков натаскивают, раскручивают, организуют и направляют теоретики микроцерквей и постмодернисты с символами Эры Водолея, презирающие заскорузлую евробюрократию, рисующие ее многозвездный круг в виде колючей проволоки. Для них Европа — империя народов. Им это хорошо вдолбили. А Фишеры, Штойберы, Шираки, плоть от плоти этой Европы, опасности не видят в упор.

Невесть откуда появляются «оранжевые» румыны, словно пробуя Европу на растяжение. А Евросоюз меряет экономику постиндустриальным Киотским протоколом.

В поле бес вас водит, видно, и кружит по сторонам…

Так же мило и трогательно, как птички в гнезде, «чатают» между собой представители нашего политтехнологического комьюнити.

Это наше комьюнити от роду иностранного производства. Бывшие менеджеры Карнеги и Фонда Форда, разражаясь патриотическими восклицаниями, будто стараются об этом забыть. И оправдываются: не разобрались «в среде украинских элит», мешала «администрация, играющая за регионального героя»… Никакие Карнеги не отучили самовлюбленных московских мэтров от вульгарного марксизма. Пока международные фонды кропотливо, как лондонский садовник, имплантировали новые идеи в сознание угнетенных масс, они «изучали элиты». И весь текущий, зыбкий, переливающийся водоворот украинского пространства мерили калькуляциями клановой борьбы. «Если поставить на донецких, то обидятся днепропетровские…»