Священная швабра, или Клуб анонимных невест - Светлана Борминская Страница 39

Вчера к ней домой ввалился бывший муж Кочетков.

— Я с сыном повидаться! — отряхивая консьержку с плеч, с порога гаркнул он.

До полуночи оставалось минуты две, не больше.

— Меня ни ты, ни твоя мамаша не остановят!.. А ну-ка, всем стоять! Цыц!.. А это что за рахитик? — Кочетков, брезгливо морщась, рассматривал выглянувшего из-за двери Пашку. — Где мой сын, ё-моё?.. Что это ещё за маленький засранец?

— А что такое рахитик, мам? — поинтересовался Пашка. — Ма?..

— Рахитик — это очень хороший мальчик. — Ирина обняла Пашку. — Мам, вызывай милицию! — крикнула она. — Руки, Жень!.. Руки убери, я сказала!..

Часы отстукивали секунды, а сигарета горчила, как неудавшаяся жизнь.

«Господи, спаси и сохрани моих детей…»

— Ира, мне снилось, что я умерла, — сегодня утром разбудила её мама. — Как я Женьку-то вчера испугалась, у меня поджилки до сих пор трясутся, Ир! А где капли в нос? Мне дышать нечем…

Ирина, поискав глазами, нашла початый пузырёк «Називина» на подоконнике.

— Эти?.. На, мамуль.

Мама, не глядя на капли, всхлипнула.

— Что с ним стало, а? Дурак дураком… Когда же он от нас отстанет, Ир?..

«Старенькая моя птичка», — Ирина обняла маму и прижала к себе.

— Если я умру, что вы без меня делать будете?.. Мальчишки маленькие, а ты одна одинёшенька, — причитала Елена Николаевна. — Вдруг этот дурак наладится сюда приезжать по ночам?.. Он же сказал, что москвич теперь, Ир?..

— Ты не умрёшь, мам, — Ира покачала головой. — Ты же замуж на той неделе собиралась. Неужели, забыла?

— А за кого я собиралась? — начала вспоминать мама, разглядывая на просвет пузырёк «Називина». — Не знаю, что теперь и делать, то ли замуж выходить, то ли помирать, Ир? Что лучше-то?.. — у мамы брызнули слёзы. — Ой, Ира, не зря я тебя родила, не зря! Ты меня ещё с детства смешишь! Это я от смеха плачу, — всхлипнула она.

— Знаешь что? — Ирина оглянулась на дверь. — Мы его больше сюда не пустим, не будем открывать и всё, мам, хорошо?.. Ну, как ты там после увольнения, Лер? — через минуту позвонила она Лере.

— У меня депрессия, сижу дома, никуда не хожу, — едва слышно ответила Лера. — А что у тебя, Ир?

— Вчера бывший муж приезжал, — пожаловалась Ирина. — Маму мою напугал!

— А у меня вместо мужа тоска, психоз и кошмарные сны, — похоронным голосом начала перечислять Лера. — А вчера кровь из носа шла… Вроде пока все новости.

Ирина положила трубку и поглядела на сыновей, которые уплетали кукурузные хлопья с молоком и про вчерашний визит Яшкиного отца, похоже, уже забыли.

«Я всех успокаиваю, а кто же успокоит меня? — у неё вдруг заболело сердце. — Мне скоро тридцать, и где моя крепкая семья, надёжный муж и здоровые дети?»

Здоровые дети выглядывали из холодильника и показывали ей язык.

— Мама!

— Ма!

— Ну, мам… Мам! Смотри…

— Что вы, как пельмени в холодильнике сидите? — Ирина решительно поднялась. — Ладно, в магазин со мной поедете, а то холодильник пустой. Вылезайте!..

Василиса Прекрасная

«К хорошему быстро привыкаешь, — подумала Ирина, глядя, как сыновья бегут к машине. — Но когда-нибудь придется и отвыкать!»

— Садитесь с дядей Илларионом! — Ирина приоткрыла дверцу.

Шофер повернулся, но это был… не Илларион! На Ирину с водительского места смотрел Гончаров в фуражке Иллариона.

— А я думаю, что это Илларион принарядился… и похудел! А где наш водитель, извините? — попятилась Ирина.

— У Иллариона прострел, — сняв фуражку, объяснил Гончаров. — Куда мне вас отвезти, Ирина?

— Вы шутите?.. Разве сегодня первое апреля? Мальчишки, вылезайте, — покраснела Ирина. — Мы не поедем.

— Куда едем, мужики? — Гончаров подмигнул с абсолютно серьёзным лицом. — В кругосветное путешествие, хотите?

— Мам! Залезай! — хором завопили сыновья. — А то без тебя уедем с дядей!

— Ну, ладно, в кругосветку и я хочу, — пробормотала Ирина, сев машину. — Михаил Васильевич, спасибо вам за машину.

— Вам просто повезло в лотерее, Ирина, — Гончаров снова надел фуражку и повернул ключ зажигания. — Знаете, любая машина должна ездить, иначе она превратится в рухлядь.

— Дай померить! — хихикнул Яшка, протягивая руку к фуражке.

— Яш, веди себя прилично! У вас нет крыльев за спиной? — вздохнула Ирина, не зная, куда деть руки.

— А у вас? — Гончаров без намёка на улыбку смотрел на неё.

«Происходит что-то фантастическое. Нет-нет, сейчас я закрою глаза и увижу… пьяного Кочеткова, в лучшем случае!» — отворачиваясь, подумала Ирина.

Они уже час сидели в большом развлекательном центре, мальчишки катались на электромобилях, а они разговаривали.

— У вас, наверное, много поклонников? — Гончаров не сводил с Ирины глаз. — Как вы от них спасаетесь?

— Никак, — Ирина в свою очередь, не сводила глаз с мальчишек, но им, похоже, тут нравилось.

— О чём они обычно вам говорят? — поинтересовался Гончаров, нервно стуча ботинком под столом.

— Самый задаваемый вопрос, как ни странно, как мне удалось стать телеведущей? — пожала плечами Ирина. — Вам, правда, интересно, Михаил Васильевич?..

— Слушайте, а ведь они вам завидуют! — задумчиво буркнул Гончаров.

— С какой стати? — удивилась Ирина. — Дом-работа, вот и весь мой маршрут… Сегодня я бы поехала в магазин покупать продукты, потом обратно. Помогла бы маме убрать квартиру, а затем полежала бы с книжкой, вот и всё. Дня нет!..

— Это, между прочим, хороший отдых — на диване. Я сам такой, — кося глазами, признался Гончаров.

— Мама, мы есть хотим! — напомнил подбежавший Пашка. — Мам?.. Мы тут голодные!

И они спустились в детский ресторан «Щербет».

— Ира, можно я вам сделаю заманчивое предложение? — наблюдая, как мальчишки жадно поедают суп, спросил Гончаров.

— Валяйте!.. Я люблю заманчивые предложения, — вытирая Яшке заляпанный кетчупом нос, хмыкнула Ирина.

Гончаров первый раз за встречу улыбнулся, мальчишки застыли с ложками во рту, а Ира смутилась, внезапно почувствовав себя Золушкой с двумя детьми.

— Я приглашаю вас на свою яхту! Неделя по Средиземноморью, а, Ирина?.. Вы — с обнаженной спиной, я — в бермудах. Ваша мама готовит борщ вместе с поваром, мальчишки гоняют по палубе мяч… Согласны? — подмигнул Гончаров.

— А где это, мам? — встрял неугомонный Яшка. — Где, мам?..

— Я, знаете ли, боюсь за свой нос! — вырвалось у Ирины. — Простите, но как посмотрит на приглашение ваша дочь?