Конни и Карла - Дебора Чайл Страница 38

Через несколько секунд оба хохочут над излишней серьезностью момента. Им обоим это доставляет удовольствие, но потом Конни спрашивает:

— А своей нынешней подруге ты ведь не говорил про Роберту?

— Нет, ни разу, — смущенно отзывается Джефф.

— А собираешься?

— Да… хотя нет… может быть… наверное, скорее нет… нет, — приходит Джефф к окончательному выводу.

Тут у них обоих опять начинается приступ смеха, и они долго смеются, не в силах остановиться.

Наконец Джеффу удается взять себя в руки.

— Ну ладно. — Он встает и берет с дивана свой пиджак. — Мне пора. Если честно, давно я так не веселился. А еще могу сказать, что я никогда в жизни не прогуливал работу. Работы ведь всегда полно. Но должен заметить, что мне приятно было так беззаботно проводить время. Да, спасибо Роберту и его маникюру… Ты не рассказывай никому.

Джефф исчезает за дверьми, прежде чем она успевает сказать, чтобы он приходил снова и вообще заглядывал почаще. Конни пересекает комнату и, подойдя к зеркалу, внимательно рассматривает свое отражение. Оно совершенно ей не по нутру. С этими тоннами «штукатурки» на лице она чувствует себя смешной и жалкой. У нее сосет под ложечкой и возникает неприятное ощущение во рту. Да кто же она теперь такая? А та, настоящая Конни — она все еще существует?

Она плюхается на диван и совершенно неожиданно проваливается в глубокий, тяжелый сон. Просыпается она лишь через несколько часов. Над нею стоит Карла, и вид у нее недовольный.

— Ты где была? — спрашивает Карла.

— А?

— Мы же с тобой должны были встретиться. По магазинам договаривались пойти.

Ч-черт. Она начисто забыла о том, что обещала встретиться с Карлой. Ничего удивительного, что Карла в таком раздражении. Конни пытается срочно сменить тему:

— Слушай, ты отлично выглядишь! Кожа такая чистая.

— Правда? Спасибо. — Карлу так легко сбить с толку. — У нас в баре сегодня опять аншлаг, — говорит она, распаковывая коробочку с эклерами — их любимыми пирожными. Вынимает один, откусывает и продолжает: — Очень вкусные. Я уже одну штуку съела по дороге.

Конни задумывается о своей фигуре и о том, понравилась бы она Джеффу.

— Карла, может, нам стоит все-таки немножко последить за своим весом? — предлагает она. — А то вон гляди: брюки уже не сходятся. Приходится молнии оливковым маслом смазывать, чтобы застегнуться. — Все это она пытается произнести по возможности более беззаботным тоном, словно бы не всерьез.

Карла неприятно удивлена. Интересно, что она дальше собирается придумать? Того и гляди, предложит пойти на обертывания в салон Наташи!

— Не пытайся навязать мне все эти лос-анджелесские штучки, — предупреждает Карла. — Мы с тобой и так в порядке, в лучшей форме, чем кто-либо здесь.

— Я только хотела сказать…

— Все эти женщины приходят к нам на представление, и мы становимся для них настоящими идолами — знаешь почему? Да потому, что даже когда мы предстаем в виде мужчин, в нас больше чисто женского уважения к своему телу, чем в них всех, вместе взятых. Так что, парень, по-моему, у тебя просто крыша едет, если ты предлагаешь мне на диету сесть. — Сорвав с себя обтягивающий топ, Карла шагает в спальню. — Как мне надоели все эти шмотки в обтяжку! Как я устала все время носить эти подкладушки, от которых все время потеешь! Да сколько же можно скрываться и разыгрывать из себя извращенцев? Твой план абсолютно не работает. Теперь нам придется прятаться до конца своих дней!

Выслушав эту тираду, Конни заходит в спальню и спрашивает сестру:

— Что с тобой?

Карла тем временем копается в шкафу, вышвыривая вещи прямо на пол и пытаясь найти старую рубашку, в которой ей легко и свободно.

— Конни, я полдня провела в этом торговом пассаже, причем была там одна-одинешенька, без тебя! Люди только и делали, что глазели на меня. Я так больше не могу. Я хочу вырваться из этого кошмара.

Она проходит мимо Конни, и из прихожей раздается звук захлопнувшейся двери.

— Постой, не уходи! — кричит Конни ей вслед, но она уже одна в квартире, и никто ее не слышит.